Стоит только захотеть...

до утра она уже «не дотянет».
Но, видимо, её Величество Судьба решила, что Виолетте было достаточно «испытаний на прочность», поэтому, вырвав из своей рабочей тетради листок, она взяла ручку и быстро-быстро переписала сценарий дальнейших действий.
В это самое время, пришедший в себя муж Виолетты, оказавшийся в совершенно другой больнице,  всеми правдами и неправдами уговорил дежурившего в операционной медбрата, дать ему сотовый телефон, что само по себе категорически запрещалось. Набрав здоровой рукой номер сына, он предельно  коротко объяснил тому суть произошедшего и опять «отрубился» на операционном  столе прямо без наркоза.
А Василёк, который уже через пятнадцать минут выяснил, куда отвезли его маму, помчался в больницу. Ворвавшись, как вихрь, в приёмное отделение и увидев спокойно пьющих чай врачей и медсестёр, которые вели разговоры на какие-то «свои» темы,  он не мешкая, прямо в уличной обуви и верхней одежде рванулся через приёмный покой в коридор. И остолбенел, увидев стоящую параллельно стене развозку…
Отсутствие сознания, начавшие уже синеть губы, едва пробивающийся пульс…  Он сразу понял, что время уже и так безнадёжно упущено, и если продолжать терять его дальше… Впрочем, здесь он уже не думал. Его рука словно автоматически нащупала в кармане сотовый телефон, в котором был нужный ему номер.
Василёк даже и не предполагал, что ему придётся воспользоваться этим номером. Он когда-то записал его просто так, на всякий случай. И вот теперь, кажется, этот случай настал.
- Слушаю Вас, - раздался полусонный голос в трубке. Василёк, кое-как сдерживая эмоции, стал объяснять, что случилось. При этом он не сводил глаз с мамы, отчего волновался и  поэтому говорил всё быстрее и быстрее.
Но человек, к которому парень обратился за помощью, видимо, моментально всё понял. Он не стал ругать Василька за ночной  звонок, он просто попросил дать трубку дежурному врачу, у которого после первой минуты разговора с неизвестным ему человеком, глаза округлились, лицо вытянулось, а глоток чая застрял в горле вместе с куском печенья.
Через минуту приёмное отделение было не узнать. Медсёстры забегали и засуетились. Кто-то побежал открывать кабинет, где стоял прибор магнитно-резонансной томографии, а дежурный врач уже набирал номер своего коллеги, который мог сделать нужные снимки.
Василёк всей этой беготни не замечал. Он сидел, на корточках, обхватив голову руками, и молчал. Из памяти выскочила картина детства, когда он упал с велосипеда, будучи ещё совсем маленьким, да причём упал в крапиву, в самую её высоченную листву. Как его словно огнём обожгло с головы до пят, и он, напугавшись ещё сильнее, побежал к маме, весь трясясь от испуга и боли. Как мама взяла его на ручки… Как целовала, говоря на ушко что-то ласковое… Как эта боль потихоньку начала отступать… И сколько ещё, таких вот похожих случаев было в его жизни!               
Тележку, на которой лежала Виолетта, стали аккуратно завозить в кабинет с аппаратурой, а Василёк всё сидел, не отрывая спины от холодной стены, и его губы что-то шептали. Молитв молодой человек  не знал, поэтому то, что он тихонько произносил – понять было трудно.
Реанимация действительно оказалась забитой до отказа, но Василёк, пробежав по коридору отделения, куда привезли Виолетту, увидел в одной из палат свободное место.
- Вот сюда, - закричал он двум неповоротливым медсёстрам, которые застряли с тележкой где-то в начале коридора. И ему даже никто не сделал замечания, что он, в пальто и без бахил, носился по нейрохирургическому отделению, да ещё и кричал среди ночи на весь коридор. Да и кто бы посмел возразить человеку, у которого в кармане был сотовый телефон с номером помощника прокурора города, который как раз занимался вопросами медицинского обслуживания населения!
Потом в больницу приехала Светлана, чтобы заменить окончательно забегавшегося и уставшего студента. Василёк, который в первые часы пребывания в отделении, напряжённо следил за действиями мед.персонала, начал потихонечку приходить в себя. Тем более, что по его меркам, всё делалось правильно, а присутствие тёти Светы подействовало на не спавшего почти сутки парня, и подавно положительно. Он пошёл домой и, едва дойдя до своего дивана, без чувств рухнул на него. Единственное, что он всё-таки успел сделать – расшнуровал ботинки и сбросил прямо на пол своё новое кашемировое пальто.  А ещё через секунду забылся тяжёлым сном…

***
Бессчётное количество судов Виолетта, конечно, не выдержала бы, поэтому им пришлось нанять адвоката.  Прошедший «огонь, воду и медные трубы» адвокат был привычен к крикам и спорам, столь часто сопровождающим судебные заседания, а так же  к бесконечным обвинениям с обеих сторон, когда происходит выяснение, кто в подобных ситуациях действительно прав, а кто виноват. Поэтому, выстроив логически правильную доказательную цепочку, он не сомневался, что суд встанет на сторону обвинения, и таким образом, его клиентам хотя бы частично возместится материальный ущерб.  Картина с одной стороны получилась жутковатая, в другой – нелепо-комическая. Впрочем, смотря под каким углом  на эту трагикомедию можно было взглянуть...
То, что произошло на самом деле, никак не укладывалось в рамки здравого смысла. Впрочем, ни в какие другие рамки открытое уголовное дело не укладывалось тоже.
Некая работница кондитерской фабрики Алевтина Бредихина, воспитывавшая в свои тридцать четыре года совсем ещё маленького сына, решила завести себе на стороне бойфренда. Причём в этой области она проявила недюжинную сообразительность и фантазию,  потому что стала искать себе  любовника не где-нибудь, а  в тюрьме!
Началась вся эта история тогда, когда, подслушав разговор грузчиков о том, что у них должен скоро освободиться кореш, которого неплохо было бы для начала устроить работать в их грузчицкую команду, Алевтина начала выпрашивать у бригадира адрес этой самой колонии, а так же имя и фамилию счастливчика, которому в скором времени светила перспектива самой настоящей свободы.
- Тебе-то он зачем понадобился? – искренне удивился бригадир, добавив к этой фразе несколько  грубоватых слов, свойственных только для мужской речи, - насколько я знаю, у тебя же свой мужик нормальный есть!
- Надо… - уклончиво отвечала Алевтина, улыбаясь при этом так загадочно, что бригадир был окончательно сбит с толку.
- Да этот балбес тебе только шары запудрит – и на этом всё кончится. Тем более, он тебя намного моложе, то ли на шесть лет, то ли на семь… - продолжал уклоняться от настойчивой женщины бригадир.
- Романтики захотелось, - деланно вздохнув, прошептала Алевтина, - а где её, эту романтику в моём окружении найдёшь?  И она мечтательно подняла глаза куда-то вверх.
- А я тебе для этой романтики не сгожусь? – пробасил бригадир, внезапно стискивая Алевтину и прижимая её к своей широченной груди, и при этом  утыкаясь небритым подбородком ей в губы.
- Пошёл ты, шалопутный, -  стала отбиваться от него Бредихина, - тоже мне, романтик нашёлся.
- А чем плох-то? – подняв брови, удивился бригадир, поправляя помочи на брюках. Однако адрес колонии он на следующий день всё же принёс, стребовав с Алевтины «четвёрку»  водки за услугу.
Ответ на её письмо пришёл быстро, а через месяц освободился и сам «герой-любовник», который оказался младше Алевтины не на шесть или семь, как предполагал бригадир, а на целых десять лет. Оказалось, что «ходка» эта была у него уже то ли пятой, то ли шестой, но попадался злоумышленник  всё на каких-то «несерьёзных» мелочах, а посему сроки ему давали небольшие, а то и вовсе «условные». 
Встречаться они начали тайно, на съёмных частных квартирах – всё-таки у Алевтины был самый настоящий законный муж, и ей приходилось, увиливая и придумывая какие-то нелепые объяснения, каждый раз исчезать из дому к неуёмному расстройству сына. Мальчик начинал плакать тут же, как только мама перешагивала порог квартиры и, стуча тоненькими каблучками, доходила до двери подъезда. Тут уж ни папины истории про волка и зайца, ни новые игрушки, ни включенный на самом интересном месте мультфильм не имели никакого эффекта. 
Алевтина же преспокойно выходила из дома, садилась в недавно купленную (на деньги мужа!) машину и  ехала по нужному ей адресу. Квартиру, как правило, для любовных похождений она подыскивала и оплачивала сама, потому что молодой её сожитель  был очень даже небогат. Так бы, наверное, и продолжались эти встречи ещё какое-то время, если бы однажды, выйдя из дома якобы «по нужде», новоявленный «сердечный друг», незаметно не вытащил бы из шубы Алевтины ключ зажигания,  не завёл стоявший около дома новенький «Форд Фьюжн» и… не поехал покорять на нём местные дороги.
Позже он скажет на суде, что угонять машину в его планы не входило. На следующий же вопрос: как получилось, что Вы сели за руль пьяным? – двадцатичетырёхлетний  красавец с уголовным стажем ответит с ухмылкой: «Да разве с бутылки водки можно опьянеть?»
Как бы то ни было, но объяснение подобного рода пришлось прокурору явно не по вкусу. Судья, согласившись со стороной обвинения, тоже здраво  рассудил, что с бутылки водки опьянеть  было можно, причём весьма прилично. Поэтому, произведя подсчёт, состоявший из трупа, покалеченных жизней и превратившейся в груду хлама новую машину,  и применив ко всему этому соответствующие статьи уголовного кодекса, он отправил горе-любовника в места не столь отдалённые на целых десять лет.
… А у Виолетты началась другая жизнь. Прошло уже много времени, а она продолжала внезапно вскакивать по ночам от начинавшей захлёстывать её тревоги. Ощущение наезжающей сзади машины, которая вот-вот ударит её в затылок, не проходило. Виски по утрам сжимало так, что, казалось, ещё чуть-чуть – и голова разорвётся от боли. Виолетте приходилось горстями глотать таблетки, причём иногда она даже не знала, какое именно снадобье подействовало. После этого она в изнеможении валилась на диван и засыпала. В этом состоянии её чаще всего и заставал Василёк, приезжавший домой с учёбы или с практики. 
Правая рука у Виолетты, которая не слушалась поле аварии, постепенно начала действовать, но чувствительность к ней вернулась только наполовину. Проблем с пошатнувшимся здоровьем было столько, что их, казалось, не разгрести никакой, даже самой широкой, лопатой.
Врачи только пожимали плечами.  «Радуйтесь, что Вы вообще остались живы!» - то и дело слышала от них Виолетта, но как вернуть эту радость, она – вечно энергичная и улыбчивая до тех пор, пока её жизнью не решил распорядиться разогнавшийся до двухсот километров в час  пьяный мужчина – не знала.
Подставила Виолетте подножку и житейская мудрость, говорящая о том, что друзья и родные нужны только здоровые. Как ей казалось, до аварии у неё было столько друзей, что их адреса не помещались ни в записную книжку, ни в телефон. Перед Новым Годом Виолетта решила сделать себе подарок и купила дорогую  электронную книжку, куда начала заносить адреса и телефоны всех тех, кто настойчиво звал её «подругой», охотно общался или обращался за помощью.
Теперь Виолетта с грустью глядела на серебристую поверхность электронной