Сестренка (часть IV)

живы и здоровы, приедут, когда смогут. Только Егор был неизвестно где.
На следующее утро Николай Иванович привёз на дачу Веру Андреевну и Антонину, а сам снова уехал в Москву.
От телевизора не отходили.
- А в Ленинграде-то, в Ленинграде… - ахала Вера Андреевна.

Прошли эти несколько тревожных дней, и спокойнее не стало. Что-то такое стало происходить в стране и со страной, чего никогда не было прежде. У всех на слуху было какое-то не новое, но употребляемое в непривычном контексте название из белорусских лесов. Да и была ли теперь та страна, в которой выросли Лиза и Егор?
Много лет спустя Лиза услышит в исполнении одной эстрадной певицы песню с такими словами:
Была страна, где встречала я с мамой рассвет… И не верьте, если вам скажут: Нет!

Многие республики, регионы и чуть ли не отдельные деревни кинулись добиваться независимости. Во что это выльется, станет ясно уже скоро.
Но жизнь продолжалась.
В первый раз в жизни Лиза встречала Новый год не дома, а в больнице. Точнее, в роддоме. Такой она сделала себе подарок. 30 декабря родилась девочка. Егор был вне себя от радости, он давно «просил» девочку. Ещё обмениваясь записками, пока она была в роддоме, они с Егором решили назвать малышку Еленой. Она родилась в необыкновенный год, пусть будет Еленой Прекрасной.

За ужином Егор спросил:
- Лизанька, ты как жару переносишь?
- Где? В бане? Не очень.
- А на природе? На пленэре?
- А ты собираешься на природу? – наклонил голову Николай Иванович, - так сейчас, по моим подсчетам, зима. Или я не прав?
- Не прав, дядя Коля. У антиподов сейчас лето.
- Антиподы – это где? – Поинтересовалась Антонина.
- Антиподы – это там. – Егор потыркал пальцем над своей тарелкой. – Это в Южном полушарии, тётя Тоня.
Все внимательно смотрели на него. Николай Иванович откашлялся, выпил воды, осмотрел всех, сидящих за столом и нарушил молчание:
- Ну, не тяни душу. Африка?
- Южная Африка. Да не пугайтесь вы, не так, как раньше. Почти дипломатическое задание. Военный советник. На пять лет, с семьёй.
- Когда?
- Не раньше чем через год.

Небольшая страна, в которую ехал полковник Бородин, находилась вблизи Южного тропика, она называлась Сесотоленд . Совсем недавно были заключены дипломатические отношения с Советским Союзом, и теперь на миссию, с которой ехал Егор, возлагались большие надежды с той и с другой стороны.

Два северных соседа, Мозамбик и Зимбабве, состояли в дружественных отношениях с Сесото. Мозамбик к этому времени уже лет пятнадцать был ориентирован на социалистический строй, хотя только-только закончилась война, которую ЮАР и Родезия вели против Мозамбика, и там была сложная медицинская обстановка, и нужно было ликвидировать последствия этой войны. (Все помнят, что в гербе Мозамбика изображёно что-то вроде автомата Калашникова?)
В Мозамбике давно находились советские военные специалисты. Сесото в войнах не принимал участия, но, желая стать полноценным членом Южно-Африканского сообщества, был заинтересован в создании боеспособных собственных вооруженных сил и полиции. Русская военная миссия была желанным гостем в Сесото.

Другой сосед, Зимбабве, так теперь называлась Родезия, тоже входил в новый этап своего развития. У власти уже несколько лет находился президент – представитель чернокожего населения Роберт Мугабе, который, может быть,  впоследствии будет оценен по заслугам, а пока о нём рассказывали страшные сказки. Экономика Зимбабве развивалась, и это способствовало привлечению в страну иностранного капитала и переселенцев, в основном пока из развитых стран Азии.

К востоку находилась ещё одно государство, Ботсвана, Бечуаналенд из романтических книг начала двадцатого века. В Советском Союзе уже несколько лет учились студенты из Ботсваны.
А южнее Сесото была маленькая страна с похожим названием, Лесото.

Некоторые проблемы представлял южный сосед, ЮАР, но эти проблемы становились все менее серьёзными, потому что в Южно-Африканской Республике в это время происходили события, имеющие важное значение для неё самой. Уже несколько лет как был освобождён после многолетнего тюремного заключения лидер Африканского Национального Конгресса Нельсон Мандела, и в стране, бывшей форпостом колониализма, империализма и прочих измов в этой части чёрного континента, происходил постепенный, но неотвратимый переход от системы апартеида к власти АНК. Позже концепции этого нового будущего дадут название «Африканского ренессанса». Страна внезапно сделалась необыкновенно привлекательной для любителей путешествий, ведь ранее очень немногие посещали южную оконечность Африки как туристы.

Словом, буры, река Оранжевая, «Капитан Сорви-Голова», «Трансвааль, Трансвааль, страна моя, ты вся горишь в огне…» Довольно романтические ассоциации для книжных людей.

Долго-долго собирали вещи, укладывали чемоданы. Долго-долго женщины решали, какие вещи могут понадобиться в дороге, ведь Лиза едет с годовалым ребёнком. В Москве заканчивалась зима, а там, куда они едут, зима вскоре начнётся. Это будет не такая зима, как в России, там не будет холодно, вероятнее всего там будут дожди.

Дорога вызывала у Лизы наибольшее беспокойство. Летели, что называется, на перекладных: Москва – Вена – Каир – Найроби и только потом Сесото. В Каире провели несколько часов в гостинице, ожидая рейса на Найроби. Обедать ходили по очереди, сначала Лиза с Колей, а Егор с Алёшей и Леночкой ждали в номере, потом Лиза осталась с Леночкой. Всегда спокойная Елена устроила дикий скандал, бедный ребёнок устал от дороги. Да ещё и пища отличается по вкусу! Зато потом в Найроби младшие дети, Коля и Леночка, так устали, что просто спали.

И вот, после стольких страданий, в аэропорту Йоханнесбурга, их встречал сотрудник советского консульства в Сесото. Ещё несколько часов на автомобиле, и они проехали по улицам столицы небольшого африканского государства. Миновали центр города, выехали на окраину. Приличное место. Вот проехали мимо германского консульства. Всё выглядит довольно благополучно, в пышной тропической зелени то там, то здесь виднеются белые виллы.

Подъехали к воротам миссии. Ворота глухие, не автоматические. За воротами стоит часовой-африканец, отдал честь. Мальчики смотрели на него с восторгом. Трёхметровая стена окружает всю территорию. Стена по толщине прямо крепостная, по верху – колючая проволока. Территория очень большая, много строений. Дом советника построен в колониальном стиле, с множеством галерей и арок. Дорожки, посыпанные гравием. Деревья, пальмы какие-то…

Вошли в дом. Оштукатуренные внутренние помещения. Окон немного и они небольшие. Все вещи были сложены в холле. На первые несколько дней Лизе «одолжили» двух женщин из консульства. Детям сварили куриный бульон и рис. Местных фруктов пока решили не давать, на всякий случай. Первый день после приезда Егор был с Лизой дома. Носили, переносили разные вещи. Решали, где будет спальня, где детская, где кабинет «господина советника».

Для детей наняли няню, женщину из местных, которая прежде работала в одной из консульских семей. Мебель в доме была, нужно только докупить то, чего не хватает. Составить список! Затем нужно решить, где будет личная территория семьи. В миссии два бассейна, значит, нужно предусмотреть меры, для того, чтобы у детей не было свободного доступа к воде. Что делать с поваром? Где приобретают продовольствие? Это лишь малая часть вопросов.

Вечером на ужин пришли помощники Егора, молодые парни. Сразу бросилось в глаза, что один из них очень похож на Егора. Попозже приехал тот консульский работник, который встречал их в аэропорту. Их с Егором ввели в курс относительно общих бытовых проблем, надавали массу советов.
Парень из консульства уехал довольно рано, помощники жили в миссии, от этого Лизе сразу стало спокойнее. Дети уже давно спали. Лиза не стала ничего мыть, составила посуду на кухне в раковину и в посудомоечную машину, что-то залила водой и ушла, погасив свет.

Леночку пока оставили в комнате родителей. Мало ли что? Водопровод работал хорошо. Лиза приняла душ и, высушив волосы села в изголовье большой кровати. Из ванны вышел Егор, сел рядом.
- Ну, вот это наш дом на ближайшие пять лет. Выдержишь?
- С тобой – да.
- Давай спать, ты сегодня очень устала. Ты очень бледная.
Егор обнял её, она сразу же заснула и проспала без сновидений до девяти часов следующего утра, когда проснулась Леночка.
Итак, началась новая жизнь. (Привет, Данте. Лишь бы не Inferno!)