Лосиного бора понурили головы и потупили взоры. Никому не хотелось войны и никто не хотел умирать, безвозвратно потерять нажитое. Обстановку разрядил старейшина, Фридхольд Большеголовый. Он шагнул вперёд и зычным голосом возвестил:
- Юный муж Сигфрёд из рода Ворона, отныне тебя нарекаем прозвищем Лесной Ворон. Не осрами родового имени, всегда помни и чти свои корни. Теперь настало время твоего последнего слова, Сигфрёд Лесной Ворон! Что мыслишь делать в будущем и чем займёшься. Может быть, ты, будешь учится какому-либо ремеслу селянина? У нас много чему можно поучиться, чтобы потом можно было своими руками прокормить себя и семью. Слово теперь за тобой, Сигфрёд! Молви же его!
- Отец мой, Хардвин, которого прозывают Умелым и ты старейшина Лосиного бора, мудрый Фридхольд Большеголовый, не невольте меня, ради Одина и Тора! Да, я дал клятву верности роду, как все вы хотели! Но оставьте меня подле ведуна и лекаря-целителя Ормульфа! Я хочу постичь науку целительства и приготовления лекарских снадобий, умение исцелять страдания людей и скота! За эту зиму я многое понял и решил для себя - мой путь не на пашню и не с рыболовной снастью, меня влекут тайны здоровья, распознавания и изгнания недугов и в этом я не могу ничего с собою поделать! Отпустите!!! - взволнованным голосом взмолился Сигфрёд.
- Будь по твоему, мой старший сын, Сигфрёд Лесной Ворон! - ответил ему кузнец Хардвин Умелый. А старый Ормульф добавил: - Ты не сомневайся, уважаемый Хардвин... Я его научу и мечом владеть, и на охоту ходить, лечить людей и скот. Он станет знаменитым человеком, вот попомни моё слово. А ты ведь знаешь, что я слов на ветер не бросаю. Да и не молод уже, а сундук со знаниями нужно же кому-то передать... И после моей смерти снова в этих краях будет ведун и лекарь-целитель.
На том и порешили. Обряд был закончен и участники действа, такой же нестройной колонной отправились по домам. Сердце Сигфрёда пело. Теперь он - мужчина, человек опоясанный мечом, а на плече приятной тяжестью ощущались подарки от односельчан. Такого их количества он никогда не видел и в руках не держал. И сейчас Сигфрёду казалось, будто он не идет по мерзлому снегу, а плывет по воздуху. Его переполняла гордость, никогда еще это чувство не владело им с такой силой. И его брат, Хомрад шагал рядом радостный, и старый добрый, мудрый Ормульф внял мольбам об обучении, всё складывалось как нельзя лучше... Ну чего ещё можно было желать от жизни?!
Благословенный же Йоль только начал своё шествие по земле Скандии, шагнув далеко за пределы Заячьего холма и Лосиного бора, и всем он нёс ощущение надежды на исполнение самых смелых желаний, самой несбыточной мечты, на откровение и помощь светлых богов, теперь с удовольствием посетивших Мидгард, землю неспокойных, суетливых и всегда наполненных заботами людей...
Спасибо!