Время Лича. Глава 8. Граница двух королевств.

бороться с этой змеей и поплатилась за это. Однажды пьяным, он ворвался в покои моей матери, вместе с ним была свита его рыцарей, и конечно его Уномара. Мой пьяный отец насиловал мать на глазах рыцарей его двора. Они насиловали мать на глазах мужа, Уномара — это похотливая сука, насиловала мою мать возбуждая грязные наклонности моего отца. На глазах избитой, униженной матери, он продолжал совокупляться со своей ведьмой. Так я был зачат. Отец ненавидел меня. Он не хотел признавать меня сыном, что скорее всего и является правдой. В моей матери было семя десяток мужчин. Я был его неосознанной ошибкой. Но он не может уничтожить мою мать и её детей. Содружество двух королевств не простит ему этого. Позже, через два года, после моего рождения, внимая грязным речам своей черноволосой Уномары, он вновь совершил грязный акт с моей матерью. Отец вновь не осознавал своего проступка, вновь его голова была пьяной от алкоголя и речей гнилой женщины. Так родилась моя младшая сестра Иуна. После рождения Иуны мать сильно заболела. Но заручившись поддержкой высшего совета двух королевств, была перевезена в Хрустальную обитель Улеменера, в храм покаяния. Где посвятила себя изучению древних манускриптов и тайных писаний. Эта обитель создана для медленно умирающих душ. Это последний безмолвный приют, где мой отец не смог выцарапать мою мать. Моя сестра уехала с матерью, но в хрустальный приют её не приняли. Зато она прекрасно прижилась в покоях королевы Улеменера, став едва ли не её второй дочерью. Я же сын-изгой, плод похоти своего отца, всеми силами пытавшийся ему угодить, все эти годы. Я не понимаю зачем я старался, этому нет смысла, - закончил свой рассказ Ольм, продолжая смотреть на пламя.
      До его слуха долетел металлический скрежет. Он поднял глаза на лича. Из-под капюшона лился холодный зеленый свет. Навершие посоха разогрелось аллея и испуская вибрацию. Костяшки пальцев мертвой колдуньи, сильно сжимали посох, посередине металлической основы. Метал под костями скрежетал и царапал слух.
      - Воин, западного королевства Конора, дахгарец Ольм, мне жаль твою мать. Я буду желать лютой смерти Уномары, за её грех, - холодно проговорила лич.
      - Теперь нас двое желающих смерти падшей женщины, — удивленно глядя на мертвую колдунью сказал Ольм.