не найти сочувствия. Все присутствующие были родственниками Рафаэля, и хотя обычно неплохо с ней ладили, теперь были всецело на его стороне. Их восточные взгляды на роль и место женщины в жизни мужчины служили постоянным камнем преткновения и причиной того, что Милана вот уже четыре года не решалась связать свою жизнь с Рафаэлем и войти в их семью.
Наконец она медленно побрела к выходу, решив сразу же отправиться домой. Ей было над чем подумать. Уже не в первый раз у них возникали ссоры на пустом месте. Но этот случай был последней каплей. Милана шла, не замечая ничего вокруг. Боль и несправедливость терзали её душу. Она устала оправдываться, устала терпеть, устала притворяться. Сегодня ей впервые пришло в голову, что она во многом не искренна. Да, ей не в чем себя упрекнуть, но чтобы избежать сцен ревности, ей часто приходится разыгрывать несуществующие чувства, придумывать правдоподобные причины для своих безобидных поступков, очернять то, что ей нравится и каяться в несуществующих грехах. Это так утомительно! Как ей хотелось просто жить, любить и быть любимой!
* * *
Милана медленно брела куда глаза глядят. Её продолжала переполнять обида на жениха, на его несправедливую ревность. Она слабо соображала, где находится. Кажется, это городской сквер. Повсюду люди, по дорожкам бегали дети, вокруг кипела жизнь. Мамаши ласково окликали малышей, весело щебетала проходящая мимо стайка девчонок, о чём-то вполголоса разговаривали пенсионеры за партией в шахматы, из дальней беседки доносился весёлый смех... Ей стало спокойнее среди этой суеты и обыденности.
Так она неторопливо шла до тех пор, пока не заметила свободную скамейку. Девушка уселась на неё и снова погрузилась в раздумья. Так она просидела некоторое время, поглощённая невесёлыми мыслями. Потому-то и не заметила, как небо нахмурилось, налетел ветер, как на разогретую жарким июньским солнцем землю легли первые крупные капли дождя. Только когда сквер опустел, девушка ощутила холод и почувствовала, что платье промокло. Она вспомнила, что зонт остался у Рафаэля, а до дома было так далеко... Но совсем рядом живёт Ната, её подруга, можно забежать в гости, переждать дождь и пожаловаться на жизнь. Милана встала со скамейки и заспешила по мокрым тротуарам навстречу теплу и уюту.
«Первым делом попрошу горячего чаю,» — подумала девушка, предвкушая приятную беседу. Она изо всех сил потянула тяжелую дверь, вошла в тёмный подъезд. Остановилась, чтобы привыкнуть к темноте, и тут же услышала шаги за спиной. Она быстро повернулась и увидела мужской силуэт на фоне закрывающейся двери. Мужчина быстро приближался. Девушка попыталась отойти в сторону, чтобы уступить дорогу, но мужчина двигался прямо на неё.
Инстинктивно Милана отпрянула от незнакомца, но было поздно. Он изо всех сил схватил её за плечо. Когда девушка осознала, что мужчина представляет угрозу, её охватила паника. Она снова рванулась, теперь уже изо всех сил, почувствовала укол в предплечье и поняла, что мужчина впрыснул ей какую-то жидкость. Она размахнулась и изо всех сил ударила его кулаком по лицу, а затем почти сразу ногой в пах. И как только почувствовала, что его хватка ослабела, вырвала руку и побежала к выходу.
Не оборачиваясь назад, но тревожно прислушиваясь, не послышатся ли за спиной шаги преследователя, выскочила из подъезда и побежала по улице. Но бежать было трудно, ей стало нечем дышать, воздух внезапно стал колючим и острым, начал резать легкие, и несмотря на возможную опасность, девушка двигалась всё медленнее и медленнее. Лёгкие разрывались от боли, окружающие предметы потеряли резкость очертаний, ноги стали ватными.
Увидев скамейку, она еле нашла в себе силы сделать несколько шагов и ухватилась рукой за кованые перила. Перед глазами всё вертелось, и девушка с трудом опустилась на мокрое сиденье, облокотившись на спинку.
«Посижу немного... отдохну...» — это была последняя мысль Миланы перед тем, как её сознание затуманилось и погасло.
* * *
Получив удар в пах и согнувшись от боли, Валерий на какое-то время потерял ориентацию. Когда перед глазами перестали плавать круги, он понял, что остался в подъезде один. Что случилось со шприцем, он не знал, да это его и не интересовало. Единственное, что он помнил, так это то, что впрыснул девушке не всю дозу, и эту неприятность не мешало бы исправить.
Он развернулся и чуть не бегом бросился к входной двери. Но внезапно оступился и с разгону растянулся прямо посреди ступенек. И вдруг ощутил болезненное жжение в области груди. Ровно секунда ему понадобилась, чтобы осознать причину неприятного ощущения. Это второй шприц, который он взял про запас, во время падения вонзился ему иглой как раз между ребер. В следующее же мгновение он вытащил шприц. Попытался рассмотреть сколько осталось жидкости, но в подъезде было слишком темно.
В три прыжка покрыл расстояние до входной двери; страх придавал ему сил. Протянув руку, чтобы открыть дверь, он вместо ручки ухватился за пустоту, потому что в это самое мгновение дверь с силой потянули с той стороны. Какая-то нелепая дама с собачкой возвращалась с затянувшейся из-за дождя прогулки. Несмотря на то, что и хозяйка, и её лохматая собачонка насквозь промокли, они, по-видимому, никуда не спешили. Во всяком случае так показалось Силантьеву, у которого каждое мгновение было на счету. Поэтому мохнатая псина, остановившаяся посреди прохода и начавшая неторопливо отряхиваться, вынудила его проявить насилие. Он изо всех сил пнул маленький комочек шерсти в бок и выскочил на улицу под жалобный визг собачонки и возмущённые крики её хозяйки.
Зайдя за угол, где его никто не мог увидеть, достал шприц и посмотрел на количество оставшейся жидкости. Из груди непроизвольно вырвался стон отчаяния. Сбылись самые худшие его ожидания: в шприце осталось меньше половины ядовитого вещества. У него слишком мало времени, чтобы помочь себе. И это время необходимо использовать по максимуму.
