приказчиками. Еврейские семьи были большими, и каждому надо свое место под солнцем найти. Предположим, вне «черты оседлости» обосновался мастер – кому-то из детей оставил наследство, кто-то пристроился у других мастеров. А остальные? Они же не пойдут в деревню землю пахать. И на заводы стремились немногие. Вот и сваливались, как Яков, на «дно».
Развитию еврейской преступности способствовала и национальная взаимовыручка. У соплеменников-единоверцев можно было укрыться, получить помощь, найти каналы сбыта краденого. Точно так же, как в США по национальному признаку сложилась итальянская мафия, так было и в России. И не случайно эпицентром рождения первой российской мафии являлась Одесса (впрочем, и в Америке сперва лидировали еврейские преступные группировки, итальянские их вытеснили позже).
Поэтому и Яков Свердлов (уже к 15 годам – Б.И.) в блатной среде должен был найти «своих», что помогло его адаптации и выживанию».
Что до Я. Свердлова, то: «Он стал одним из тех, кто начал привлекать в партию уголовщину и шпану. Хорошо знакомую ему и привычную. Как раз в это время, в начале XX века, обозначился приток выходцев из преступного мира в «революцию». Потому что воровство и бандитизм в тогдашней России были занятием, скажем так, бесперспективным. В отличие от России сегодняшней, награбленные деньги не могли вывести преступника в верхушку общества и не открывали ему доступ к более высоким жизненным благам. Ни дворянские, ни интеллигентские, ни купеческие круги не приняли бы в свою среду сомнительного типа с темным прошлым. Несмотря ни на какое богатство. Даже в деревенском миру преступник, пусть и оправданный по каким-то юридическим обстоятельствам или отбывший законное наказание, все равно до конца дней обречен был оставаться «неприкасаемым», окруженным стеной отчуждения… Иное дело – «политики». Окруженные благоговением, почитанием, восторгами «прогрессивной общественности». А на нарах сидели рядом. И дела часто были похожими. Кассу «экспроприировать». Похулиганить на демонстрациях. Контрабандный груз провезти. И блатные со шпаной – те кто помоложе, кто о будущем задумывался или просто «пофраерить» хотел, стали призадумываться. «Перековываться» на политическое поприще. Такие и потекли к своему в доску парню Якову Свердлову».
В тюремном заключении (1906г.): «теперь даже матерые блатные безоговорочно признали его «авторитетом». Еще бы! Вожак эдакой группировки!»
«Мода!» Ю. Воробьевский «Черный снег»: «Вы, кстати, не обращали внимание, как некоторое время назад на улицах российских городов появились молодые люди, одежда которых была не просто неряшлива, а нарочито ассиметрична? Половина рубахи торчала, не заправленная в брюки. Пуговицы застегнуты наперекосяк. Психиатр сказал бы, что это — явный признак шизофрении. Однако безумие было искусственным, наведенным с помощью популярных журналов и телепередач. Культивируемое сумасшествие должно было принести свой результат. И принесло».
Василий (Фазиль) Ирзабеков «Тайна русского слова. Заметки нерусского человека»: «Так, исследования,
проведенные Российской Академией наук, позволяют говорить о том, что ДНК способна воспринимать человеческую речь и читаемый текст по электромагнитным каналам. Причем одни тексты оздоравливают гены, а проклятия и матерщина вызывают мутации, ведущие к вырождению человека. Ученые предупреждают, что любое произнесенное слово есть не что иное, как волновая генетическая программа, влияющая не только на нашу жизнь, но и на жизнь наших потомков. Совсем не случайно в церковнославянском языке слова язык и народ суть одно слово: каков язык — таков и народ. Как метко выразился Юрий Воробьевский: “Грешники, для которых родным является ругательный псевдоязык, становятся псевдонародом. И именно эта общность первой поклонится псевдоспасителю”».
Мировая сцена: ритуальные действа В. Шамбаров «Маги в Кремле»: «А борьбу против Православия никто и не думал сдерживать. Наоборот, она наращивалась. 1 мая 1919 г. за подписью Ленина вышло постановление правительства № 13666-2 “О борьбе с попами и религией”. Уж конечно, сотрудники аппарата Совнаркома, регистрировавшие постановление, не случайно дали ему такой номер. И день был выбран, понятное дело, не случайный – все тот же праздник иллюминатов, черный магический день. Последователей оккультных учений в советском руководстве хватало и без Свердлова. И Россия превращалась в царство смерти. В каждом городе и городишке функционировало по крайней мере одно, а то и несколько карательных учреждений, и они не “простаивали”. А в дополнение к ним колесили разъездные карательные поезда, экспедиции, трибуналы, оставляя за собой массы трупов. Но жертвами “красного террора” становились не только те, кого убивали. Жертвами становились и те, кого привлекали к убийствам. А привлечь, повязать кровью, старались как можно больше соучастников. Постановление о “красном терроре” требовало личного присутствия при расстрелах партийных, советских работников, чекистского руководства. Для акций против крестьян проводили мобилизации партъячеек. Солдат и матросов направляли для массовых казней, соблазняя возможностью поживиться имуществом жертв, спиртом, кокаином. Или возможностью позабавиться перед казнью с приговоренными женщинами. Кого-то ставили перед выбором – расстреливай или сам пойдешь “в расход”. Правда, это удавалось не всегда. Свидетельства очевидцев, доклады белой разведки показывают, что красноармейцы часто отказывались участвовать в экзекуциях. Что ж, в таких случаях идеальными карателями были наемники – латыши, эстонцы, китайцы. Но ведь сколько было и согласившихся! Преступил “порог крови”, и начиналась новая, совсем другая жизнь, жизнь убийцы… Что ж, это тоже было важной целью. Заставить людей погубить свои души, сломать их мораль – и заменить другой. В системе смерти, раскинувшей сети по всей стране, получали преимущества садисты, маньяки, извращенцы. Они выдвигались своими “талантами”, получали полную власть над людьми и возможность предаваться самым чудовищным фантазиям и наклонностям. И опять, конечно же, совсем не случайно среди палачей обнаруживаются последователи темных магических учений. И практиковались вещи, очень уж смахивающие на сатанинские ритуалы. Так, ставленник Свердлова оккультист Бокий, по свидетельству чекиста Агабекова, ввел в обиход палачей обычай пить человеческую кровь. Этот обряд получил довольно широкое распространение, он был зафиксирован в Туркестане, Москве, Харькове. Священников часто убивали с особой жестокостью, придумывали для них самые изощренные способы расправы. Зарывали заживо, сжигали, сажали на кол. Многократно отмечены случаи, когда православным приговоренным выжигали или вырезали кресты на груди, на лбу. Известны и случаи распятия людей. Исследователи-современники сообщали, что типичные ритуальные убийства осуществляли “знаменитые” в те годы палачи Роза Шварц, “товарищ Вера”, Дора Любарская, Кедров, Ревекка Майзель и др… Террор провозглашался “вынужденной” мерой самозащиты республики, однако такая мотивировка не выдерживает ни малейшей критики. Потому что по мере побед Красной армии истребление людей не только не сокращалось, а набирало все большие обороты. Шли зачистки в каждом “освобожденном” городе, каждой “освобожденной” области. Жуткую “славу” стяжали “чрезвычайки” Архангельска, Киева, Одессы, Омска, Ростова, Екатеринодара. И все это затмили зверства в Крыму. Причем эти зверства тоже напоминали некую чудовищную языческую гекатомбу… Победа большевиков в гражданской войне отнюдь не ознаменовала собой конец бедствий, обрушившихся на Россию. Даже террор еще не сокращался, наоборот, его страшный пик приходится на “мирные” времена – с конца 1920 по начало 1922 г. Расстрелы по-прежнему гремели во всех “чрезвычайках”. И систему лагерей, кстати, создавал вовсе не Сталин. Она возникла по инициативе Ленина и Свердлова еще в 1918 г. Согласно постановлению о “красном терроре” концлагеря предписывалось создавать в каждом районе. Они были придатками тюрем, где не хватало мест. А в 1920 г. возникла еще одна система – Северные Лагеря Особого Назначения. Впоследствии аббревиатура СЛОН “по наследству” перешла к Соловкам. Но изначально Северных лагерей было два, в Архангельске и Холмогорах. И для каторжного труда они вовсе не предназначались. “Особое назначение” означало лагеря смерти. Сюда присылали целевым назначением на убой. Только за январь-февраль в Холмогорском лагере было расстреляно 11 тыс. человек, его называли “усыпальницей русской молодежи”. Новый виток гонений покатился на казачество. Формально геноцид не возобновился, но вместо этого был взят курс на “расказачивание”. Казаков признали не народом, а “сословием”, причем “упраздненным”, и они попали в разряд “лишенцев”, т.е. категорий, лишенных значительной части гражданских прав – наряду с дворянством, духовенством, купечеством. А территории казачьих областей расчленялись. Западную часть Войска Донского отдали Украине, остальное поделили между несколькими российскими губерниями. Киргизскую (Казахскую) автономную республику наделили чрезвычайно щедро. Отдали в ее состав территорию Уральского, Семиреченского, Оренбургского Войск, южную часть Сибирского, даже столицей республики стал Оренбург. Из Астраханского Войска вычленили Калмыцкую автономную область, из Забайкальского – Бурят-Монгольскую республику».
Ю. Воробьевский «Черный снег»: «Как человек теряет образ Божий... Он утрачивает образ Божий тем, что лишается ума. Вот вам и механизм трансформации людей в овощи. Когда умалишенными становятся все, этого уже не замечают. «Раздвоенность, если она не преодолевается подлинным путем, вызывает в душе человека (на подсознательном уровне) сильнейшую депрессию. Поэтому многие пытаются сегодня преодолеть эту раздвоенность суррогатным путем: впадением в транс, в котором сознание отключается. Для этого используют алкоголь, наркотики, танцы под роковую музыку, сексуальные оргии, развлечения. В потребительском обществе человек становится вещью — теряется как личность — и тем тоже как бы решает проблему раздвоения. Но все эти средства являются лишь бессознательной попыткой преодолеть в себе умную деятельность. Бунт против ума — это бунт плоти против Духа, восстание похоти на образ Божий в человеке». (цит. Священник Владимир Соколов. Младостарчество и православная традиция.)
Их корни
Василий (Фазиль) Ирзабеков «Тайна русского слова. Заметки нерусского человека»: «Несколько лет назад в Штатах разразился скандал, по понятным причинам не нашедший освещения в отечественных средствах массовой информации. А затронул он весьма важную и, как оказалось, щепетильную тему этногенеза заокеанской нации. Здесь был обнародован новый научный взгляд на историю заселения Северной Америки. Он заключался в том, что первыми переселенцами с европейского материка,
