- Катя, - сказал он, вращая в пальцах блестящий Паркер. – У нас – проблема. Большая. Сядь, пожалуйста.
- Пугаете, Георгий Васильевич, - сказала я, но всё же присела, набросив на плечи домашний халат.
- Пропала связь с наблюдателями и врачами, посланными в Зону, - шеф зашипел и сломал ручку. – Нет картинки со спутников, а два посланных вертолёта исчезли с радаров. Связи с ними тоже нет. Прямо, как чёртово дежа вю! И ещё, - он замялся. – Мы получили короткое сообщение. Думаю, ты должна это видеть.
Экран стал мутным пятном, которое разрывали чёрные строчки помех. Потом из непроглядной мути выплыло лицо Страша. Правая бровь его оказалась рассечена и по щеке бежала кровь. Мужчина нервно оглянулся, и я услышала звуки далёких очередей. Шмаляли из чего-то тяжёлого. Сердце у меня упало. А Страш ещё больше наклонился к экрану и выдохнул:
- Беда! Срочно нужна помощь! Элли, помо…
Лицо любимого исчезло, и я вновь увидела кабинет Кутузова. Он смотрел на меня устало и как-то виновато.
- Катенька, девочка моя, - он развёл руками. – Нужно ехать.
- Нужно – значит нужно, - сказала я и склонив голову, тихо пробормотала. – Ну что, поможем папке?
Никто не возражал.
