какую-нибудь фотографию и косметику. Эти вещицы придадут кабинету совсем иной, более подходящий, вид. Голые стены просто угнетали, а потому было бы неплохо вставить в рамку и повесить первую обложку “Шика” П.П.А (после прихода Ариадны). Она видела подобное в фильмах, и это было отличным решением. Ариадна оторвалась от пустопорожних мыслей и снова сосредоточилась на кипе журналов, разложенных на столе.
Нужно вывести отсталый, устаревший “Шик” на передовые позиции, сделать более современным, создать новые рубрики, но, прежде всего, нужно вызвать к нему интерес еще до того, как он поступит в продажу.
Нужно добиться, чтобы он привлекал к себе читателей. Ариадна окрыла вордовскую страничку и задумалась о содержании журнала, каким оно должно было быть, по ее мнению, и, в особенности, что может ее интересовать с точки зрения рядового потребителя:
1. В первую очередь, интернет, куда читательницы могли бы заходить в поисках свежих новостей или ответов на самые насущные вопросы.
2. Обновленный формат журнала, что предполагает совершенно новые рубрики помимо присущих всем журналам допотопных гороскопов и читательских писем.
3. Совет? Место, куда читатели могли бы обратиться по вопросам, связанным с модой или более личным делам. Тут могла бы пригодиться ее психоаналитическая жилка. И в то же время можно предложить раздел по просьбам самих читателей.
4. Отличные репортажи и статьи.
5. Темы, связанные с косметикой и средствами ухода за кожей.
6. Какая-нибудь рубрика исключительно для мужчин: мужская косметика? Авто?
Ариадна перестала печатать, надеясь, что ее осенит какая-нибудь смелая, интересная идея. Поздравив себя с тем, что для первого дня все складывалось не так уж плохо, она принялась обдумывать первый пункт списка, веб-страничку и ее появление в интернете. Через десять минут она попросила секретаршу разослать по электронной почте всем редакторам сообщение, что в четверг, прямо с утра, назначено совещание. На этом собрании Ариадна собиралась рассказать рыжеволосому парнишке о своей задумке веб-странички.
К шести вечера ее отличное настроение упало на двадцать пунктов, зато плохое достигло семи и семи десятых балла по шкале Рихтера, проще говоря, приближался подземный толчок, предвещавший катастрофические последствия. Девушка была на грани взрыва, когда в кабинет вошел расплывающийся в широченной улыбке Даниэль и предложил подвезти ее до дома. Ариадна не собиралась показывать свою слабость врагу и, хоть с большим трудом, но выдавила вежливо-милую улыбку. Ей пришлось сделать вид, что у нее все замечательно, иначе Даниэль порадовался бы своему превосходству над ней.
День начался весьма и весьма плодотворно, но после полудня все застопорилось. Ариадна никак не могла найти способ высвободить “Шик” из оков журнальной неизвестности.
Исподтишка поглядывая на довольную улыбку Даниэля и на то, как любезно прощался он со всеми, покидая владения “Шика”, Ариадна подумала, что его день наверняка прошел гораздо лучше, а потому она просто обязана улыбаться так же, как он и поменьше говорить о работе.
- Знаешь, я подумал, все же хорошо, что мы соседи не только по офису, но и по дому тоже. Я мог бы подвозить тебя до работы, – тактично предложил Даниэль.
Ариадну удивила подобная забота, и она решила, что это неспроста: не иначе Даниэль что-то задумал. Вероятно, он решил охмурить ее, втереться в доверие, чтобы она сложила оружие, а, может, измыслил что и похитрее. Вот ведь двуличный! “Сама ты двуличная со своим недоверием”, – мысленно обругала себя Ариадна. Однако, какой бы ни была причина подобной любезности со стороны Даниэля, девушка не собиралась отказываться от предложения подвозить ее на работу.
Даниэль был ее соперником, и ей следовало быть в курсе его дел, а самый лучший способ держать все под контролем – это проводить с ним как можно больше времени. И то, что она больше половины жизни любила его, не имело ничего общего с ее теперешним решением. “Совершенно ничего!” – уверила себя Ариадна.
- А с чего это ты вдруг предлагаешь мне свои услуги? – спросила она.
- Интересное кино, вот так названьице, – улыбнулся Даниэль и лукаво прищурился.
- Называй, как хочешь, – Ариадна вспыхнула, поняв скрытый намек. – И все же, почему?
- Это же очевидно, – миролюбиво ответил он, приподняв бровь. – Машины у тебя нет, а едем мы в одно и то же место, и в одно и то же время.
- Я могу ездить на такси, и, к тому же, компания предоставит мне машину, – заметила Ариадна, стараясь разузнать, с чего вдруг Даниэль заинтересовался ее обществом.
- Видишь ли, это вопрос солидарности с природой. Зачем загрязнять окружающую среду выхлопными газами двух машин, если можно ехать на одной? Нужно беречь природу для наших будущих детей.
Ариадна вмиг забыла о своем раздражении, копившемся в ней, начиная от момента знакомства с бывшей секретаршей, и заканчивая собственными подозрениями относительно тайного интереса к ней ее соперника.
- И долго ты репетировал речь? – смеясь, спросила она. – Вероятно, перед зеркалом?
- Я отлично импровизирую, – доверительно сообщил Даниэль.
Обстановка разрядилась, и плохое настроение Ариадны постепенно улетучилось. Оставшиеся пятнадцать минут до дома они оживленно болтали, не касаясь щекотливых тем.
- Слушай, а как тебе Моника? – неожиданно спросил Даниэль.
- По-моему, отлично, – ответила Ариадна, не понимая смысл вопроса.
- Ты не умеешь врать, моя сестрица стала черт-те кем, – беззлобно посмеивался над сестрой Даниэль.
- Вот еще, я умею врать, просто ты меня подловил, – защищалась Ариадна.
- Вчера я видел ее, – отозвался Даниэль, – и, надо сказать, ты меня потрясла. Всего за несколько дней тебе удалось добиться, что Моника снова стала привлекательной. И это беспокоит меня больше всего, – добавил он, скорее для себя, чем для ушей Ариадны. Его соперница знала свое дело.
- Спасибо, но я всего лишь отвела Монику в парикмахерскую, – скромно пояснила Ариадна.
- Полагаю, что ты также покусилась на ее гардероб и взяла в заложники ее треники и кроссовки, – предположил Даниэль, насмешливо приподняв бровь.
- Что-то вроде того, – рассмеялась Ариадна.
- Я потрясен. Правда, потрясен.
Оба дружно расхохотались, и Ариадна отметила про себя, что в ее памяти Даниэль не был таким открытым, обаятельным и любезным. В своем стремлении забыть парня она думала только о плохих чертах его характера.
Они продолжали шутить и смеяться, пока не вышли за дверь гаража, ведущую в дом, и не увидели Антонио, консьержа, который нервно стискивал кулаки и кивал головой. Рядом с ним стояла та самая девушка из японского ресторана и что-то кричала бедолаге на таком скверном испанском, что Ариадна ничего не поняла из ее слов.
Но Даниэль, похоже, понял, потому что тут же забыл об Ариадне и, оставив ее в дверях, в два шага очутился рядом с ними.
- Даниэль! – воскликнула девушка. “Как же ее зовут? – подумала Ариадна. – Моника, вроде, говорила, Алексия. Ну да, Алексия, модель из России”.
- Что ты здесь делаешь? – сердито спросил блондинку Даниэль, злясь на ее вторжение.
- Я здесь по его милости, – ответила Алексия, тыча пальцем в консьержа. – Он не хотел пускать меня в твою квартиру, – пояснила она на ходу и заученно плаксиво выпятила вперед свои ярко накрашенные губы.
- И правильно делал. Никто не войдет в мою квартиру, когда меня нет. Антонио честно выполнял свою работу, а тебе следует быть повежливее, когда приходишь ко мне, – отчитал Алексию Даниэль.
Алексия собиралась что-то сказать, но заметила Ариадну. По искорке гнева и ревности, мелькнувшей в глазах россиянки, Ариадна поняла, что та ее узнала.
- А что эта здесь делает? – повысив голос, спросила Алексия, понимая, что Ариадна была той самой женщиной, что вчера вечером попыталась увести у нее Даниэля в японском ресторане.
Настроение Ариадны вернулось к семи и семи десятым баллам по шкале Рихтера. Она была не готова выслушивать подобного рода замечания от кого бы то ни было, и, тем более, от этой ненавистной блондинки. Увидев, как та орала на несчастного Антонио, Ариадне захотелось вышвырнуть ее из дома пинками, но верх одержала дипломатичная британская кровь, и она попросту проигнорировала нахалку.
- Антонио, для меня есть почта? – вежливо поинтересовалась Ариадна у консьержа, отлично зная, что ничего и быть не может, поскольку она жила здесь всего несколько дней.
Россиянка изумленно вытаращилась на нее, не собираясь позволять брюнетке остаться с ее Даниэлем.
- Кто она, и почему пришла с тобой? – снова спросила Алексия, но на этот раз гораздо тише.
Ариадна решила поквитаться с настырной моделью, доставив той несколько неприятных минут. Она наклонилась к самому уху Даниэля, так что ее губы коснулись его мочки, и спросила так же чувственно, как говорила с ним Алексия накануне в японском ресторане:
- Что она говорит? У нее такое скверное произношение, что я ничего не могу понять. Впрочем, по тону, догадываюсь, что она сердится на тебя.
Даниэль весело посмотрел на Ариадну и повернулся к Алексии, чтобы ответить. Россиянка кипела от злости и была готова сию же минуту вцепиться в прекрасные волосы соперницы и вырвать их.
- Это Ариадна, друг семьи, – пояснил он, краем глаза наблюдая за Ариадной и желая понять, какое действие оказали на нее его слова, но узнать это ему было не суждено: Алексия снова перешла на крик.
- Но она не такая мужеподобная, как говорили вы с Серхио, – взвизгнула блондинка. – И у меня отличное произношение, просто я не тараторю, как она, – снова надув губы заключила Алексия, зная, что нанесла врагине смертельный удар.
Ариадна отметила, что ее гнев перетек в другое русло: Алексия стала ей безразлична, и виной тому были ее меткие слова. Несчастный Антонио стоял поодаль и не вмешивался в свару, но по его удивленному лицу становилось ясно, что он слышал ядовитые колкости Алексии, точнее, переданные ею слова Даниэля и Серхио.
- Это не... – начал Даниэль, но Ариадна, утратив силы, повернулась и стала подниматься по лестнице в свою квартиру, на этот раз думая не об укреплении ягодиц, а о том, как бы скорее покинуть холл.
Поднимаясь по лестнице, она слышала, как Даниэль несколько раз окликнул ее. Ариадне показалось, что он решил идти за ней, и она прибавила шаг. Войдя в квартиру, девушка громко хлопнула дверью.
“Он меня не разглядел. Видел много раз, но не разглядел,” – мысленно пожаловалась самой себе Ариадна и, вспомнив, как хорошо ей было в машине рядом с Даниэлем, почувствовала себя набитой дурой.
