- там, в конце, будет что-то типа небольшого вестибюля, - пояснил Лесоруб и проверил оружие. – С будкой охраны и мощной дверью. Если наши не справятся, только лоб зря расшибём.
- Справятся, - уверенно возразила я. Ну, почти уверенно.
Как выяснилось, впереди нас ожидала не только дверь, но и остатки выживших охранников. Стоило приблизиться и они начали стрелять. Впрочем, стреляли явно наугад и совершенно беспорядочно. Пули расколотили стеклянную стену и стал слышен дикий ор испуганных птиц. Мы же спрятались за стеной у входа и терпеливо ожидали, пока прекратится свинцовый дождь.
Дождались. Я осторожно выглянула из-за поворота. Смешно, перед засранцами захлопнули дверку и не торопились открывать. А учитывая, что спрятаться тут особо негде…
- Эй, придурки! – крикнула я и Лесоруб удивлённо уставился на меня. – В живых остаться хотите? Ваш-то хозяин на вас, по ходу, забил.
- Ты что задумала? – спросил товарищ, понизив голос, но я только отмахнулась, прислушиваясь.
За углом принялись бубнить. Кто-то ругался, точно маленький ребёнок – ну, совершенно неприличными словами. Кто-то тонко взвизгивал.
- Что ты предлагаешь? – наконец-то послышался чей-то дрожащий голос.
- Бросайте оружие и валите отсюда, - Лес сделал большой глаз и покачал головой. – Клянусь, если не станете гнать волну, то больше никого не трону. Мы тут не по вашу душу.
И вновь торопливый шепоток, повизгивание и ругательства. Кто-то злобно шипел, что он не станет ложиться под бабу, кто-то бормотал о каких-то деньгах, а кто-то визжал, что хочет жить. Очень, кстати, разумная мысль. Хорошенько подумав эдакое, можно даже забить на деньги и лечь под бабу. Честно, честно.
- Какие гарантии? – тот же голос.
- Да никаких! – я рассмеялась. – Просто бросайте пушки и валите нахрен. Могу дать гарантии, что больше таких предложений не будет. До трёх считать или не станем играть в детский сад?
Играть не стали. Послышалось бряканье падающих Вумпов и матерный шепоток. Потом из-за поворота показалась совершенно серая физиономия, покрытая огромными каплями пота. Охранник зачаровано уставился на оружие в моих руках, а я качнула стволом: вали, мол. Мужчина с поднятыми руками пропятился мимо, а потом повернулся и показал, как быстро он может бегать. Тотчас появились ещё двое, такие же испуганные. Бегали они все гораздо лучше, чем сражались. Последние тащили на плечах раненого товарища, который непрерывно ругался и обещал: «вернуться и всем показать».
Лес сказал оставаться на месте и осторожно вошёл в освобождённую комнату. Потом подал знак, и я последовала за товарищем. Он показал на дверь. Ну да, такую махину и взрывчаткой не взять! Я подошла и стукнула кулаком по синей плите. Тотчас глухо заурчал механизм, мигнула лампа под потолком, и плита поползла в сторону. Лес изумлённо уставился на меня.
- Как?!
- Магия, - я подмигнула ему и подняла с пола Вумп. – Учись, студент.
Он оторопело переводил взгляд с меня на дверь и вдруг до него дошло. Чёрт, мой товарищ опять улыбнулся! Отмечу это в своём ежедневнике.
За отъехавшей плитой оказался ещё один коридор. В этот раз, абсолютно белый и абсолютно пустой. Странно, на месте хозяина я бы пригнала сюда ещё сотню-другую охранников. Впрочем, возможно нас ожидал зловещий-презловещий сюрприз.
- Я вперёд, - пояснил Лес. – Проверю перекрёсток и дам сигнал. На всякий случай; поворот налево ведёт к лабораториям, направо – к жилым помещениям.
- Угу, - кивнула я. – Сам потом покажешь.
Пока великан крался вперёд, я на всякий случай зашла внутрь. Мало ли, сработает какая-нибудь тревога и друг окажется в одиночестве.
Когда Лес дошёл до середины прохода, то остановился и наклонил голову, точно прислушивался. Что такое? Я сделал шаг вперёд и тоже услышал звук торопливых шагов. Словно, невидимая отсюда, к нам спешила женщина. Определённо женские шаги. Неужели…
Лес шагал, точно пьяный: пошатываясь и опустив оружие. Я хотела окрикнуть его, призвать не терять осторожности, но тут увидела её…Она выбежала из-за поворота и замерла, рассматривая тяжело идущего здоровяка. Прижала руки к груди и даже открыла рот. Та самая, с фотки.
- Спокойно, сука! – в затылок упёрлось что-то твёрдое. – Стой молча и не шевелись.
- Смотри и наслаждайся, - хихикнули, с другой стороны. – Хозяин сказал, что ты обязательно должна это увидеть.
- Кстати, чтоб ты знала, - засмеялся первый, - меня зовут Димон.
- А меня – Жора. Да ты смотри!
Я покосилась направо, потом – налево. В стенах коридора открылись две потайные двери, откуда, собственно и вылези эти двое бородатые ушлёпки. На смуглых лицах – широкие ухмылки. Да чему они так радуются?
Лес отбросил оружие и подбежав к девушке, взял её на руки. Поднял и покрутил вокруг себя. Я видела, как человеческая часть лица товарища светится от счастья. А вот у девушки…Маска изумления сползла с её физиономии и теперь лицо казалось равнодушным и даже презрительным, словно у исследователя противных червей.
В голову точно молотом ударило, когда я вспомнила предупреждение о том, что здесь возможно убедить кого угодно в чём угодно. Даже заставить убить собственную мать. У Чародея была целая прорва времени, чтобы очистить голову возлюбленной Леса и вложить туда нужные ему мысли. Например, заставить верить, будто бывший любимый – её злейший враг.
Я хотела закричать, предупредить и плевать, что меня пристрелят. Но опоздала. Рука девушки к опустилась на грудь Лесоруба и тот вдруг закачался, ноги подломились и гигант растянулся на полу. Девица подняла руку с батарейкой, показала мне и ухмыльнулась.
И тут меня натурально замкнуло. Точно что-то взорвалось внутри. Я ударила затылком о дуло автомата и упала на пол, пнув ногой второго урода. Очередь прошла над самой головой, но я уже палила во все стороны, даже не пытаясь целиться. Очнулась, когда опустели магазины. Дима и Жора пропали, успев спрятаться в своих норах, а со стороны перекрёстка доносилось громкое бульканье и протяжный хрип.
Казалось, будто воздух сопротивляется, пружинит под нажимом тела и секунды бега тянутся бесконечно, превращаясь в часы.
Они лежали рядом, только Лес – неподвижно, а девица ещё подёргивала ногой. В груди и животе у неё кровоточили несколько дыр. Куда ты дела батарею, мать твою?! Дай сюда! Дрожащими руками я вставила пластину в грудь товарища, и он тут же зашевелился, повернул голову и недоуменно уставился на меня. Потом повернул голову и увидел умирающую подругу.
- Что случилось?
- Попали в засаду, - пояснила я и в общем-то, ничуть не соврала. Внутри понемногу отпускало. – Ты отключился, а её подстрелили. Извини, но…
- Никаких «но», - он казался предельно сосредоточенным, когда подхватил раненую на руки. – Тут есть отличные реаниматоры, её точно восстановят. Прости, но дальше тебе придётся самой.
- Я понимаю, - приходилось сдерживать кривую ухмылку. - Лес, когда она очнётся, тебе придётся заново объяснять, кто она такая и, кто ты ей. Улавливаешь?
Он нахмурился. Потом просиял и умчался в сторону лабораторий. А ведь ему ещё собой нужно заняться. Совсем забыл, чучело железное.
Ладно, к делу. Теперь можно ни от кого не скрываться, и я таки улыбнулась. Ну что, говнюк, очередная твоя гадость пошла к дьяволу. Скоро туда отправишься и ты сам. Клянусь! Охранников жилого блока оказалось немного, но подготовлены они были на порядок лучше олухов из наружной охраны. И защитные костюмы у них работали, как надо. Впрочем, я ожидала чего-то подобного, поэтому не пропустила тот момент, когда воздух впереди пошёл рябью, искажая узор на стене.
Проблема заключалась в том. Что все эти сильные тренированные и опытные мужланы допускали одну и ту же критическую ошибку: они видели перед собой худощавую рыжеволосую девицу, симпатичную и даже (конечно же!) красивую. И никто из них не мог предположить, что означенная девица уже дважды занимала должность заместителя начальника внутренней разведки и по диверсионной деятельности. И добилась этого места я сама. Причём, когда вернулась после смерти близких, отбор производили в два раза строже. Теперь, когда память вернулась окончательно, я могла показать, у кого тут на самом деле яйца.
Итак, воздух задрожал, а я тут же метнулась в сторону, выстрелила и немедленно прыгнула обратно. Ещё выстрел, кувырок, короткая очередь по двери, где подозрительно помутнело пространство. Пару раз прокатиться по ковру, пнуть лёгкое кресло и разрядить автомат в направлении возгласа из воздуха. Ползком улизнуть за диванчик, принявший на себя несколько пуль и прицелившись между ножек, поразить последнего засранца, притаившегося за журнальным столиком у окна.
Некоторое время я лежала и слушала тишину. Кто-то хрипел, но всё тише и тише, пока не умолк. Из-за двери доносился тихий шум ветра и шелест листьев. Потом раздался голос Чародея:
- Все твои обезьяньи ужимки тебе не помогут. Потому что ты, сука, меня натурально достала, понимаешь? Я всё-таки постараюсь взять тебя живой и уж тогда подумаю, как сделать твою смерть максимально жуткой.
[justify]- Семь пятниц на
