Бродилка (Глава 6)

скандировать: «Скелет жил, скелет жив, скелет будет вечно жить!». Глаза Манве закатились, и он рухнул на пол в глубоком обмороке, а отряд скелетов, распевая «Gaudeamus igitur», в темпе марша вышел в коридор и начал свое победное шествие по аудиториям.
В это время гендиректор, известный и неукротимый борец с пьянством, председатель общества трезвости, вспомнил, что оставил в сейфе нужный ему документ и мчался в свой кабинет. Пробегая по второму этажу, он миновал колонну поющих скелетов.
«Показалось!» - подумал гендиректор. «Тебе бы так показалось!» - подумал в ответ лежащий без чувств Манве.
Отперев дверь кабинета, гендиректор в изумлении ахнул, ибо за его столом расположилась веселая компания зеленых чертей, летающих змеев и пушистых белочек, звонко чокаясь, они кивали гендиректору и кричали: «Ты в нас не веришь, но мы есть!». Академик закрыл дверь, достал из кармана носовой платок, отер лицо и снова открыл дверь. Компания была на месте, но кричала уже другой лозунг: «Кто к нам с мечом придет – от меча и погибнет!». Гендиректор снова захлопнул дверь, открыл – компания продолжала пьянствовать…
«Безобразие!» - подумал гендиректор. «Факт!» - согласился Эру.
В этот момент марширующие скелеты ввалились на кафедру болтологии. Находившийся там сержант Ларт, оторвав голову от внутренностей кафедрального Удолбателя, внимательно посмотрел на истлевшую команду, метко зашвырнул голову неведомо как оказавшегося здесь тролля в мусорное ведро и тут же поручил скелетам вымыть и убрать помещение соседней аудитории, после чего вернулся к гаданию.
Фокус заключался в том, что в вышеозначенной аудитории уже обитали три духа противоречия и один полтергейст глупости. Появление скелетов с ведрами и тряпками они восприняли неоднозначно.
- Диверсия! – выкрикнул один дух.
- Интервенция! – возразил ему второй.
- Захват частной собственности! – истошно заверещал третий.
Полтергейст ничего не сказал, он только швырнул в скелетов парочку противопехотных гранат. Стена, отделявшая аудиторию от Библиотеки, с шумом обрушилась. Жившие в последней сонмище духов и 31 полтергейст, восприняли это как открытую атаку на их суверенную территорию и открыли ответный огонь томами трудов невежественнейших членов Академии.
Этажом выше сидел академик Питер Пэн. Услышав подозрительный шум и верещанье снизу, он спустился с высот своего сознания и отправился умиротворять враждующих. Для проницательного читателя сообщу, что академик был ярым последователем великого пророка Пантеры Толстого и претворителем в жизнь его идей о непротивлении злу насилием и вреде женского пола. В виду чего он развел на кафедре дуристики и прикладной магнезии огромное количество тараканов, кольчатых червей и прочих, которые образовали собственное царство.
По присущей ему, впрочем, как и всем академикам, рассеянности, Питер Пэн неплотно закрыл дверь кафедры, и ударные группировки тараканов и червей вырвались на свободу, причем сразу же осадили помещения третьего этажа.
Сотрудники кафедр кретинизма и парапсихологии добровольно сложили оружие, остальные продолжали мужественно сопротивляться превосходящим силам противника. Сиреноподобные крики: «Лови паразитов!», «Дави его! Вот он побежал!!» и «Дайте мне дихлофос!!!» - разнеслись по всему зданию.
В этот самый момент к Академии на личной метле прибыл опаздывавший как всегда на три часа академик Пуп Пупович Пупсиков.
- Вот незадача… Эти пробки… мы ежедневно наблюдаем какю-то непонятную вещь. А уже знали, что будут выводить, да? Вот уехали и тараканы уползли. Тут традиция, да, вас тоже скорее всего… Вот незадача… - бормоча сам с собою, Пупсиков пытался припарковать свой электровеник, но не особо выходило.
Сидевшие на крыше Лаванна и Такседа наложили на академика заклятье в виде тачки навоза. Будучи заколдованным таким образом и не видя входной двери, Пупсиков бросился бежать вокруг здания. Скоро он поравнялся с гендиректором и сопровождавшими его зелеными чертями и белочками.
- Добрый день… Как здоровье? Вот и я говорю, что не очень. А погода и впрямь хорошая, только душно. Да, да, ревматизм проклятый, а цены на лягушачьи головы снова взлетели. Какю-то непонятную вещь мы все наблюдаем… Вот и я говорю…- внезапно Пупсиков умолк и затормозил возле задней двери, после чего начал взывать к сержанту Ларту, дабы он открыл дверь.
Сообразив, что вопить, умолять и грозить бесполезно, академик Пупсиков принял роковое решение и извлек из кармана папирус с изобретенным студиотом Такседой заклятьем открывания двери. К сожалению, он не обратил внимания на рекомендацию посетить гробовщика перед использованьем заклятья…
Сержант Ларт склеив Удолбатель, услышал шум в аудитории, вышел, увидел творящееся безобразие.
- Будьте любезны, предупредите начальство об инциденте. – попросил он пролетавший мимо полтергейст.
- Гхаш!! – дыхнул полтергейст и полетел предупреждать начальство, свое правда.
Царствовавший в Библиотеке злобный демон Изберлог, узнав об осажденных на кафедрах духах, отправил ударную команду привидений разблокировать третий этаж.
Правда на тараканов призраки не произвели никакого впечатления, а Питер Пэн, с трудом прикрепив обратно отшибленную голову, обругал выставленных против него шестерых духов: Гоголя, Пушкина, Шолохова, Тараса Бульбу и сыновей. Призраки покраснели  и растворились. Жаль только, что лишь он один умел так ловко бороться с привидениями, остальные академики в ужасе разбегались, чем усиливали начавшуюся панику…
Сидевшие на крыше Лаванна и Такседа трескали чипсы, запивали их колой и играли в крестики-нолики.
- Вот видишь, я же сказала, что завтра не будет зачета, а ты мне не верил! Дай сигарету!
- Согласен. – Такседа извлек из кармана новую пачку. – Только сама подумай, что хорошего скажут нам с тобой наши наставники, если нас отчислят.
- Об этом… - Лаванна выпустила кольцо дыма. – Об этом я подумаю завтра! – она пошевелила ушами и, растянувшись на крыше, принялась дочитывать книгу, которую намедни сперла из Библиотеки, прямо из-под носа Изберлога. Такседа прочел название, фыркнул, глотнул колы и снова фыркнул, ибо на обложке было написано: «Мастер и Маргарита».
Растянувшись на крыше, Такседа задремал на солнышке. На часах было без пяти начало сессии, голова Такседы медленно запрокинулась, глаза закрылись и перед ним поплыли облака, облака, облака… «О! хорошо! – пронеслась в сознании мысль. – Полетели…»
Внезапно из облаков вынырнула голова старосты Академии Живоглотика Второго и затрубила в рог.
- Фигня! Отвали, придурок! – попытался исправить положение Такседа.
- Я не придурок, я староста! – как всегда точно прокомментировал Живоглотик Второй и исчез.
- Что это было? – недоумевал Такседа.
- Последний звонок. – ласково сообщил вновь возникший в облаках Живоглотик.
- На поезд? – не понял Такседа.
- На страшный суд. – радостно воскликнул староста.
- Над кем? – продолжал познавать действительность Такседа.
- Над тобой! – весело вещал Живоглотик. И действительно, перед Такседой возник стоящий прямо на облаке стол, за которым, украшенные нимбами и цветами, сидели академики Манве, Варда и Глонда.
- Где я? – испугался Такседа.
- Ты предстал пред комиссией высочайшей инстанции, собранной здесь, дабы убедиться в твоей полной невменяемости и идиотизме! – торжественно провозгласил Манве и качнул нимбом.
- В чем-чем меня обвиняют? – не разобрал с первого раза Такседа.
- В том, что ты злостно нарушил Величайшие инсруции… - начал Манве.
- Инструкции! – поправила Варда.
- Э-э-э да-да вот именно! Их самых и технику безопасности разом…
- Одновременно! – снова вмешалась Варда.
- АГА! – внушительно сказал Манве. – И не осчастливил ни одного преподавателя своим посещением, хотя бы один раз за семестр. За это мы будем тебя решать!
- Прям сразу? – испугался Такседа.
- Нет, мы, конечно же, обсудим, проголосуем и коллективно порешим…
- Примем решение! – нервничая, поправила Варда.
- АГА! Именно его и примем.
- Я требую адвоката! Если вы не предоставите мне защитника, то я пожалуюсь ректору на нарушение прав мучающегося студиота! – храбро завопил Такседа, а сам подумал по-японски, что, в переводе на русский, примерно значило: «Лаванна говорила, что все потомки Эру редкостные злыдни – а ну как они меня чичас схавають?»
- Безусловно! Все права будут соблюдены! – восторженно заявил Манве. – Вот твой адвокат.
Из облаков вынырнула сначала голова, а потом и все тело Горгонеллы Многозначной.
- Уж лучше б сразу съели!! – вслух по-японски подумал Такседа.
- А вот и обвинитель! – торжественно воскликнул Манве.
Из облаков вышла Гермиона.
- Гермионочка, доченька, а где же Снег? – изумился Манве.
- Он недавно изобрел новейшее защитное заклятье против случайного употребления инфернальной лексики и теперь ходит с завязанной узлом шеей. Как только расколдуется, так сразу и придет! – деловито пояснила Гермиона.
- Тогда начнем! – провозгласил Манве. – Секретарь! Огласите свидетеля.
- Оглашается первый свидетель! – завопил дурным голосом Живоглотик Второй. – Свидетель оглашен. – усердно добавил он.
- Живик, - натянуто улыбнулась Глонда, - позови Пупсикова.
- А! – обрадовался секретарь. – Пупсиков на сцену!!!
- Не бойтесь открываться – вы закрылись: боитесь насмешек. Вот восьмерка, но вы не хотите поднять, вы думаете, что если вы закроетесь, то это будет вам счастье. Вот это откройте. Открыли? И царствие вам небесное! – еще издали донесся дурной голос Пупсикова. – Изломанные мысли в предсмертном состоянии. – радостно сообщил он.
- Вы это о чем? – ошарашено спросил Манве.
- Не надо! Не надо давать какю-то свои установки. Вы знаете? Еще не знаете? Тогда я вам скажу! Я иду. Вы меня понимаете? Я ИДУ! Я! Понимаете? Я! А они стоят, рядком стоят. Шеренгою. Группкой. И при этом стоят. Помните у Высоцкого  - иду – они стоят, они лежат молча в ряд. Все в белом. Так вот я иду, а они значит стоят. И поют. А я, знаете ли, всегда хочу знать, что это они такое думают. Можно подумать, они могут думать о чем-то кроме меня! Вот они стоят и поют. И я понял. Обратите внимание: Я понял. Это есть внутренняя философия сознания. Мерзкие паразиты пожирают мой рассудок. В общем, у меня явно проблемы с головой.  – торжественно оповестил всех Пупсиков.
- Я думаю достаточно. – тихо произнесла Варда. – Нам не удастся доказать, что Пупсиков не родился таким, а сделался в результате заклятия Такседы или, не приведи Эру, от непосещений Такседой его бредней.
- Обвинение присоединяется. – грациозно кивнула головкой Гермиона.
- Защита против! Только такой недоумок, как Пупсиков и может спасти несчастного Рональда Адера! – завопила Горгонелла.
- Какого Адера? – не поняла Глонда.
- Любого!
- Следующий! – не дожидаясь реакции Манве, дурным голосом завопил Живоглотик.
- Два! Только два цента спасут мир! В мире существует много сил. Тефаль думает о нас постоянно и прикладывает силы, и только путем применения Тирета она способна очистить ваш организм, избавить его от шлаков и со 100% гарантией применить потомственную магию! Есть только одно действительно надежное и вкусное средство для очищения и оздоровления – Ролтон! Я навсегда останусь верен мистеру Рико! – начал декламировать