Время Лича. Глава 18. Татда.

      Три дня проведенных в стенах башни чародеев, казались Татде блаженством. Она снова бродила по круговым коридорам. Познакомилась с новыми аудиториями. Облазила все крыши пяти башен. Причем, две башни, были для лича новыми. Во время прогулок, с ней часто бывал Ольм. Они подолгу беседовали, и до глубокой ночи сидели в библиотеке, выискивая ответы. Когда к их поиску присоединялся Ремдон, лич и паладин саркастически шутили над очень серьезным чародеем. Но Ремдон не всегда составлял компанию в поисках расшифровки рун. Его как выпускника, пригласили провести ряд уроков, и конечно от такого почета чародей не смог отказаться.
      Дело шло очень медленно. Татда смогла отыскать подтверждение, слов Ремдона по поводу руны проклятья, а именно, подвижного огня, размытого туманной дымкой. Но в книгах не было ни слова о двенадцатиконечной звезде. Учителя башни чародеев, помогали как могли. Ученики, без устали использовали свои таланты, чтобы отыскать нужные ответы. Сновидцы почти всё время пытались нащупать второго дахгарца, с рунической отметиной. Всё было впустую.
      - Я прочитываю уже шестой десяток книг, - устало проговорил Ольм. - Этому не будет предела. Мы даже не знаем в какой секции нам искать. А чтобы прочесть всю библиотеку нам понадобиться не одна моя жизнь.
      - Уверен, мы на верном пути, - сдвинув очки к переносице, проговорил великий чародей Йарьм.
      Великий чародей, сидевший за четырьмя стопками книг, то и дело переговаривался с Татдой. Вместе они рисовали какие-то схемы, и странные руны. Которых Ольм не понимал, и понимать не хотел. Татда же напротив, упивалась возможностью, расширить свой кругозор. Да и отказываться от помощи самого великого чародея было бы безумием.
      - Ольм, прошу тебя, принеси нам пожалуйста, «Энциклопедию Простейших Рун». Она находится в отделе каллиграфии, в секции энциклопедии, и многотомники. Ты не ошибешься, эта книга невероятно массивная.
      Ольм, отодвинул от себя стопку книг, и горько вздохнув пошел искать, «Энциклопедию Простейших Рун». Книга и правда была массивной:
      - Ага... «Энциклопедия Простейших Рун»… Надо объяснить им, что значит простейших… - бубнил дахгарец.
      Обложка энциклопедии была выполнена из черной кожи, заглавие окрашено позолотой. Ольм потянул корешок. Книга скользнула в ладони. Белокурый паладин ойкнул от неожиданности, поймав тяжелую энциклопедию. Ольм с грохотом положил книгу на ближайший стол. И выдохнув воздух, уставился в нишу открытую книгой. По одну сторону от энциклопедии стояла книга с названием «Том 23. Индивидуальные рунические имена, как личностная защита».
      «Интересно» - подумал Ольм, пробегая взглядом направо и читая корешки книг. - «Том 17. Руны активизирующиеся на Кфонар», «Том 16. Руны активизирующиеся на Квожар».
      - Бывает же, - прошептал он, читая дальше.
      Ольм резко вздрогнул, увидев краем зрения движения в стороне. Он мгновенно отпрянул, увидев рядом с собой, не высокую девочку в ученической скромной робе, светло-серого цвета. Волосы девочка прятала под капюшоном, но всё равно на плечо упала прядь длинных черных локонов. Девочка, загадочно улыбалась. Темно-синие глаза, таили какую-то загадку.
      - Здравствуй! - поздоровался Ольм. - Я…
      - Ольм, сын Гиржерпа, - ответила девушка, не переставая улыбаться. - Сын убийцы, мучителя и развратника. Я видела тебя во сне.
      - Ты сновидец, - догадался Ольм.
      - Сновидец, - кивнула ученица.
      Девочка молча, продолжала улыбаться. Белокурый воин потоптался на месте, и не выдержав, пристального взгляда, немного раздраженно проговорил:
      - Мне нужно идти…
      - К мертвой красавице?
      - Что ты сказала? - повернувшись к девочке спросил Ольм.
      - Та которая ищет ответы, на загадочную руну, - девочка подняла ладошку, указывая на шею Ольма. - Руну я тоже видела во сне. Ты идешь к личу?
      - Да! - ответил Ольм, взяв тяжелую энциклопедию, в руки. - Мне пора, идти, - он обошел девочку и поспешил между книжными стеллажами.
      - Ты хочешь знать, кто она? - Ольм остановился. - Хочешь, - подвела итог девочка.
      Ольм снова вернулся к сновидице. Снова опустив энциклопедию, на массивный стол:
      - Зачем ты мне это говоришь?
      - Тебе не понять Ольм, - тихо ответила девочка. - Мы сновидцы не можем выбирать свои сны. Мы не можем их забыть. И не можем их проигнорировать. Получив знания или видения, мы должны ими распорядиться.
      - Понятно, - хмуро заметил Ольм, мало понимая, как можно смириться с данной способностью. - И что ты должна сказать мне о ней?
      - Показать.
      Девочка прошла мимо Ольма, поманив его за собой. Они прошли мимо нескольких книжных колонн. Обошли две читальни. И даже одну залу, в которой, по-видимому, в данный момент происходили ученические занятия. Девочка свернула в узкую каморку. В нос сразу ударил запах книжный пыли, ветхости, и спертости воздуха. Пахло дурманящими травами, которые предназначались, для травли грызунов и насекомых-вредителей. В каморке было темно, и очень сухо. Ольм невольно закашлялся. Девочка сделав несколько шагов, присела на колени, дотронувшись ладошкой до каменного выступа. Ольм, наблюдал, как камень словно начал таять. Он бледнел с каждой секундой, пока не стал прозрачным.
      - Тайная ниша?
      - Ничего подобного. Всего лишь, защитные сундуки, коих в башне чародеев, превеликое множество. Мы чародеи можем беспрепятственно пользоваться подобными нишами. Это своего рода памятки, или обычные закладки. Ученики иногда оставляют в стенах милый сердцу пустячок.
      Девочка по плечо просунула руку в нишу. С минуту, шарила там руками. Наконец, выудила свернутый куль ткани. Ольм присел напротив девочки, захватив со стены свечу испускающую синий свет. Девочка нежно провела рукой по ткани, сбрасывая ровный слой пыли, которая тут же взметнулась к низкому потолку, вызывая очередной приступ кашля у Ольма. От духоты у него защипало в глазах. Тем временем девочка, разворачивала куль. Один разворот, другой, и очередной поперек, открывший всю вышитую искусным стежком причудливую картину. Ольм присмотрелся к вышивке. Высокое помещение с каменными стенами. Внизу вышитой композиции горит синее пламя. За синим пламенем стоят девять юношей и девушек в ученической робе. Сновидица, передала картину в руки Ольму, сама же полезла в нишу. Белокурый воин поднеся к глазам ткань всмотрелся в лица. Композиция была удивительной, её автор даже вышил скомканности ткани на робах учеников, или магические амулеты на шеях некоторых девушек. Ольм всмотрелся в молодых людей. Его взгляд остановился на темноволосой девушке, которая стояла седьмой слева-направо, между высоким юношей, и светловолосой, широко улыбающейся девушкой. Ольм поднял картину совсем к глазам. До рези пытаясь посмотреть детально черноволосую девушку, но его внимание оборвала сновидица:
      - Юноша в центре, - Ольм перевел взгляд, на патлатого светловолосого чародея. - Не выделялся умом, не обладал выдающимися способностями, но он смог проклясть весь свой класс. Все ученики, не прожив и года после сотворения колдовства, умерли. Сам он тоже умер. Природа не любит пустоты, - загадочно проговорила девочка.
      - Зачем он это сделал?
      - Молодой был. Глупый.
      - Кто она? - спросил Ольм, указывая на девушку стоявшей седьмой.
      Сновидица заулыбалась. В руках она сжимала куль ткани побольше. И поймав на себе взгляд Ольма, не задумываясь передала ему ткань. Ольм раскрыл очередные вышитые картинки. На этот раз это оказалась внушительная стопочка вышивок. Они были не такими широкими, как главная, на котором изображались все ученики. На узких полотнах были изображены, каждый из учеников, что были с большой картины. Ольм аккуратно переворачивал, юношей и девушек. Сидящая рядом сновидица, давала короткие комментарии: «Она умерла первой», или «Он был хорошим другом мертвой чародейки». Когда Ольм перевернул вышивку на пятого, патлатого чародея, девочка сказала:
      - Он проклял всех своих товарищей. Сам умер последним. От руки девушки лича. Я видела это во сне, - Ольм взглянул на сновидицу. Лицо девочки побледнело, губы дрожали, а плаза словно смотрели сквозь кладку стен. - Когда молодая девушка поняла, что она умерла, она отправилась в родную деревню, где-то на севере. Но там её не приняли. Она видела, как родной отец, визжа от ужаса, заколачивал ворота, закрывший ей путь к живым. Она видела, как отец наложил стрелу на лук, и своими же руками вонзил её в грудь родной дочери. Она видела, отец её узнал, но не признал. Тогда она снова пошла к башне. Неделю пряталась у подножия, в ожидании проклявшего её товарища. Он вышел. Застав некогда красавицу, с разъеденной кожей, с кровоточащими язвами по всему телу, с пылающим гневом глазами. Она была отвратительна ему, ровно столько сколько была противна своему отцу, - девушка всхлипнула. - Как я говорила, он не обладал особыми талантами. Мертвой колдунье не составило большого труда убить своего некогда товарища. Он был последним живым с этого изображения.
      Ольм, вздрогнул, и перевернул ткань, на следующего ученика. Молодая черноволосая девушка, чьи длинные локоны падали до талии, была одета в черное платье, с жестким корсетом. Высокий воротник спрятал шею. На корсете вышит узор серебряной нитью — серебряная роза. С розы, капает сапфировая роса. Камень окантовкой ложится на нижний край корсета. Юбка сделанная из креп-сатиновой ткани, мягко огибала ноги девушки. Сквозь ткань проглядывался изгиб её бедер. Руки сцепленные меж собой, лежали на корсете. Ольм перевел взгляд на лицо девушки. Она была бледной. Возможно цвет одежды и волос придавал девушке болезненный вид. Она стояла полу боком, не глядя в лицо творцу. Ровная осанка, отведенные назад плечи, и чуть опущенный подбородок, придавал девушке гордый, почти что надменный вид. Её темно-коричневые глаза с легким прищуром, делали ей хищный взгляд. А тонкая улыбка с чуть приоткрытыми губами, говорили о внутренней самоуверенности. Девушка казалась старше своих лет. Её фигура была зрелой, а взгляд мудрым.
      - Как её зовут? - запнувшись спросил Ольм.
      Он поднял взгляд, на сидящую рядом с ним сновидицу. Девочка счастливо улыбалась:
      - Ты прав Ольм! Это твоя милая чародейка, - щеки Ольма покрылись красками, но он промолчал. - Но я не могу сказать её имя.
      - Ты тоже этого не знаешь, - грустно проговорил Ольм, снова взглянув на чародейку.
      - Знаю! Но тебе не скажу! - ехидно сказала девочка.
      - Почему? Что тебе от её имени? - раздраженно воскликнул дахгарец, сильно злясь на мелкую нахалку.
      - Потому что она не хочет тебе говорить свое имя.
      - Почему?
      - Догадайся?
      - К чему столько вопросов? Почему нельзя рассказать об этом прямо.
      - Ольм, ты действительно думаешь, что ей было легко расстаться с жизнью? Ты действительно думаешь, что ей было легко видеть лицо своего отца, который отвернулся от неё? Ты думаешь, ей хочется вновь и вновь прокручивать в своих мыслях, свое прекрасное отражение, зная что стоит лишь опустить взгляд на бледную ладонь, она увидит лишь кости?
      - Я хочу ей помочь… - проговорил Ольм.
      - Поздно. Ты родился не в то время.
      - Что мне сделать для неё?