И только тот закончил последнюю фразу, как сфера исчезла.
– Да он же переставил буквы в заключительной слове! – поразилась Айшат.
Влад подошёл к Александру:
– Твой статус?
– Старший стажёр, – он опустил голову.
Сергей присел на корточки и обхватил лицо руками. Его плечи затряслись. Сначала все подумали, что он рыдает. Но всё громче и отчетливее становился слышен его смех, пока он не рассмеялся во весь голос. Через некоторое время Сергей встал, вытирая слезы с лица:
– Представляете, мы создали, казалось бы, нерушимое плетение! А этот, – Сергей опять засмеялся, – одним махом его разрушил! Вот так делаются великие открытия...
И он направился к выходу из лаборатории. Зезира, проходя мимо Григорьева, опять наклонилась к нему, тот вжался в угол:
– У-уши бы тебе оборвать, дво-о-е-ечник.
***
На следующий день, проходя по залу, Воронов заметил, что место «террориста» Григорьева пустует. Задержавшись на секунду, пошёл дальше. Зайдя в ОТК спросил у всех:
– А куда это Григорьев подевался?
– Его куратор вызвал, – Стас что-то набирал на компе.
Сергей походил по комнате, мимоходом взял у Зезиры стакан с «нектаром», потом повернулся к Владу:
– А у Григорьева были какие-то разработки?
Айшат тут же сунула ему в руки синюю папку. Воронов стал её листать:
– Удаление пыли... очистка канализационных труб... удаление ржавчины и… гм… восстановление металла... Так, а здесь у нас разработки.... О! Практически законченные! А что, темы хоть и не глобального масштаба, но в быту крайне необходимые. Стас они есть у тебя в компе?
– Так у нас они все соединены в единую сеть. Сейчас найду, а-а... вот. Григорьев Александр. Кстати, у всех разработок уже готова вербальная формула. Без стенографии, правда. Но это только наши девушки умеют.
– Выведи голограмму... «пылесос».
В воздухе повисла незатейливая конструкция. Из любопытства все стали её рассматривать.
– А что, – отметила Айшат, – очень даже мило. Зезира, а ты его сожрать хотела...
– Сестрёнка, и ты туда же! Да никого я не собиралась жрать, я двоечниками не питаюсь, – Зезира сладко потянулась. – Я предпочитаю Мастеров, желательно Высших, – и плотоядно облизнувшись, посмотрела на Воронова.
Тот сделал вид, что не заметил её телодвижений:
– Тогда тебе надо в Совет Высших Мастеров. Там обширное меню, – Сергей продолжал рассматривать голограмму. – А ведь в ней ничего ни прибавить, ни убавить. Очень изящное плетение. Стас другие, пожалуйста, покажи.
Другие так же были целиком закончены.
– Ребята, парень-то – талантлив, - брови Воронова внезапно взметнулись вверх. – Твою мать… Влад, нельзя ли узнать, кто его куратор?
– Да я и так знаю. Высший Мастер Валентин Заронин. А что ты там такое увидел?
– Набери его номер, хотелось бы поговорить.
Влад протянул ему трубку, в которой уже слышались гудки вызова, затем:
– Привет, Денгоф. Если ты насчёт Григорьева, то можешь не беспокоиться. Больше он у вас не появится.
– Извините, это не Денгоф, это Воронов.
На другом конце поперхнулись и закашлялись:
– Извините, Сергей Владимирович, никак не ожидал...
– Я вам не помешал?
– Нет. Но если Вы насчёт Григорьева...
– Именно насчёт него...
– Извините, Сергей Владимирович, но более весомо, при всём уважении к Вам, я его наказать не могу.
– Валентин...
– Олегович, – подсказал Стас.
– Валентин Олегович. Мы не просим его наказывать. Мы хотим, чтобы он вернулся в лабораторию. Если, конечно, вы, как его куратор, не против.
– А зачем он Вам? Говорят, вы его там сильно напугали. А кое-кто даже хотел сожрать.
– Валентин Олегович, я забыл Вас предупредить, что у меня включена громкая связь, и эта «кое-кто» Вас прекрасно слышит.
Заронин опять поперхнулся:
– Извините, госпожа Зезира, я не хотел Вас обидеть.
Воронов прикрыл трубку рукой:
– Ну и славу же ты себе снискала, «госпожа Зезира», – затем продолжил разговор с Зарониным. – Валентин Олегович, слухи о кровожадности этой прекраснейшей из женщин сильно преувеличены. Можете не опасаться за жизнь Александра. Так мы можем Вас попросить прислать к нам Вашего ученика?
– Да, Сергей Владимирович, сейчас пришлю.
Денгоф снова подошёл к голограмме:
- И что же наш Мэтр здесь нашёл? Накачка и руна... разложения… Твою мать!
- Ругаться-то так зачем? – Айшат, стоя рядом с Владом, рассматривала плетение. Проследив за соединением рун, у неё невольно вырвалось:
- Твою мать!!!
***
Григорьев осторожно приоткрыл дверь ОТК и заглянул:
– Вы меня вызывали?
– А, Григорьев! – Денгоф изучающе рассматривал худощавого, высокого вихрастого парня. – Проходи. Пить хочешь?
Александр облизнул пересохшие губы, настороженно осмотрелся вокруг. Увидев Зезиру, как-то весь съёжился. Стас сунул ему в руки стакан с «нектаром». Тот сначала стал жадно пить, затем – мелкими глотками, то и дело посматривая на стакан. Когда тот опустел, с сожалением поставил на стол:
– А что это было?
– Нектар экзотических растений, – Айшат подвела его к голограмме «пылесоса». – Долго трудился?
– Не очень. Около трёх дней. Приходилось всё время ходить в библиотеку, изучать новые руны.
Айшат оглядела окружающих...
– Какой принцип работы?
– Определение мелкодисперсных образований и разложение их на атомы...
Воронов вплотную подошёл к Александру, глядя на него снизу вверх:
– Остальные твои разработки основываются на этом же принципе. И ещё восстановление металла... Ты хоть сам понял, что создал? Стас, открой окно к Светозарову.
Председатель ничуть не удивился, увидев в воздухе лицо Воронова в круглом окне.
– Олег Павлович, Вы не могли бы зайти к нам?
– Это срочно?
– И ещё – чрезвычайно важно!
Окно закрылось, Сергей стал ходить по комнате. Григорьев с напряжением наблюдал за его перемещениями:
– Я что-то опять не так сделал?
– Саша, сядь, посиди. Сейчас придёт Председатель и будем во всем разбираться.
Светозаров пришёл минут через десять. Воронов остановился посреди комнаты, протянул руку по направлению к голограмме:
– Вот полюбуйтесь, что создал этот... молодой человек.
Светозаров стал обходить конструкцию:
– Опять Григорьев? А что вас здесь не устраивает? Несколько рун определения параметров, блок питания, накачка и руна... разложения...
Лицо Председателя стало вытягиваться:
- Твою мать! Прошу, девушки, меня извинить. Это я от неожиданности.
- Ничего страшного, Олег, - «успокоила» его Зезира. – У нас других слов также не нашлось.
Светозаров медленно повернулся в сторону Александра:
– Ты это сам придумал?
Тот кивнул. Олег Павлович задумчиво подошёл к столу, увидев графин, налил себе «нектара». И так же задумчиво стал его пить. Стас, наконец, не выдержал:
– Вы можете толком объяснить, в чём собственно дело? Что вы так переполошились?
– А дело в том, – стал пояснять Воронов, – что Григорьев создал из простейших рун ни больше, ни меньше, как дезинтегратор... да ещё и синтезатор, в придачу! А всё дело в оригинальности компоновки и соединении рун! Он отошёл от традиционных постулатов и вот – полюбуйтесь! А если, – он стал развивать идею дальше, – изменить настройку параметров... и пустить это узконаправленным лучом... да ведь это будет мощнейшее оружие!
– Вечно, Вы, Воронов, из всего умудряетесь сотворить оружие. Даже из своего природного дара, – буркнул Светозаров. – Эти разработки надо засекретить. Если Вы увидели перспективу этой идеи, нет гарантии, что её не увидят другие, менее прозорливые.
– Правильно, Олег Павлович! – Зезира положила руку на его плечо. – Доработаем... и засекретим.
– У меня такое впечатление, – Светозаров обвёл всех взглядом, – что здесь собрались одни маньяки.
– Неправильное впечатление, господин Светозаров, не маньяки, а фанаты своего дела. Согласись – разница огромная!
- Да?! – удивился Председатель. – Глядя на вас, я что-то этой разницы не ощущаю.
- Может быть я как-то не так встала, не в выгодном ракурсе? – Зезира стала крутиться перед Олегом. - Или свет не так падает?
- Хегази, прекрати паясничать! Понабрались здесь… - он покосился на Воронова, - друг от друга…
- Что будем делать с автором? – поинтересовалась Айшат.
Зезира подсела к Александру и ласково спросила:
– У тебя есть ещё другие разработки?
– Есть... то есть нет-нет! Больше ничего нет!
– Стас, сходи с этим «гением» и пусть он принесёт сюда всё своё «больше ничего».
Когда дверь за ними закрылась, Влад повторил вопрос Айшат:
– А действительно, что мы будем с ним делать?
Воронов покрутил в руках лазерный карандаш, затем вновь подошёл к голограмме:
– У парня очень неординарный подход к решению проблемы. Вот только... сделать хотел козу, а получил... дезинтегратор... Отпускать его нельзя. Бог его знает, к чему могут привести его изыскания. Мне кажется, надо его держать при себе. Как вы на это смотрите, Олег Павлович?
– Ну... если все с этим согласны... я не возражаю. Пусть работает под вашим присмотром. Оставлять такого оригинала без контроля действительно опасно.
В это время вернулись Стас с Григорьевым. Голицын нёс огромную стопку бумаг, вывернул всё это на стол. Воронов подошёл к кипе:
– А не слишком ли много для «больше ничего»?
– Олег Павлович, что теперь со мной будет? Меня выгонят, да? – Григорьев умоляюще смотрел на Председателя.
– Боюсь, Александр, Вас ожидает ещё более нелёгкая участь.... К моему огромному сожалению, Высший Мастер Заронин больше не будет Вашим куратором.
– Олег Павлович, ну что я такого сделал?! Это ведь очень простое, безобидное плетение.
– У меня такое впечатление, что ты не слышал, о чём здесь говорил Воронов. Он со своими коллегами заглянули несколько дальше. Короче, ты поступаешь в их распоряжение. И все свои разработки делаешь только здесь и нигде больше! Всё понятно?
– Понятно, – Григорьев опасливо посмотрел на Зезиру.
– Тогда я пошёл, а вы здесь разбирайтесь.
– Сашенька, детка, а почему ты от меня постоянно шарахаешься? Я что, такая страшная? – Зезира подошла к столу и взяла одну из разработок.
– Нет! Что вы, госпожа Зезира! Более красивых женщин, чем Вы с сестрой, я в жизни не видел! Просто я... испугался, когда исчезла «Сфера»...
– Ладно, парень, никто тебя здесь обижать не собирается, – Сергей похлопал его по плечу. – Просто, прежде чем претворять свои идеи в жизнь, покажи их кому-нибудь из нас. Хорошо? Ну, вот и ладно. Послушайте, ребята, а как долго мы ещё будем ходить в няньках у всей этой оравы? Их здесь достаточно много, вот пусть и устраивают консилиум при возникновении проблем. Хватит ходить на костылях. Так они потеряют всякую уверенность в себе. Мы же будем подключаться только в крайних случаях. Вы согласны со мной? У нас и своих дел хватает.
– А какие именно у нас дела на сегодня? – Стас обшаривал холодильник в поисках нового кувшина. Не найдя, разочарованно закрыл дверцу.
– А ты уже не хочешь создать ИСКИН? У тебя есть идеи, как создать процессор с параметрами, которые я просил?
– Да мы практически его уже создали.
– Когда это вы успели?
– А пока ты самоустранился и занимался только тем, что тренировал сестёр. Почти целый месяц.
– Я не самоустранился, как ты сказал, просто не видел смысла общаться с теми, кто от тебя отвернулся.
– Ой! Ребята, только давайте не будем вспоминать эту историю, – возмутилась Айшат. – В ней мы все виноваты. Нечего всё на Воронова валить!
– И как ещё много осталось
