Сон прошел и как тут быть…. Тянет на лирическое. Или лучше похохмить, иль про историческое?
Прочёл где-то в интерне, что Некто подсказал министерским педикам поторопиться, приглашать в школы на "уроки мужества" состоявшихся капиталистов поучить смену младую мудрости житейской. Эт-то пока ещё не все кандидаты «в последний вагон на Север» за шенген слиняли. Пока всё в руках наших…. Ихних, то есть… А и, правда, чего стесняться?
Не подумайте плохого. Называться те уроки будут: «История жизненного успеха». Вот повезет ребяткам, из первых рук узнают, как ловчее обхитрить, облапошить, объегорить, обжулить, охмурить, обмануть, отоварить окружающих одичалых «лохов»…. Как говорится, и на «О» бывает, и на «Ё» бывает.
Можете не верить. А с другой стороны, разве заслуженные «наперсточники и клептоманы» не научат Родину любить?
Вот об этом пишут в интернете. Да врут, должно. Быть не может….
И еще хохмочка одна мелькнула. В карельских лагерях бывший олигарх схлопотал два наряда вне очереди. И, будто бы случилось это накануне решения о его досрочном освобождении. Ему-то думалось, что он чист и непорочен. А угощать сокамерников сигаретками, это как? А шить работягам рукавицы на одну руку это что?
Дела сурьезные. Да за такой саботаж в прежние времена….
Но седни все гуманисты. Исправится и олигарх. Время только нужно. Тогда и на свободку. С чистой совестью и рукавичками на память….
Ну, эт-то так, как говорится, для ума шевеления. Главное, чтобы все-все исправились….
Но вот что смущает: наши СМИ накрепко зафиксированы на негативных сторонах жизни. Перевернуты, как в рекламе клея «момент». Муссируют, муссируют негатив, вконец деморализуют людей: всё, мол, плохо, все ни к черту.
А на деле-то не всё так. Страна не просто выживает, но и строит. Мы можем, можем…! Когда схочим….
Да вот, к примеру: мелькнул в вестях-новостях эпизод, в котором В.Путин включил в работу новенький балтийский газопровод. А уж рад-то он как был, батюшки! Так рад…. И то, сказать, не шутейно далась эта стройка века. На пользу всем.
А эпизод этот только мелькнул на экране. Отчего же вы-то не рады, господа? Отчего телевидение сыскивает деньги и время на передачи о подонках, убийцах, педофилах, и не находит возможным широкий показ этого успеха нашей страны…?
А буквально через день премьер вдохнул жизнь в еще один, не менее важный газопровод: Сахалин-Хабаровск и дальше по Дальневосточью.
Веками там едва теплилась жизнь. И вот дальневосточники получают и законченный БАМ, и бесконечную шоссейную магистраль, а теперь и газ. Все необходимое для развития края. Вот ведь, можем же, можем!
Так где же, господа телевизионщики, хроника этих, так необходимых строек века? Где герои строители, где рассказы об авторах, о «толкачах» этих проектов? Где материалы о созидателях, людях труда: промышленниках, земледельцах, землепроходцах?
По старой учительской привычке займусь тавтологией, чтобы вдолбить затрудняющимся: наша страна не просто выживает. Она живет. И могла бы получше, если бы вы, господа, были на высоте….
* * *
Впервые майор возвращался с фабрички расстроенным. Душевный подъем и, ставшее привычным самодовольное удовлетворение, что вот он, перестарок, находится при деле и не хуже, а где-то и получше других закончил смену, незаметно угас.
«Пропел гудок заводской, рабочий кончился день…», и кроме усталости никакие чувства не терзали его. Одна только мысль Бруно Ясенского, всплывшая из темниц памяти, настойчиво копошилась в мозгу: не бойся врагов, они могут только убить; не бойся друзей, они могут только предать; бойся равнодушных, ибо с их молчаливого согласия творятся все беды и беззакония на Земле…. Беззакония или безобразия? Да неважно. Суть высказывания помнится точно. Равнодушие людей, их эгоизм подпитывает «Зло». В этом майор полностью согласен с поляком.
- Ты что такой смурной сегодня?- подхватилась Мария старшая, и потащила майора в гостиную.- Сядь-ка на диван. Не спорь. Давление проверим….
А вы, молодежь, на минутку угомонитесь, - прикрикнула она в сторону кухни. – Машенька, ко мне! Покажешь бабке, что умеешь…. Так, сколько там накатило?- снова озаботилась Мария. - Дай гляну….
Ну, не страшно. А что деду пропишем, внучка?
- Постельный режим и крошку нитроглицерина под язык, бабуля.
- Можно проще, деточка. Предложи корвалол с пустырником и часок на отдых.
- Ну, это вы зря, - в приоткрытую дверь заглянула говорящая голова Федора. - Как думаешь, майор? Чтоб после каждого чиха да в постель? Не дело. Лучшее народное средство: пятьдесят грамм сосудорасширяющего. С лимончиком. А как принял – повторить.
Мария проигнорировала неподобающее выступление мужа. Уж в этом-то вопросе….
- Так что разволновало тебя, трудяга ты наш, - обратилась она к болящему.
Майор виновато улыбнулся. Столько шума из-за него. А приятно. Не чужой в этом доме.
- Как-то все сразу навалилось, Машенька…. Привезли на фабричку макулатуру. Представляете, огромная фура…. С книгами. До чего жалко стало…. И классики, и не успевшие ими стать – всех к стенке, всех под нож. Идиотизм! Многие книги прекрасной сохранности. Да сами убедитесь, не сдержался, парочку спас. Полюбуйтесь: интереснейшие мемуары Мариенгофа, а вот это Юрий Герман, роман «Я отвечаю за все». Не листанные. Не читанные. Им бы украшать библиотеки. Золотой фонд.
- Почему не читали-то? – хмыкнул Федор.
- Издание книг пришлось на горбачевские годы. Роковые. Не до книг людям было.
- Так и пусть бы стояли на полках до лучших времен. Корабли и самолеты ржавеют, не торопятся списывать, замены нет, а тут чего спешить…? Может безидейщина какая? Тогда – да, - заключил полковник.– А что взамен предлагается молодняку?
И что ж тогда акции проводят, по народу книжки собирают. Значит, где-то нехватка их? А тут фурами на свалку, - закипел Федор. – А просто отдать людям, предложить на выбор? День открытых дверей в библиотеках устроить? Это слабо…?
Ты подскажи в народный фронт, пусть примут меры, раз сама партия мух не ловит.
- Хорошо, Федор. Сделаем….
Хорошо-то хорошо, да что же тут хорошего. В каком-никаком, а в капитализме живем…. Что далеко ходить, берем наш край: нарастили нынче ранней капусты немерено. Нарастили и обратно в землю запахали. Перепроизводство, говорят, но отдать человекам задарма – что ты, что ты! Ни вилка, ни кочерыжки.
Кому хорошо-то стало? Вроде не по христиански получается, а?
Знатный урожай картошки подарила Природа. Но пусть сгниет, все равно цены не снизим …. В ларёчке умного фермера килограмм по девять рублей идет. Толковый, совестливый человек. А на базарчике, рядом, тьфу на вас, за восемнадцать торгуют. И ты хоть сдохни. Уперлись "купчишки" вольные, друг на друга глядят, рубля не скинут. Оказывается всё сложнее.... С гнильцом, людишки-то....
И это тоже гримасы равнодушного к человеку капитализма. Что уж об открытых дверях библиотек говорить. Горе без ума-то….
- Не горюй, дед, - вмешался в разговор Костик, - всего не перегорюешь. У нас в последнем рейсе рыбка шла косяк за косяком, а трюма уже под горловину забиты и перегружаться некуда. Рефрижератор почему-то опаздывал. Вот горько-то было....
Ты рыбак, понимаешь. У соседей полные тралы, а мы в дрейфе лежим…. Какая жаба душила…. В конце концов, транспорт пришел, разгрузились, а рыбка-то тю-тю….
Так, тонн по пять-шесть поднимали, а то и пустышку. А у рыбаков, сам знаешь, зарплата с хвоста.
- Не повезло…. А где промышляли, у Медвежки или подальше? – начал вникать майор и, не вмешайся Федор, утек бы разговор куда-нибудь к Лабрадору.
-Ну нет, парнишечки…. Сначала майор пустырничка опрокинет, сходит ручки натруженные сполоснет, затем на грудь чего погорячей примет, а потом, и только потом за серьезные разговоры примемся. Или мы не моряки?
-Это ты моряк, Федя? – рассмеялась Мария. – А вспомни, как из Владика теплоходом в Петропавловск добирались? Я устала бояться, довезу ли тебяживым. А на берег сошел, ну просто бравый суворовский гренадер….
Нет уж, Феденька, давай пехоте не изменять.
Федор поморщился: «Всегда-то ты, Мария, неприятное вспомнишь. Конечно, мы пехота, но пехота морская…. Сколько верст у меня по берегам Тихого истоптано…. А в Преображенское на Медный кто ходил? Ежемесячно. В любую погоду. Не помню, сколько в милях, но не близкий островок…..
Признаю, каждая морская ходка была испытанием на прочность. Но…. надо было. Моя зона ответственности.
- Да что ты, что ты…. Не обижайся, полковник, - не переставала улыбаться Мария. - Конечно, и мы причастны, и мы любим море, но с берега, - дипломатично уточнила она. – Но, если надо – хоть завтра. Присягу ветеранам никто не отменял.
Сегодня не так много людей, которые по праву могут сказать: «Честь имею!» или «Я отвечаю за всё». За свой участок работы. За нормальную жизнь в городе. За порядок в стране. До таких людей расти и расти…. Не каждому по силам подражать и нашему полковнику. Его бьет море, терзает морская болезнь, но раз в месяц он упрямо отправляется на далекий остров Медный. Потому, что так надо. Он не может схимичить, схалтурить, подставить вместо себя другого офицера. Он упрямо выполняет свою работу. Это его зона ответственности.
А Валерий Яранцев и его героическая команда…? Это ли не образцы для подражания юношеству?
- Раз все мы морем мечены, к морской тематике и обращусь, - майор помешкал, сделал паузу. – Послушайте очередную байку-быль….
Славный город Мурманск. Здесь, в семидесятом году меня зачислили в плавсостав тралфлота. Рад был до…. Извините, девочки, ну как было не радоваться?
Поначалу-то я сомнительным показался: с «вышкой», а в матросы лезет? Неровен час, сбежит за кордон, отвечай потом….
Да свой я, свой – убеждаю кадровиков. Не хлебом единым жив человек. Мне романтики не хватает. Для полного счастья….
Вообщем, поверили-проверили, и зачислили в плавсостав.
Подзабыли, конечно, но семидесятые годы у рыбаков вовсе не считались застойными. Наоборот, флот рос, пополнялся крупнотоннажными судами, менялось промысловое оборудование, внедрялся пелагический лов. Ты, Костик, знаешь, что это такое. Донное траление не отменялось, но промысловики получили возможность и отслеживать косяки, и брать их на разных глубинах…. Расширялась и география промысла. За главком «Севрыба» числились сотни судов и, освоив рыбалку в северных широтах, флот рвался уже в южную Атлантику и к Кергелену, в Индийский океан. Скажу без хвастовства: в изруганное «брежневское» время, работали мы в водах аж двадцати пяти стран. А что сейчас
