Гражданское дело

              В первый раз Весниной Ольге Николаевне стало стыдно за содеянное сразу же по окончании судебного заседания. А точнее, когда она в сопровождении директора школы и некоторых членов суда выходила из поселкового клуба, где только что состоялось выездное показательное заседание районного суда по  делу гражданки Закировой Р.М.  Обычное дело: гражданское, о лишении родительских прав. То есть, по правде говоря, рассматривалось два дела. Причем, первое было вовсе уголовное, возбужденное по факту растления малолетки рабочим сплавучастка Лыгаревым А.В. (из бичей). Но поскольку малолеткой оказалась дочь Закировой Р.М. Закирова Л.Р., то два дела, гражданское и уголовное, были объединены в одно выездное заседание. То есть, два судебных заседания состоялись один за другим  с 15 до 19 часов с перерывом 11 ноября 197.. года в  клубе поселка Талый Тюменской области.
              Понятное дело, народу в клубе  ради такого представления собралось видимо-невидимо. Можно сказать, почти все сознательное население поселка едва уместилось в небольшом зрительном зале. Еще бы: следствие по факту растления малолетней Закировой Лины было у всех на слуху. И более трех месяцев, пока шло следствие по факту растления, носились по поселку различные слухи и домыслы, суть которых сводилась к тому, что  преступлению предшествовало аморальное поведение матери потерпевшей, а также самой Закировой Лины. Естественно, что такая обстановка  просто обязывала администрацию местной школы предпринять меры  для решения вопроса  о лишении родительских прав  матери-пьяницы, по вине которой произошел столь вопиющий факт антиобщественного проявления. Необходимые документы для суда были собраны в короткое время. А районная комиссия по делам несовершеннолетних ходатайствовала  перед районным судом, чтобы процесс лишения родительских прав происходил  показательно, то есть, непосредственно на месте событий. Учитывая тот факт, что Талый значительно удален от районного центра, и связывается с ним только лишь с помощью авиации, то, чтобы лишний раз не гонять самолет бесплатно, решено было два судебных заседания провести  на месте в один день.
              В общем, сначала, в 16-20 по местному времени,  показательно на два года общего режима был осужден подсудимый Лыгарев А.В., который тут же был  взят под стражу. А после 17-00 в зрительном зале клуба поселка Талый состоялось заседание суда по гражданскому делу. О самом заседании и о его деталях речь пойдет позже. А пока позволю себе вернуться к началу моего повествования. То есть, к тому, что учительница русского языка и литературы местной школы Веснина Ольга Николаевна  по окончании процесса в сопровождении  директора этой же школы вышла из здания клуба. И сразу же на щите, где вывешиваются киноафиши, увидела огромную, наспех наляпанную  черной краской (или углем)  надпись: «В.О.Н., убирайся из поселка ВОН!»
              Разумеется, Ольга Николаевна сразу же сообразила,  что этот камень был брошен именно в её огород. На это указывала не только аббревиатура из её инициалов. Ольга Николаевна  мгновенно вспомнила ту безобразную выходку какого-то хулигана во время ее выступления и недовольный ропот, пробежавший по залу после чтения постановления суда. И Весниной Ольге Николаевне стало стыдно. Она заплакала, уткнувши лицо в ладони.
             -Вот сволочи! – воскликнул директор. – Совсем  всякий страх потеряли! Уже в присутствии представителей правопорядка бесчинствуют.
             -Да, уж, действительно, совсем распоясался народ, -  пробасил  подошедший к ним  прокурор. – Да не переживайте, Ольга Николаевна, мы непременно найдем  этого  «писателя» и накажем его по полной программе, чтоб другим неповадно было.
            -Н-не… не надо никого находить!  -  всхлипнула Ольга Николаевна. Потом  крикнула прямо в лицо прокурору. – Они имеют право! Понимаете, все имеют право! – и  рванула  домой.
             Дома Ольга Николаевна, скинувши прямо на пол шубку и платок, упала на кровать и принялась думать. Точнее, думать, вспоминая.

                                                                                                                                   2

            Она вспомнила сегодняшний процесс   и свою собственную речь  на нем. Разумеется, попала  Ольга Николаевна на этот процесс в качестве общественного обвинителя совершенно не случайно. Во-первых, Ольга Николаевна, хоть и не  являлась представителем администрации школы, однако принимала самое активное участие в сборе документов, необходимых для лишения  гражданки Закировой Р.М. родительских прав. Во-вторых,  Ольга Николаевна  как учитель русского языка и литературы умела  грамотно составлять различные документы и выступления. И, наконец, ни один учитель школы, включая даже и директора школы, не мог сравниться с Ольгой Николаевной в ораторском искусстве. Вот почему за неделю до процесса директор школы вызвал Ольгу Николаевну к себе в кабинет и сказал:
           -Дорогая Ольга Николаевна! 11 ноября в нашем поселке состоится показательный суд по делу Закировых. Районный суд рекомендовал нам, то есть, общественности поселка, представить  для производства гражданского дела о лишении родительских прав либо общественного защитника, либо общественного обвинителя. Мы тут посовещались и решили выставить общественного обвинителя. В конце концов, как мы можем защищать пьянчужку,  утратившей не только стыд и совесть, но и материнские чувства.
          -Простите, - перебила директора Ольга Николаевна, - а кто это с кем совещался?
          -Руководство школы и сплавучастка, а также общественность поселка. Кроме того,  комиссия по делам несовершеннолетних рекомендовала нам самим  назначить кандидатуру общественного обвинителя. И мы решили поручить это дело Вам.
         -Не понимаю, что именно поручить? Назначить общественного обвинителя?
         -Да нет же, Ольга Николаевна! Мы поручаем Вам выступить на суде в качестве общественного обвинителя. Вы же замечательно умеете выступать. К тому же,  Вы прекрасно знаете дело. Да и мы же с Вами прекрасно понимаем, что порок должен быть наказан, а дети изолированы от пьяницы.
          Речь общественного обвинителя на суде по делу о лишении родительских прав гражданки Закировой Р.М. оказалась поистине обличительной. Творчески окаймленная художественными средствами русского литературного языка изобиловала речь реальными фактами из пьяной жизни гражданки Закировой и жалкого состояния её детей. Особое место в речи отводилось тлетворному влиянию матери на формирование личности четырнадцатилетней Лины (старшей дочери Закировой Р.М.), которая уже ступила на преступный путь.
         -Уверена, -  убежденно заявила Ольга Николаевна, - что именно пример матери побудил  девочку  вступить в интимную  связь  с осужденным ныне  Лыгаревым.
         -А ты, что, у постели со свечкой стояла? – тут же раздалось  из глубины зрительного зала. По залу пробежал сдержанный смешок.
         -Лично я  призвана стоять у классной доски, - невозмутимо парировала Ольга Николаевна и продолжила выступление.
           Суд лишил Закирову Р.М. её родительских прав. Три девочки её (семи, двенадцати и четырнадцати лет) решением суда изымались у матери. Их надлежало отправить в детские воспитательные учреждения.
          «Я все сделала правильно, - успокаивала себя Ольга Николаевна, размышляя о сегодняшнем  судебном заседании. – Во-первых, такая мать, действительно, ничего хорошего не может дать своим детям. Сейчас покатилась по наклонной старшая дочь. Через какое-то время такая же участь постигнет и остальных.  Разве можно это допускать в принципе? Ни в коем случае! Государство же, взявши над девочками опеку, даст им и надлежащее воспитание и образование. Во-вторых,  общественность поручила мне выступить с обвинением, и я добросовестно  выполнила поручение. Я не могла этого не сделать. Господи! Но если общественность мне поручила, то отчего же тогда эта самая общественность так враждебно отнеслась к моему выступлению? Впрочем, почему я считаю, что именно общественность желала этого моего выступления? Это дело поручил мне директор. Ссылаясь, конечно, на общественность. И на какую общественность он ссылался, никто не знает. Возможно, вообще никакой общественности не было. Спустили ему сверху директиву, он и ткнул пальцем в меня. С другой стороны, выкрики в зале и надписи на афише –  дело рук всего лишь кучки подонков, возможно, таких же опустившихся пьяниц, как и эта женщина. Я должна была ожидать, что у неё непременно есть сообщники из числа собутыльников. А вся эта шушера очень любит по пьяни  выставлять себя  этакими защитниками прав и свобод. Кстати, а почему на процессе не было защитника? Если решено было выставить общественного обвинителя, то, по справедливости, следовало было предоставить и защитника. Но такового не было на суде. Почему? Потому что гражданское дело? Тогда к чему была вся эта комедия с обвинителем? Это же несправедливо! Боже, но почему эта мысль не пришла раньше?»
            Ольга Николаевна вскочила с постели. Она тут же решила с этой мыслью  бежать к директору и к  членам суда, которые, наверняка, сейчас с удовольствием отмечают удачное завершение всех своих судебных дел. Она быстро накинула на себя верхнюю одежду и… остановилась в дверях.
            «Да кто меня сейчас будет слушать? – резанула сознание убийственная мысль. – У них же все уже заранее было предрешено. Я же сама все документы собирала. Только лишь решения суда и недоставало. И какая разница, кто  выступал бы: обвинитель или защитник – решение в итоге  должно было быть однозначным».
Ольга Николаевна медленно стянула с себя шубу и  аккуратно повесила её на вешалку. «Но почему мне все это дело не дает покоя? – мучительно вопросила себя она. – Разве я в чем-то здесь виновата? Неужели, я испугалась этой  дурацкой надписи? Нет, конечно. Тогда что?»
            Ольга Николаевна не смогла  в тот вечер ответить ни на один вопрос. Впрочем, через какой-нибудь час она заставила себя успокоиться вполне,  убедивши себя мыслями о том, что  терзаться какими-либо угрызениями совести не только нет никакого смысла, но даже и смешно, поскольку во всем случившемся виновата сама Закирова. И она должна была получить по заслугам, коль скоро выбрала для себя такой путь. А вот стать на защиту интересов малолетних детей это долг каждого порядочного человека. В конце концов, хирурги тоже вынуждены отнимать у тела какую-то его часть, чтобы сохранить жизнь.

                                                                                                                         3

            На другой день утром прямо на пороге школы  Ольгу Николаевну встретил директор и сообщил, что ей предстоит командировка в районный центр, поскольку старшую дочь Закировой следует сопроводить в районный отдел образования, который обязан определить её дальнейшую судьбу.
            -А почему только старшую? – спросила Ольга Николаевна. – Младшие, что ли, остаются с матерью?
            -Да нет же. Младших тоже увезем. Немного позже. Нужно, чтобы решение суда вступило в силу. К тому же, необходимо найти свободные места в каком-нибудь детдоме. А на  все это уйдет не один день. Да и ничего страшного, если какие-то недели две-три они и побудут здесь. Закирову  и девочек мы будем это время держать на