руки на живот, счастливо улыбается и с смотрит на него по особенному нежно.
Локи вновь исчез.
А она рисует крышу Петербургского старенького дома, на которой вся ее семья: в центре она сама и Локи, в черном костюме, обнимает ее за плечи, а на руках зеленоглазый и розовощекий малыш в кружевных пеленках.
Аня отложила кисти, вытерла руки полотенцем, встала и обернулась. Струящееся бежевое платье уже не скрывало округлившуюся фигуру. От нее веяло уютом, теплом и счастьем.
День был теплым и прозрачным. Накинув на плечи тонкую шаль, Девятова решила пройтись по окрестностям. Фенрир было припустился за ней следом, но она мягко сказала:
- Не надо, малыш…
И побрела в глубь огромного леса.
Сердце мага давно сбилось с ритма, ему хотелось прекратить эту пытку. Он видел счастье, которым мог безраздельно владеть, но сейчас оно ускользало песком сквозь пальцы
А что он сам делал в это время?
Прохлаждался в Железном лесу, позволяя Ангрбоде, правительнице тех мест, ублажать свое тело. Ведьма всеми силами старалась удержать мага в своем дворце как можно дольше, даже пыталась подлить ему приворотное зелье, но Локи поднял ее на смех при придворных.
Вдруг сознание трикстера озарило, точно молнией.
Как он был слеп!
Ему вспомнился последний вечер, что он провел в этих сумеречных местах, питаясь магией, точно изысканным десертом. Ангрбода кошкой вилась у его ног, пока он сидел в библиотеке, дочитывая старинный фолиант.
- Последняя страница и ты уйдешь? – печально промурлыкала ведьма, проводя пальчиком по его колену.
- И не минутой больше, - ответил он, отряхнув ее руку.
- Почему тебя так тянет к своей смертной игрушке? Что есть у нее, чего нет у меня? – вспылила правительница, отшатнувшисьв строну, зло сверкнув желтыми глазами.
- Душа, - коротко бросил Локи, захлопнул книгу, поднялся и растворился в воздухе.
Асгардца прошиб озноб, и он вновь переключил свое внимание на воспоминания Ани, чей лоб жег ему ладонь.
Ее взгляд был пустым, и она шла прямо в чащу. Локи хорошо знал этот путь к единственной незащищенной бреши в Альвхейме, через которую можно было попасть незамеченным в страну светлых эльфов.
Аню вел зов, в этом не было сомнений. Зов ведьмы, которая сама боялась появиться здесь, но решила выманить художницу в свой мир.
Вдруг Девятову скрутила острая боль, ноги подкосились, и она упала лицом в сырой мох.
Боль то скручивала, то отпускала и снова брала в свои тески. Она попыталась ползти вперед, но вокруг нее заструилась золотистая дымка и появился бледный силуэт.
- Мама… - охрипшим от отчаяния голосом прошептал Локи.
Только Фргигг, ныне бесплотный дух, сделать могла немного, но ее сил хватило, чтобы ослабить силу зова.
Сознание Девятовой немного прояснилось. Она с ужасом огляделась по сторонам: ее окружали могучие стволы тысячелетних деревьев, но золотистое сияние рядом успокаивало, давая сил
А внутри нее новая жизнь уже была готова появиться на свет.
Срывая голосовые связки, женщина что есть мочи закричала:
- Фенрир! Фенрир!
Она нутром почуяло, что лишь этот огромный зверь сможет ее услышать.
Волк, все это время метавшийся вокруг виллы, навострил уши, повел мордой по воздуху и огромным прыжками бросился в зеленую гущу.
Локи горько усмехнулся: действительно, кого она могла еще позвать? Сам он не хотел ее слышать, даже будучи рядом…
Не в силах больше видеть того, что произошло, он убрал ладонь с ее лба и нежно погладил волосы.
- Все хорошо, - с дрожью прошептал он, - я приготовлю тебе целебный отвар…
Она покачала головой и едва различимо произнесла:
- Поздно, Локи… Велунд присылал своих лекарей…
- Да что знают эти олухи! – подскочил с кровати мужчина, осознавая в душе, что она права.
Он и сам видел, что жизнь держится в ней на тонком волоске.
- Локи, - тихо позвала Аня, - пообещай, что не оставишь их… Последнее, что я хочу увидеть, как ты держишь их на руках… Они у Лейлы…
Ее голова упала обратно на подушку, а дыхание стало сиплым.
Кусая руки, размашистыми шагами, он отправился в комнату экономки.
Пожилая альфийка дремала, опустив голову на руки у колыбели
Маг осторожно приблизился к детской кроватке, в которой под кружевным одеяльце мирно спали два комочка. Мужчина поразился: их кожа была не синей, а слегка голубоватой, и руны лишь едва проступали, а не выпирали, как у всех наследников ледяной страны.
- Ваша светлость… - испуганно пробормотала проснувшаяся женщина и непрошенные слезы ручейками потекли по лицу.
- Мы, мы сами не понимаем, как не уберегли, - залепетала она, судорожно сжимая спинку колыбели, - она так неожиданно ушла….потом вдруг Фенрир сорвался с места…. И вернулся с малышами в зубах… он нес их в ее окровавленном подоле… а когда нашли госпожу, то ничего нельзя было сделать… ее отравила черная магия. Но детей она не коснулась, они будто поцелованы светом…
Лейла дрожала, как листочек на ветру, а от ее слов веяло безнадежностью.
- Дай мне их… - глухо отозвался Локи.
Альфийка не посмела перечить.
Трикстер мягко ступал по ковру, чтобы его малыши продолжал и дальше так же сладко спать на руках. Лейла было хотела последовать за ним, но он взглядом приказал затворить дверь.
У Ани уже не было сил, чтобы приподняться им навстречу. Она только слабо улыбнулась, а лицо озарилось светом материнской любви.
- Покажи им меня Локи, когда они вырастут, покажи, только не такой как сейчас…
***
Ангрбода сжалась от ужасного предчувствия и тонкий скипетр правительницы Железного леса выкатился из ослабевших рук.
- Локи, - едва успела прошептать ведьма, как стены ее дворца начали покрываться цепким инеем.
Снежная буря выломала кованные двери, в ее центре стоял ледяной великан и в нем с трудом можно было узнать асгардского принца
- Ты пришел убить меня...
Страх почти парализовал ведьму, ведь она прекрасно понимала, что ей не под силу справиться с таким могущественным магом, каким стал Локи, в то числе и не без ее помощи.
Трикстер только криво улыбнулся:
- Это слишком легко и милостиво за то, что ты сделала.
- Я люблю тебя! – в отчаянии выкрикнула она, падая перед ним на колени.
- Ты не знаешь, что это такое ,– звоном разбитого стекла отозвался маг
Метель вокруг них закружилась сильнее, пока не застлала весь зал.
Локи воздел руки к небу, прикрыв кровавые глаза и забормотал заклятье на языке цвергов, которое Ангрбода не могла разобрать.
Вены на его запястьях открылись, и синяя кожа обагрилась кровью, а он все шептал и шептал.
У ведьмы перехватило дыхание, ее тело выгнулось дугой, кожа стала собираться в складки и сереть, пальцы скрючились, блестящие черные волосы превратились в седые лохмотья, а сама она стала почти такого же роста, как Локи
Но эта было только начало. Вены на ее руках и шеи лопнули и из них потекла ее магия и сила.
Желтые, зеленые, черные и красные полосы потянулись к запястьям Бога и забугрились под его кожей.
Обессилившая, измученная она повалилась на ледяной пол, но Локи приподнял ее в воздух одним движением и направил к окну, в котором она как в зеркале увидела свое отражение.
Вместо черноволосой желтоглазой красавицы на нее смотрела старуха-великанша.
- Ты навсегда останешься такой, - зашипел за спиной трикстер,- ты не сможешь никогда покинуть Железный лес, а если ты когда-нибудь понесешь, то твое чрево сможет производить на свет только чудовищ.
С этими словами он стал прежним, медленно развернулся и отправился к выходу из зала, а Ангрбода, лишившаяся своей силы и красоты, с древним проклятьем цвергов в крови, неподвижно лежала на полу, до конца, не веря в то, что все это случилось с ней.
Своя кровь
Локи мог бы навечно остаться здесь, да только холод никогда не причинит ему вреда, он источник его силы.
Снег заметал асгардца вместе с саркофагом под вой Фенрира, сливавшийся воедино со свистом метели. И тут маг почувствовал знакомую руку на плече. Но это было невозможно, если только он не умер и не унесся в Валгаллу.
Трикстер вздрогнул, резко обернулся, сметая с себя снежный покров, и встретился взглядом с Одином. Перед ним стоял не сгорбленный старик, а прославленный воин, такой, каким он помнил его в детстве.
- Как?... – едва смог вымолвить последний ётун, дрожа всем телом.
Один приближался, и Локи наконец рассмотрел, что бывший повелитель Асгарда всего лишь тень, хоть и довольно плотная в отличии от призраков.
Царь опустился рядом с младшим принцем и произнес:
- Я был тебе нужен… Фригг хотела прийти, но она еще очень слаба после схватки с черной магией, которая убила твою мидгардку, но благодаря ее усилием живы твои дети…
Локи не верил своим ушам, даже после смерти, Один и Фригг не оставили его и стараются помочь, как могут.
Слезы вновь навернулись на глазах и превратились в льдинки.
- Теперь ты понимаешь, почему я был непреклонен, когда запретил твоему брату встречаться с той смертной. Я не хотел, чтобы разбилось его сердце, но ты пошел дальше, полюбил сильнее и глубже, и я не хочу потерять тебя, Локи.
- Ты любишь меня после всего, что я сделал? – его измученная душа вновь металась и рвалась.
- Ты мой сын… - вновь повторил Один, глядя на растерянного мага.
- Как бы я хотел в это верить… - едва отозвался тот, медленно раскачиваясь из стороны в сторону.
- Но так и есть, - Локи было хотел возразить, но царь покачал головой, - выслушай хоть раз. Ты больше наш сын, чем думаешь. Да, я пожалел тебя, маленького найденыша. Но скажи, почему ты до того случая в этой пустыни никогда не обращался в великана? Почему твои дети родились не с синей, а с голубоватой кожей и лишь едва проступающими рунами?
Трикстер впервые в жизни не мог найти, что ответить, за него это сделал Один:
- Потому что в тебе наша с Фригг кровь. Поверни руки, видишь на них небольшие шрамы? Когда я принес тебя, то мы с Фригг спустились к корням Иггдрасиля и провели древний обряд принятия в род, искупали тебя в водах священного источника Урд, чтобы смыть прошлое и смешали свою кровь с твоей. Ты стал нашим.
- Почему же ты молчал столько лет! – Локи сорвался на крик.
- Надеялся, что ты никогда об этом не узнаешь…
- Сколько бед мог предотвратить твой рассказ, и возможно Асгард был бы цел.
- Нет, Локи. Все содеянное должно было случиться, это вело к Рагнареку, а его нельзя было избежать.
- И что теперь мне делать?
- Жить, мой сын! Жить! У тебя есть дети, и Тор без тебя не справиться. Я всегда мечтал, что вы будете идти вместе и помогать друг другу, по одиночке вам не справиться, ведь в каждом есть то, чего недостает в другом.
- Но, почти так и выходило, - грустно улыбнулся трикстер, и добавил шепотом, - Я люблю тебя, отец…
- Знаю, и всегда знал.
С этими словами тень поблекла и растворилась.
А Локи поднялся с земли, заставил себя не оборачиваться на дорогое лицо, легко вскочил на спину волка, и тот бросился прочь, унося своего хозяина из мира скорби.
Эпилог
Новый город строился быстро, асы мечтали поскорее устроить и наладить свой быт. Вот только не все было просто, и Тор не раз вспоминал Локи, который бы с половиной дел справился куда быстрее и лучше.
Мысли о младшем брате жгли сердце Громовержца, он был готов умереть за него сотню, тысячу раз, а теперь получалось, что жить приходится за
