Всего лишь понедельник

08:00 12 ноября 2040 г.,

Западная Сибирь, г. Новосибирск, Здание ОБВТ

Было всего восемь часов утра, на улице ещё царствовала тьма и город казалось мирно спал, когда Глеб благополучно добрался до места своей новой службы: не выделяющейся от остальных невзрачной серой бетонной многоэтажки. Это был его первый рабочий день в Отделении по борьбе с внутренним терроризмом, который начинался в девять ноль ноль Мужчина специально пришёл пораньше. Он боялся опоздать, вышел за два часа. Однако ему хватило ровно часа, чтобы дойти здания ОБВТ.

Коммерческий транспорт почти не ходил, а и из-за вспыхнувших беспорядков закрыли единственно оставшийся государственный — метро. По городу, на свой страх и риск, ездили лишь мелкие частники, которые заламывали цены за проезд. Весь остальной транспорт перешёл в руки корпораций, которые закрыли свои парки, как только начались первые несанкционированные митинги.

Поэтому до нового места службы пришлось добираться пешком. Утро было на удивление тихим. По дороге мужчина почти никого не встретил, даже отсутствовал ставший привычным вой сирен различных служб. Город был погружен в тишину и покой, словно копил силы перед бурей.

«Сколько уже шли митинги? — Глеб задумался, — Народ стал выходить на улицу и просить отменить квоты на потребление топлива, ещё на стадии рассмотрения законопроекта, получается чуть больше года назад. Но это были небольшие санкционированные митинги. Где-то спустя пару месяцев с момента их введения, а квоты ввели будто в насмешку с начала этого года, недовольных стало значительно больше. Многие потеряли работу именно после Нового года. Квоты на топливо резко сократили число перевозок; движение авто- и авиатранспорта, поставки продуктов и товаров из других и в другие регионы также сократились и выросли в цене.

Всё это привело к дефициту многих продуктов питания, товаров, к инфляции и резкому сокращению, безработице. Небольшие предприятия и предприниматели разорились, потеряв всё. Заголовки газет и новости пестрели «Убийство детей, жены и последующий суицид», «Глава сети маленьких магазинов взорвал себя на площади, мэру удалось спастись» и пр.

На плаву удержались лишь корпорации. Толпы вышли на улицу выразить своё недовольство. Вскоре во главе всех протестующих встали так называемые «Патриоты», как они себя называли «Глас Народа». И всё больше митинги стали напоминать погромы. Насилие и беспорядки захлестнули волной Новосибирск».

Глеб устал бороться с мародёрами, ворами, насильниками на улицах города в рядах полиции. Корпорации срослись с государством, и часто использовали полицию в своих интересах, пряча в тюрьмы мешающих им. Ночные дежурства, переходящие в дневные, а затем заново в ночные. Это казалось замкнутым кругом, который, как бы он не старался, разорвать, мужчина, не мог. Полиция отлавливала лишь мелкую рыбку в океане беспредела, царившего на улицах его родного города.

И вот он шанс: в свои двадцать восемь лет лейтенант полиции Глеб Иванович Глушенков, имеющий медаль «За доблесть в службе» получил приглашение на работу в Отдел по борьбе с внутренним терроризмом, сокращённо ОБВТ — элитное подразделение Министерства Внутренних Дел Российской Федерации по борьбе с преступностью.

Вот кто, считал Глеб, способен был разорвать этот порочный круг преступлений, искореняя истоки и не подминаясь под интересы корпораций: ОБВТ вылавливал крупную рыбу — идейных вдохновителей «Гласа Народа», главарей банд, и даже небольших, совсем зажравшихся, начальников корпораций. Именно здесь можно было наблюдать закон в действии, сделать мир немного лучше, прижечь язву произвола и не дать ей разрастись.

Конечно он принял приглашение.

Сейчас мужчина немного нервничал, надо войти в команду. В ОБВТ всем было без разницы на твои заслуги, звание, здесь служили крутые ребята, их доверие нужно было заработать своим потом и кровью.

Глеб вышел на балкон, достал сигарету, поджёг, глубокая затяжка, дым приятно заполнил лёгкие, даря облегчение, снимая нервное напряжение.

Он оглядел город: человеческий улей из бетона и стали. Блестящие тёмные зеркала высоток скрывали нелицеприятные тайны своих жильцов — воров, насильников, бандитов, тупого безработного быдла. Он ненавидел их. Квоты на топливо были введены не просто так. Это трудное время просто надо было пережить, поддерживая, а не убивая друг друга, направив свой взор на разработку иных источников питания, а не на построение планов по уничтожению всего и всех.

«Мы сами отравили воздух», — прошептал мужчина одними губами, взглянул в небо, и увидел лишь толстый слой серого смога. Он уже и не помнил, каков настоящий цвет у неба. Казалось, всю его жизнь оно было таким — клубом серого дыма, что выплёвывают его лёгкие, после каждой затяжки. Пошёл снег. Глеб вытянул руку в перчатке, на которую плавно упало несколько снежинок. Они имели сероватый оттенок. А ведь когда-то снег был белоснежным.

Он так погрузился в свои мысли, что не услышал, как кто-то зашёл на балкон.

— Новенький? — вырвал его из размышлений сильный мужской бас, принадлежащий его непосредственному начальнику, главе ОБВТ и отряда «Красных» — Борису Александровичу Краснову.

Глеб про себя чертыхнулся, вот так проколоться в первый день и дать к себе подойти, а вслух не оборачиваясь ответил:

— Покурить вышли, Нулевой? — ещё на собеседовании с главой, мужчина уяснил манеру общения в команде. Она была неформальной, что было удивительно для Глеба, привыкшего к жесткой субординации. С другой стороны, это свидетельствовало о сплоченности и доверии внутри команды. А для задач, что выполнял отдел доверие было жизненно необходимо. По именам оперативники друг к другу не обращались. А всё из-за униформы отдела, которая полностью скрывала все индивидуальные признаки человека: чёрный кевларовый костюм, глухой чёрный шлем с затемненным стеклом, лишь цветные номера на одежде говорили кто есть кто.

— Подышать. Курить вредно, Тринадцатый. Скоро бросишь, — начальник подошёл к перилам, всматриваясь в огни спящего города.

Глеб окинул Бориса Александровича внимательным взглядом: высокая, спортивного телосложения фигура была затянута в кевларовый чёрный костюм, однако шлем не был надет. Небольшая седеющая щетина и торчащие в разные стороны тёмно-русые с проседью волосы, украшали голову. Под глазами пролегли глубокие тёмные мешки от недосыпа, однако взгляд светло-голубых глаз главы был сосредоточен.

— И почему мегаполисы называют каменными джунглями? По мне, это больше цементная трясина, которая засасывает с головой своими удобствами, неоновыми рекламами, яркими огнями, большими возможностями, надеждами на счастье. И не заметишь, как она тебя поглотит, а со временем и убьёт, — произнёс Нулевой в никуда.

Глеб не знал, как реагировать на слова главы. Требовалось ли от него что-то сказать в ответ? Он почти ничего знал о Краснове. Все данные, даже его возраст, были засекречены. Ходили различные слухи о его послужном списке и навыках, от самых нелепых до самых фантастических.

Неоспоримым фактом было лишь то, что его отряд был первым в ОБВТ и имел название производное от его фамилии. Следующие команды отдела стали называть по оставшимся цветам радуги. На сегодняшний день, в ОБВТ было шесть отрядов: Красных, Оранжевых, Жёлтых, Зелёных, Голубых и Синих. Нумерация бойцов была сквозная. Все равнялись на Красных. Всего в отделе было семьдесят девять человек — по тринадцать в каждом отряде, за исключением отряда Красных, в котором было четырнадцать оперативников.

От мыслей Глеба отвлёк загоревшийся сигнал вызова на браслете.

— Перекур окончен, Тринадцатый, — произнёс Борис, выключил сигнал на своём браслете, — Сбор в главном зале на сорок четвёртом этаже. Тридцатиминутная готовность, — и вышел.

Зайдя в зал через двадцать пять минут, новичок обнаружил, что помещение было полностью заполнено оперативниками ОБВТ из различных отрядов, о чём говорили цифры соответствующего цвета на костюмах.

— Итак, все в сборе! — сухо проговорил Нулевой.

Глеб понял, что, получается, ждали только его. Мужчина в очередной раз чертыхнулся, чувствовал он себя крайне неловко.

— Наша задача, на этот раз, разогнать протестующих от здания корпорации «Недра Земли». Действуем по старинке: пытаемся остудить их пыл водой и попросить разойтись. Звуковую пушку используем после, если не разойдутся. Около корпорации остаются три отряда: Оранжевые, Жёлтые и Зелёные. Их задача не пропустить, ни при каких условиях, протестующих в здание. Но это не значит, что можно убивать всех без разбора. Нет! Это касается и вас, Синие. Используйте травматическое оружие, электрошоковые, свето-шумовые и газовые заряды. И лишь в крайнем случае, слышите Синие? Лишь когда лично вам угрожает смертельная опасность можно применять ответные, несущие смерть, действия. Итак, три отряда по кругу встают около здания. Внутри здания будет отряд охраны корпорации, а снаружи к нам присоединится их небольшой отряд «УТРО».

По толпе оперативников прошёл недовольный гул, который тут же пресёк глава, своим глухим сильным голосом:

— Заткнулись! Я не закончил. Да, я тоже не люблю этих наёмников и не согласен с их методами. И будь моя воля, мы бы не приближались к «Кровавому цветку». Но тогда это превратилось бы просто в убой жителей наёмниками и полицией. Лишь мы можем подарить протестующим возможность одуматься, заставить их отступить. Согласно разведданным несколько командиров Гласа Народа примут участие в акции. Их изображения уже вам направлены, запомните их и постарайтесь взять живыми, — внутренне стекло шлема ожило, показывая изображения трёх человек: двух мужчин и одной женщины. Всем им ещё не исполнилось и двадцати пяти лет.

— Также учтите, что терять свои игрушки не любят власть имущие, поэтому наёмников не трогаем. Каждый наёмник будет помечен красной точкой на карте, старайтесь не перейти им дорогу. В схватке с ними у нас мало шансов, их вооружение значительно лучше нашего и ограничений на убийство, как всем нам хорошо известно, у них, в отличие от нас, нет. Эти твари не подчиняются нашим законам.

— И людьми их назвать сложно, слишком уж мало человеческого в них осталось, — злобно проскрежетал сосед справа. Глеб невольно повернул голову, сказавшим это был молодой и сухой парень с чёрными с проседью волосами и такой же щетиной, на груди которого красовалась жёлтая цифра четырнадцать. «Глава отряда Жёлтых», — отметил про себя мужчина, вспомнив номера цифр под которыми располагались командиры, и тут же отвернулся, продолжая слушать Нулевого, что громко продолжал вещать:

— Так что задача оставшихся трёх отрядов - это максимально быстро разогнать протестующих, как минимум за пределы площади и не попасть под огонь наёмников.

— Какого чёрта?! Значит, мы трогать наёмников не можем, а они нас могут убивать? Как удобно! Нас просто на убой отправляют, — зло выплюнул сидящий впереди, перед новичком, человек, на спине костюма которого красовалась цифра пятьдесят три голубого цвета. Это был глава Голубых.

Глеб видел, как Борис Александрович в ответ холодно посмотрел, и едва заметно щёлкнул