Бояре Рюрика. Глава 19

Глава 19
(830-831 гг. от Р.Х.)

Бернар проснулся от громкого топота и лязга оружия и доспехов в коридоре. Двери распахнулись, и в комнату ввалились воины и наставили на него копья. Маркиз похолодел от мысли, что император узнал о его любовной связи с Юдифью, но, сдержав себя и сделав невозмутимый вид, властно произнёс:
- В чём дело? Я – камерарий императора!
Из-за спин воинов появился Матфрид – бывший граф Орлеанский и с усмешкой ответил:
- Это значит, что ты теперь не камерарий и арестован.
- По чьему приказу? Императора?..
- По приказу Лотаря и его брата Пипина.
Бернар придал ещё больше жёсткости в своём голосе:
- Самоуправцы, как на это посмотрит император?
- Об этом не беспокойся. Вставай, пока тебя не пришлось тащить.
Маркиз пожал плечами:
- Что ж, я должен подчиниться силе. Интересно, как на всё это посмотрит церковь, и одобрит ли всё это твой брат?
- Какой брат? - Насторожился Матфрид.
- Я думаю, что ответ на этот вопрос ты хотел бы услышать от меня наедине.
Матфрид нахмурился, пристально смотря на Бернара, а потом громко крикнул воинам:
- Оставьте нас!
Воины, толкаясь и звеня оружием, покинули комнату. Матфрид удостоверился, что все покинули комнату, а потом перевёл взгляд на маркиза.
- Я говорю о твоём брате Дрого, который является архиепископом Меца. Всем известно, что он является внебрачным сыном Карла Великого. Я думаю, что тебе не захочется покинуть светскую жизнь со всеми её прелестями и стать ещё одним служителем церкви!
- Об этом знает император Людовик? – Хрипло спросил Матфрид.
- Пока нет. – Сдержал улыбку Бернар. – Главное – узнают ли об этом твои племянники, если ты передашь меня им в руки?
Пристально смотря на маркиза, Матфрид чуть-чуть вынул меч из ножен. Бернар заметил это и усмехнулся:
- Убив меня, ты надеешься сохранить свою тайну? Но если о твоей тайне знаю я, то, наверное, о ней знает кто-то ещё. Но я, как видишь, умею хранить тайны. Это - во-первых. Во-вторых, - маркиз начал прохаживаться по комнате, жестикулируя рукой, - я не уверен, что исполняя приказы сыновей императора, ты сможешь вернуть себе графство. А я могу замолвить словечко перед императором.
- Император уже арестован и под охраной его отправили в Компьен. Там Лотарь собирает сейм, где его заставят отречься от власти.
- Что с Юдифью и Карлом? – Встревожился Бернар.
- Лотарь приказал Юдифь отправить в один из монастырей. Там она примет постриг. Карл пока с ней.
Маркиз успокоился, что жизнь сына вне опасности, и продолжил давить на Матфрида:
- Арестовать императора и заставить Помазанника Божьего отречься – это неслыханно! Сам папа возлагал на него корону. О чём вы думаете? Разве найдётся служитель церкви, который сможет пойти на это?
- Епископы Агобард Лионский и Эббон Реймский дали согласие.
- Два епископа – это ещё не вся церковь. Да к тому же императора любят подданные. Ты представляешь, сколько народа поднимется на его защиту? Скажи: хватит ли сил у Лотаря, чтобы им противостоять? Есть ли у него воины, которые будут игнорировать мнение церкви?
- Лотарь пригласил в помощь Рюрика. - Угрюмо ответил Матфрид.
- Рюрик поопаснее мавров будет, но и с ним Лотарю не устоять против всех сил империи. Да-а, друг мой, влип ты в историю, из которой тебе без меня не выпутаться.
Бернар с интересом наблюдал, как менялось выражение лица Матфрида от приводимых им доводов. Выждав паузу, маркиз продолжил:
- Я смогу спасти тебя, если встречусь с архиепископом Меца - твоим братом.
- Почему ты думаешь, что мой брат Дрого может как-то повлиять?
- Во-первых, насколько я знаю, архиепископ Меца не последний человек в церковной иерархии, и он принимал участие в избрании папы. С тех пор он поддерживает с ним хорошие отношения, а слово папы может изменить многое. Во-вторых, - здесь Бернар решил слукавить, - как ты убедился, я знаю некоторые тайны, сообщение некоторых из них архиепископу могут тебе помочь. Но для этого я должен быть на свободе.
Матфрид нахмурился и, подумав, опять бросил взгляд на маркиза:
- И ты уверен, что император опять вернёт мне графство?
- Уверен ли я? Считай, что император уже дал на это согласие, и это решение одобрено духовенством.
- Хорошо, я выведу тебя из замка и дам лошадь, но в дальнейшем спасение твой жизни зависит только от тебя.
Через день маркиз в аскетично обставленной келье рассказывал архиепископу Меца обстоятельства взятия под стражу семьи императора. Этот аскетизм нарушал бордовый занавес из бархата, отделяющий эту часть кельи от другой. На его фоне в своей фиолетовой сутане до пят архиепископ выглядел очень изысканно. Сутана застёгивалась по центру на тридцать три пуговицы – по числу лет Христа, и по пяти пуговиц на рукавах - упоминание о пяти ранах Иисуса. Все пуговицы были изготовлены из полудрагоценных камней и искрились, отражая свет свечей. Сутану подпоясывал широкий пояс малинового цвета, а на плечах поверх сутаны была надета красная пелерина, именуемая мантией.
После рассказа Бернара архиепископ долго молчал, а затем вздохнул:
- Так ты что хочешь от меня?
- Ваше Высокопреосвященство, нельзя допустить такого унижения императора.
- Всё в руках Господа нашего, а мы всего лишь его служители. Дела мирские мы оставляем мирянам и их властителям. Наша задача – спасение их душ.
- Разве папа, как наместник Христа и Пастырь Церкви на земле, может допустить такое грехопадение сыновей Людовика, замысливших отречение императора от престола?
- Каждому Господом даруются свои испытания и воздаётся по его делам. Разве может повлиять папа на то, что предопределено Богом?
Архиепископ встал и, перебирая чётки, прошёлся по келье. Оказавшись за спиной Бернара, как-то невыразительно произнёс:
- Мне сказали, что это ты подал императору идею наделить землёй Карла. Ради чего ты это сделал?
Вопрос был задан буднично, но спину у маркиза обдало холодом. Ему показалось, что архиепископ знает гораздо больше.
- Сына императора Карла, - Бернар постарался подчеркнуть это, - поддерживает могущественный род Вельфов. Игнорирование интересов Карла вызывает обиду у всего рода. Я старался не допустить разлада в империи.
- Но ты допустил это… - Архиепископ вернулся на своё место напротив маркиза. – Сын мой, я хочу напомнить тебе, что все, кто лезет в дела семьи правителей мирских, а также приверженцы низменных страстей кончают свою жизнь на эшафоте.
Бернара опять обдало холодом – уж больно яркий был намёк, а архиепископ  продолжил:
- Почему ты обратился ко мне?
- Я надеялся на мудрость Вашего Высокопреосвященства.
- Мудрость – это умение предвидеть будущее, а я не обладаю этим даром, и поэтому не могу тебе ничего обещать, но хочу знать о твоих дальнейших действиях. Что ты собираешься противопоставить воинам Пепина и Лотаря?
- Я призову своих закаленных в войне с маврами воинов из Септимании и воинов брата Госельма. Меня поддержит род Вельфов. Я призову на помощь всю знать Аквитании и Астразии. Это будет большая сила. И пусть Лотарь призвал на помощь Рюрика, это не поможет ему.
- Лотарь пригласил Рюрика? – Вроде бы равнодушно переспросил архиепископ, но в его голосе Бернар услышал некоторую озабоченность. – И много у него воинов?
- Я об этом узнал совершенно случайно, и поэтому не могу рассказать более подробно.
- Это всё усложняет. – Вздохнул архиепископ и нехотя продолжил. – Я постараюсь помочь тебе, чем смогу, а ты продолжай делать то, что задумал.
- И ещё… - Бернар встал со скамьи. – После восстановления власти императора, а я в этом уверен, Ваше Высокопреосвященство, не могли бы Вы замолвить словечко перед императором о возвращении графства Вашему брату Матфриду?
Архиепископ сделал круглые глаза от удивления:
- Вернуть графство Матфриду? Зачем тебе это?..
- Я думаю, что это будет справедливо.
Архиепископ смотрел вслед ушедшему маркизу, и постепенно удивление на его лице сменилось на ледяной взгляд.
- Гунтбальд, ты слышал, что рассказал маркиз? – Как не похож был этот резкий и приказной тон на предыдущий при разговоре с камерарием императора.
Занавес колыхнулся, и из-за него вышел священник и предстал перед архиепископом:
- Досконально всё, Ваше Высокопреосвященство.
- Срочно езжай в Компьен, проберись к императору и внуши ему, чтобы он ни при каких обстоятельствах не отрекался от власти. Церковь поддержит императора. При разговоре не нужно прибегать к утончённому богословию. Тебе нужна убедительная проповедь. После этого ты посети сыновей императора Людовика и Пипина и красочно опиши им все унижения, которые перенёс их отец по воле Лотаря. Намекни им, что они не будут иметь таких вольностей при власти старшего брата, чем они имели при власти отца. Ты хорошо всё запомнил?
- Да, Ваше Высокопреосвященство.
- И ещё… Намекни императору, чтобы он в дальнейшем вернул графство Матфриду, и ни при каких условиях не говори ему о родственных связях с ним.

*  *  *

Рюрик с Бермятой, Осколом и Остромыслом размашисто шли, пробираясь между угасающими кострами, брошенными воинами Лотаря. Князь с недовольным видом смотрел по сторонам, но в стане франков было пусто. Все воины Лотаря покинули его. Даже у его шатра не стояла охрана. Только невдалеке несколько слуг копошились около лошадей.
Рюрик резко откинул полу шатра и вошёл в него, следом с шумом ввалились его бояре. Внутри понуро сидел Лотарь в окружении Матфрида, графа Ламберта Нантского и графа Жирара Вьенского. Перед ними стоял священник Гунтбальд, появление русичей прервало его на полуслове. Князь бесцеремонно отодвинул его в сторону и, округлив глаза, со злобой произнёс:
- Где твои воины? Почему они покинули тебя?
- Как ты смеешь разговаривать со мной в таком тоне? – В ответ закричал Лотарь. – Ты принадлежишь мне, и почему я должен отчитываться перед тобой? Ты забыл – кто я?
- Я никому не принадлежу. – Закачал головой князь и издевательски усмехнулся. – А кто ты?.. Ты – брошенное всеми никчёмное существо, причём брошенное на растерзание. Как бросают стае волков дохлую овцу в надежде спастись от них, так бросили и тебя. Но я не овца! Я не намерен больше оставаться с тобой. Я ухожу.
- Ты… Ты… - Возмущённый неслыханной дерзостью князя, Лотарь подбирал кару, которой он собирался устрашить Рюрика. – Ты не сделаешь этого, иначе…
- Что иначе?..
- Я лишу тебя земель во Фрисландии, но если останешься, то земля будет принадлежать тебе.
- Нет у меня к вам веры: ни к тебе, ни к твоему отцу. Император дал мне землю, а затем нарушил своё слово, передав её тебе. Вы все лживы!.. Все, - Рюрик покосился на монаха, - даже те, кто служит вашему Богу. Уж как аббат Ансгар расписывал по обещания императора! А вышло?! Тьфу…
Князь сплюнул здоровенной харковиной прямо под ноги Лотарю, а Гунтбальд, выставив перед собой крест, шагнул к Рюрику:
- Окстись! Ты же крестился, а теперь отказываешься от Господа! Да как ты смеешь хулить Церковь и наговаривать на императора! Сатана вселился в твою душу!
Оскол шагнул вперёд, загородив собой князя, и своей широкой ладонью ухватил священника за лицо и сильно толкнул:
- Угомонись!
Гунтбальд не удержался на ногах и грузно упал на спину, в испуге продолжая загораживаться крестом. Лотарь отпрянул за спину своих приближённых, а они со звоном выхватили мечи.
Рюрик нахмурился:
- Спрячьте свои мечи! Если мне будет нужно,