же крайне бесчеловечно и абсолютно аморально! – возмутился Блэйк.
– Бесспорно, – согласился Энди и с раздражением подумал: «Вот уж заладил зануда! И как только этакий слюнтяй дослужился до полковника? И через какой трюк уселся в кресло шефа тюрьмы?»
– Ты, наверное, считаешь меня слюнтяем? – словно прочитав мысли подчиненного, Блэйк пытливо уставился на Энди.
– Что вы(?), мистер! – всполошился тот, – Разве слюнтяя назначат на этакую ответственную должность?!..
Тем временем в дверь кабинета шефа бригады «Зеркало возмездия» робко постучали.
– Входи, кто там! – пригласил восседающий за массивным дубовым столом, судя по выражению сытой физиономии, не обремененный бытием на вид где-то полувековой здоровяк в сером костюме.
– Мистер Гудмэн.., – замялся на пороге простецки одетый в беленькую сорочку и черненькие брючки прыщавый худосочного телосложения очкарик.
– О-о-о, Би-и-илли! – вскакивая с полукресла с распростертыми для объятия ручищами, возликовал хозяин кабинета, – Удиви-ил, удиви-ил, дружище!
– Мистер, – промямлил смущенный паренек.
– Молчи, молчи! – обогнув стол и расторопно приближаясь к визитеру, осек Гудмэн, – Како-о-ой же шикарный сцена-арий ты состряпал на вонючку Шнейдера! Шедевр! И Эмма хороша! Та-ак обработала этого злыдня! Настоящий Голливуд! Впору наш ужастик на «Оскара» выдвигать!
Я (врать не буду) от волнения даже чуть было не обосрался! И заметь, аккурат на том самом фрагменте, когда этот поганец Шнейдер обсирался со своим криминальным пенисом в своей омерзительной глотке!
– Мистер, я... Я, мистер.., – пытался о чем-то поведать стремительно вспотевший жарко стискиваемый в объятьях трагедийный сценарист, – Я ведь, мистер... Мистер, я...
– Ну, чего там у тебя? – отступив на пару шагов, спросил любовно взирающий на подчиненного босс.
– Я скинул на ваш бокс сценарий по каннибалу Дональду Дизелю, – пробубнил трагедийный литератор, – Ну, по тому, который в своей мясной лавке приторговывал человечиной.
– А-а-а! Да-да-да! Ознакомился я с твоим опусом по мяснику, – усаживаясь в полукресло и пригласительно указывая Биллу на стул, с неким разочарованием в голосе произнес Гудмэн, – Неплохо, совсем даже... и неплохо... Но... По сравнению с этим горбатым маньяком Шнейдером, так себе – преснятина...
Нет, я не хаю, но... Хотелось бы чего-нибудь оригинального. Этакого... Чтоб дыхание перехватывало и душу наизнанку выворачивало!
– Босс, – потупя взгляд, вымолвил Билли, – Но разве позволительно отступать от материалов криминального дела?
– Нет, конечно же, нет.., – устремив взгляд в потолок, призадумался Гудмэн, – Формально-то нет, но... хотелось бы чего-то душедробительного!..
Вот исходя из твоего зеркального сценария, этот подонок как-то лениво, на скорую руку и безо всякой фантазии предсмертно истязал свои жертвы... Не так ли(?), Билли.
– Так, – не посмел возразить смущенный сценарист.
– А чего это ты не сделаешь коррекцию зрения? – вдруг резко сменил тему разговора Гудмэн, – Постоянно в очках да в очках. И это в наш-то двадцать первый век; когда элементарней элементарного, к примеру, даже трансформировать человеческий фаллос до конских размеров! Видел мой фаллос?!
– Да, – с неким трепетом подтвердил Билли, – Когда вы на корпоративной вечеринке стучали им по столу.
– Ну, и постучал. С кем не бывает? – несколько смутился Гудмэн и тут же вернул разговор в сферу офтальмологии: – Так как по поводу коррекции зрения? Я, конечно, не имею полномочий настаивать, но... Хотелось бы...
– Босс. Я бы и сделал эту самую коррекцию.., – промямлил Билли, – Но...
– Чего замолчал? Договаривай! – нарушил зависшую паузу хозяин кабинета.
– Боязно как-то. Все-таки глаза – не фаллос. А вдруг да напортачат хирурги. Без фаллоса-то можно вполне сносно существовать, а вот без зрения...
– Издеваешься?! – вспылил Гудмэн, – Да какая к чертям сносность без фаллоса?! Ты вообще-то в своем уме(?), парень!..
– Мистер Гудмэн! – вклинился в беседу транслируемый подпотолочным динамиком до отвратительности скрипучий женский голос, – Вы не забыли про назначенное вами на четырнадцать ноль-ноль совещание с психоаналитиками?!
– Конечно же не забыл, мисс Мюллер! – с раздражением выкрикнул шеф «Зеркального возмездия», – Пока на память не жалуюсь!
– Так уже четырнадцать часов и целых шестнадцать просроченных минут! – с неким укором объявила дама, – Люди истомились вас ждать!
– Старая карга, – перегнувшись к Биллу через стол, на пониженных тонах пробрюзжал Гудмэн, – Подсунули в секретарши шпионку. Доносит на меня вышестоящим по всякому поводу и безо всякого повода. А как я хотел молоденькую. А с этой глазастой и ушастой уродиной даже не рискую в кабинете и с фаллосом вручную пошалить, – от заключительных слов Билли по-детски опешил, напряженно недоумевая, всерьез либо в шутку они прозвучали.
– И никакая я не старая карга и не шпионка! – проскрипело сверху, – А мужской онанизм многократно повышает предпосылки к шизоидной мании величия! Наглядный тому пример – Адольф Гитлер! Аж до глобальной войны негодник домастурбировал!
– Вот видишь? – до предела вытянувшись через стол, максимально приглушенным шепотом вдул в ухо сценариста Гудмэн, – Я полагал, она в аналитическом отделе по привычке качает из лесбийских порносайтов бесплатный контент для престарелых; а она, оказывается, тут – подслушивает нашу с тобой деловую беседу... Ты давай – иди, парень. Мне срочно на совещание.
Да. Подумай о том, как бы пооригинальней и душещипательней спровадить на тот свет этого каннибала Дизеля. Обыграй многовариантно. Лады?
– Лады, – прошептал ошарашенный Билли и, с опорой вдруг ослабшими руками на стол поднявшись со стула, развернулся на ватных ножонках и понуро побрел к выходу...
– Энди, ты хочешь сказать, что эта самая садистка Эмма не получает за свои кровопролитные спектакли никаких гонораров, а наоборот – еще и сама платит за право выступления в главной роли?! – изумился расхаживающий по просторной, отгороженной от атмосферного зноя термоизолирующим стеклом прикабинетной лоджии крайне взволнованный шеф тюрьмы полковник Блэйк.
– Мистер, я не хочу так сказать. Я уже сказал именно так! – подтвердил намедни произнесенное восседающий на табурете блондинистый капитан, монотонно вяжущий на спицах гигантские витиеватой узорности женские панталоны, – Да, так оно и есть. Лишь переведенному из кандидатского корпуса в карательный штат назначается жалованье. И довольно-таки солидное! А до того претендентам самим приходится раскошеливаться... Студенты ж тоже оплачивают обучение...
– Если человек покупает право на убийство себе подобного, это же дикость! Это же гнуснейшая грань разнузданного рабовладельчества! – гневно потрясая морщинистыми кулачками, вскипел полковник Блэйк, – Это же...
– Мистер, не желаете ли перекусить? – воспользовавшись образовавшейся раздумной паузой, предложил Энди.
– Перекусить? – словно споткнувшись об нечто невидимое, замер раздухарившийся полковник, – Но ведь совсем же недавно был ланч. Хотя... Действительно, отчего бы и не подкинуть в желудок свежатинки? Да и что-то в самом деле изнутри заподсасывало, будто и не ланчевался.
– Ланч мы, мистер, пропустили, – сглотнув подступившую слюну, пояснил капитан, – Вы же сами сначала подремали после инспекции притюремного крематория, а потом увлеклись просмотром ролика с показательной казнью этого маньяка Шнейдера.
– Энди, я похож на идиота? – скорчив прискорбную мину, спросил опускающийся в кресло-качалку Блэйк.
– Нет, мистер, – с некой теплотой в голосе произнес откладывающий на стол вязание капитан и невольно подумал: «Вылитый идиот! Эталон блудоумия!»
– А мне кажется, что сдаю умственно, – с грустинкой признался Блэйк, – Все думаю, думаю, думаю; а додумываюсь до каких-то пустяковин. Досадно.
Кстати, Энди! – вдруг воспрял голосом и подразгладился морщинистым лицом полковник, – А как, позволь поинтересоваться, они намереваются казнить взрывников-террористов? Усаживать на фугас или пояс шахида и подрывать?!
– Без понятия я, мистер, – признал свою некомпетентность вновь принявшийся за вязание Энди.
– Ну, да. Конечно, – пробормотал Блэйк, – Энди, а не осточертел ли я тебе со своею философией?
– Нет, мистер, ничуть не осточертели, – слукавил капитан и тут же помыслил: «Еще как осточертел, старый пердун! Гнать тебя в шею с этакими ядовитыми мозгами с этакой должности!»
– Энди! А ведь я размышляю не как шеф тюрьмы, а как сентиментальная монахиня. Как бы меня за крамольную болтовню не погнали взашей из шефов тюремных.
– Да что вы(?), босс. И как только вам этакое в голову заскочило? – устало произнес капитан; и, откладывая вязание, поинтересовался: – Так что там с ланчем? Заказывать?
– Заказывай, парень! – с энтузиазмом произнес Блэйк, – Затарим утробу, и вновь за дела наши государственно важные!.. А о казнях пусть головы ломают эти парни из «Зеркального возмездия». Не так ли(?), дружище!
– Так, – буркнул изголодавшийся Энди...
Задумчивый сценарист Билли, расположившись за кухонным столом, старательно нарезал из шмата свинины аккуратные пластики. Мама шинковала овощи. Отец же, засунув голову в центрифугу стирального агрегата, удрученно соображал, отчего по ходу процесса систематически зажевывается тряпье...
– Как на работе? – поинтересовалась маман.
– Как обычно, – пробурчал отец.
– Нет, меня интересует, как на работе у Билльчика, – уточнила мама.
– Как обычно, – продублировал отца Билли.
– Как обычно – это хорошо. Стабильность – залог умиротворения, – рассудила родительница.
– Ага, – согласился сын, – Залог...
Воцарилась тишина, нарушаемая лишь стукотком маминого ножа о разделочную доску...
Вдруг подпитанное созерцанием и осязанием мяса воображение Билли отчетливо изображает ужаснейшую картину: «На манер пятиконечной звезды прикрученный на блескучие шурупы к облупленной дощатой стене полуобнаженный каннибал Дональд Дизель. Одетая же в серебристый комбинезон исполнительница приговоров Эмма, установив на конфорки лазерной плиты огромные сковороды, подходит к кандидату в покойники и разделочным тесаком на махе из-за плеча отсекает от его ляжки продолговатый шмат! Одичавший от боли каннибал что-то беззвучно вопит, извиваясь заживо зажариваемым ужом! Из огромной раны хлещет кровь! Эмма же, сноровисто нарезая из отсеченной плоти пласты, укладывает их на сковороды! А несколько на отшибе огромный стол с порожними приборами, вокруг коего восседает с десяток мужчин и женщин, алчущих голодными взглядами шкворчащие сковороды! Во главе ж стола в парадном мундире вооруженный ножом и вилкой восторженный шеф «Зеркального возмездия» полковник Гудмэн!..»
– Би-илли-и-и!!! – прерывает кошмарное видение истошный вопль мамы, – Очни-и-ись! Твой па-а-але-ец!!! Машешь ножом будто саблей!..
Моментально возвратившийся к действительности сценарист обнаруживает, что пораненный указательный палец его левой руки (о ужас!!!) довольно-таки обильно поливает свинину его же собственной кровью! Обнаруживает и тут же сползает с табурета в глубокий обморок. Если бы не расторопно подхвативший его отец, так и грохнулся б навзничь на голубенький кафель...
Доне Дизелю снились престарелые судьи,
