семинар,выбрал из тысяч пришедших в 1998 году творческих работ (без блата) также как и многих других, не было ничего, чтобы завербовать кого-то, переучить.
Ничего личного, многие люди пробуют пройти творчекий конкурс по 10 лет подряд, я прошла с первого раза и попала в первый набор Станислава Юрьевича, я была ему не близка по духу, но близка по слову.
Может это самое главное.?
Я ничего не имею против людей любых национальностей, я против приспособленцев, против способностей подменять понятия, против любых сообществ основанных на отношениях далеких от литературы.
"Поэта судят по его вершинам, плохое стихотворение может написать каждый".
Я - максималист, читаю только вершины, мне скучно рыться в огромной куче подделок под поэзию, но если находиться одна великая строка я честно ее произнесу и запомню, и мне не важно кто ее написал, совсем не важно.
http://www.stihi.ru/2008/11/05/3700
Мы дети, выжившие в девяностые -
Депутаты делили власть,
Не могли накричаться всласть,
Затевая дебаты острые.
Мы пили из майонезных баночек суп,
Бесплатно в школах раздаваемый от бескормицы,
От всех болезней - анальгин был только в больнице.
Мы мечтали отоварить по талонам колбасу,
А ещё нам безумно хотелось конфет,
Любых, даже батончиков без бумажки;
Родители выглядели уставшими,
Глядя в наши голодные желторотые рты;
говорили: «Нет!»
Нет конфет, мяса - нет, хлеба - нет.
Есть - винегрет
Из домашней картохи, свеклы, огурцов…
Мы не видели дома голодных отцов,
Равнодушно спивавшихся по гаражам;
Им нечего было дать нам, они напивались в хлам.
Нас для них стало слишком много,
Кормить нас было дорого,
Водка была дешевле, они напивались без цели.
Нас кормили голодные матери,
Посылая отцов по матери.
Некоторые залезали в петлю,
С запиской: «Не прокормлю!»
Детдомов тогда открывалась тьма -
Нас толпой возвращали стране, государству.
Детсады превращали в детдома,
Нам светила колония да тюрьма.
Государи заступали на царство,
Плодилось новое барство…
Мы хотели поступить в ГПТУ;
Спецодежда, бесплатный «хавчик».
Там любой упакованный мальчик
Осуществлял свою мечту.
Было модно носить телогрейки,
Катанки-валенки; картонные наклейки
Становились качками. Шапки-пидораски
Защищали мозги от тряски;
На нас испытывали новый героин,
И дольф лунгрен был нашим героем,
И грудастая сабрина украшала каждый туалет;
Нам говорили: «Ничего интересного нет!»
Но у нас был свой интерес,
Мы знали уже, что в России есть секс!
А где-то есть колбаса.
До Москвы электричкой четыре часа -
И у вас уже есть колбаса!
В сытых городах Очередь требовала прописку
При покупке колбасы;
Мы говорили: «Дядя, не ссы!
Мы живём за углом, здесь близко!»
Вот такие у нас были шутки.
Мальчиков забирала армия,
Девочки шли в проститутки
Заработать на жизнь достойную.
Затевались новые войны.
Нас всё равно было слишком много…
Сейчас нам уже под тридцать,
Мы полноценные единицы.
Тем, кому повезло уцелеть и не спиться,
Предлагают за деньги плодиться,
Готовят четвёртый на нашей памяти кризис.
У власти шесть тезисов, как катехизис.
Зарплаты замораживают понемножку -
Нам уже наплевать!
На все фокусы власти мы отвечаем одним:
Угрюмо садим картошку!
Нас по-прежнему много, мы выжили
И нарастили на душах броню,
Мы не верим новому дню!
Во славу чьих-то славных идей мы не рожаем детей!
У нас на счетах ничего не сгорит,
Потому что нет ничего!
И пока у нас ничего не болит,
Мы празднуем над властью своё торжество!..
----------------
2008-11-04 Шамсутдинова Марина
Стихотворение опубликовано в журнале "Наш Современник" № 7 2009г.
Марина,
ну что сказать - шикарно, в смысле "гражданственности". Я так не смогу, поскольку я, по твоему определению, "упакованный мальчик". Горько всё это читать, потому что делю ответственность в определённой степени за твоё неудавшееся детство и молодость. Не твою конкретно, а твоего поколения, таких же девочек и мальчиков, на которых испытывают героин.
Поздравляю с замужеством. Редкая удача в наши дни. Видимо, ты очень сильная личность. Горжусь знакомством.
