Мы из сто семидесятой! Повесть. Глава 20

Ну, кто хочет быть солдатом?
    - Я хочу, - сказал Толька Каребин. - Солдатом быть здорово! За плечом - винтовка, в кобуре - пистолет, на боку - сабля, под тобой - лошадь, ординарец рядом бежит.
    - Кто бежит? - спросила незнакомая, спортивного вида, девчонка.
    - Ординарец, - повторил Толька, - помощник солдата.
    - У солдатов помощников не бывает, - заметил Славка.
    - Смотря у каких. Я стану главным солдатом - и у меня будет.
    - Лошадь-то тебе для чего?
    - Как для чего! В областной центр на ней поскачу - за фуражом и боеприпасами. Без лошади никак нельзя! Как же я буду принимать парад во вверенном мне гарнизоне?
    - Да ничего тебе не вверять, - сказал Славка, зевая. - У тебя плоскостопие. И саблю тебе тоже не дадут.
    - Нет у меня никакого плоскостопия, жирдяй!
    - Ты как разговариваешь с помощником главнокомандующего!
    Растаскивать их пришлось всем командным и рядовым составом.
    - У меня брат тоже в армии служит, только он не солдат, - сказала Вовка Брусникин.
    - А кто же?
    - Не поймешь его. То ли сапожник - пишет, что всем дембелям обувь чистит, то ли почтарь - газеты командирам носит... А может - и повар. Пишет, что тянет его на кухню, как кота в рыбную лавку. Нет, наверное, он повар.
    - Ты что, тоже поваром служить хочешь?
    - Вообще-то я хочу быть едоком.
    Славка одобрительно посмотрел на Вовку.
    - Эй! - окликнул я вертлявого мальчишку с редкими зубами. - Ты где свои зубы потерял? Если в бою - станешь капитаном, если от кариеса - определим в рядовые.
    - Половину в бою, половину от кариеса, - честно признался неполнозубый.
    - Хорошо. Быть тебе младшим солдатом! Итак, разобрались: ты, Толька, будешь служить главным солдатом. С младшим определились, а тебе, - я ткнул пальцем в направлении щуплого Леньки Трахтергенца, - тебе выпала честь быть помощником солдата.
    Ленька был явно растерян.
    - Какого?
    - Младшего, конечно. Так, по ступеням, по ступеням... Глядишь, и до помощника старшего дослужишься.
    - Да не хочу я ни в какие солдаты идти!
    - Разговорчики в строю! - закричал я. - От службы отлыниваешь! В карцер захотел?
    Тут выступила вперед спортивного вида девочка.
    - Я хочу быть солдатом!
    - Ты кто? - спросил я ее.
    - Я - Неплюева Маша.
    - Как это?! Что, совсем не плюешься?
    - Совсем.
    - Как же тебе удается?
    - А воспитали так. Предки мои - Неплюевы - никто не плевались. Правда, в глубоком детстве я любила на все наплевать - очень плевучая  была. Туда плюнешь, сюда, в того, в этого... А потом, как стали меня воспитывать, как стали... Она передернула, словно от озноба, плечами. - Вот я и бросила.
    - Да, удивительно... Вот у меня друг есть, Сестренкин его фамилия, но никакой сестры у него и в помине нет. Или вот у Сабельникова, к примеру - сестра есть, а сабли нету.
    - Такое случается, - согласилась Неплюева Маша.
    - Солдаткой, значит, хочешь стать?
    - Вы мне дайте настоящее, серьезное задание, чтобы я могла себя проявить. Я не боюсь ни грозы, ни темноты, ни червяков, ни акул, а купаюсь я глубже всех, собираю грибы и гербарий, отличная подруга и верный друг. Могу провалиться сквозь землю и никто не заметит. Плаваю как уж. Я отчаянная...
    - Вообще-то мы девчонок не берем.
    - Ну как хотите... А то я принесла отличный фонарик, перочинный ножик с двенадцатью лезвиями и коробок охотничьих спичек.
    - Ладно, сделаем исключение, - быстро согласился я. - Главнокомандующему без фонарика нельзя - вдруг солдат какой потеряется... И чтобы научилась хранить военную тайну! Смотри, если проболтаешься!
    - Чтобы мне никогда в жизни не надеть новой кофточки!
    - Кофточки... - скривил рот Сережка. - То же мне клятва.
    Что с девчонок возьмешь... Разве что перочинный ножик.
    - Только чур - беспрекословное подчинение старшему!
    - А старший - кто?
    - Старший для тебя - это я, главный солдат Каребин!
    - Это он, - со вздохом подтвердил беззубый младший солдат. - Хотя я не видел никогда старшего имбецила.
    - Ты что это там бормочешь? - подозрительно спросил его Толька. - Так... А теперь мы подвергнем тебя, солдатка Неплюева, испытанию.
    - Какому?
    - Суровому.  Будем допрашивать, а ты должна ничего нам не отвечать, не хныкать и не кричать! - И Толька потянулся к горлу новобранца Неплюевой.
    Та от неожиданности вздрогнула, но быстро пришла в себя, да как хватит кулаком Тольку по голове, а потом другой раз, третий... Только звон, как от пустого котелка пошел.
    - Зачем же ты бьешь меня по лицу, солдатка Неплюева? - тоскливо вопрошал старший по званию, пытаясь увернуться от очередного удара.
    - Это не лицо, - ответила она, продолжая лупить Каребина.
    - А что же?
    - Рыло это... волчье.
    Ответ Неплюевой разочаровал Тольку.
    - Но у волка нет рыла.
    - А у тебя есть!
    Толька долго кряхтел, но не выдержал, и, хныча, запросил пощады.
    - Девчонки, и те ведут себя мужественнее, - сказал я с осуждением. - Неплюева будет главным... Нет, назначаю тебя, Маша, заместителем командира - командиршей!
    - А ты милый, - сказала Неплюева.
    Мое лицо быстро заалело.
    - Предательница! - закричали другие девчонки. - Ты к ребятам перебежала!
    - Я не предательница, а командирша! Предатели - это которые друзей предают, или враги. А я вам не враг, и вы мне не вражины, так только, если немножко негодяйки...

    Дома, мама с папой смотрели по телевизору фильм с Ван Даммом в главной роли. Папа утверждал, что у Ван Дамма куриные мозги, и в кино его снимают из-за его бицепсов и другой различной мускулатуры.
    Мне стало обидно за Ван Дамма, ведь глупее курицы никого не бывает, разве что Женька Лисицкий...
    С другой стороны - в кино снимается Ван Дамм, а не папа, у которого, как он сам утверждает - ума палата. Жаль, что с бицепсами у папы не очень. Зато у папы есть диплом инженера.
    А у мамы - целых два диплома! Кроме диплома медсестры, у нее еще есть диплом библиотекаря. Но он не пользуется большим спросом, как сказала мама.
    - А каким он пользуется - малым? - спросил я.
    Мама в ответ только вздохнула. Отсюда я сделал вывод, что он вообще никаким спросом не пользуется.
    Интересно, а у Ван Дамма есть диплом?.. Наверное, есть. Только вряд ли библиотечный.
    Фильм скоро закончился. Ван Дамм всех победил. Через полчаса по другой программе должен начаться другой фильм, в котором всех победит Чак Норрис. Оставалось время, чтобы выяснить, кто же меня больше любит - мама или папа.
    Вчера Женька сказал, что его больше любит папа. Димка сказал, что мама, а Колька Сестренкин сказал, что надо спросить у родителей.
    И я тоже спросил.
    - Поровну, - засмеялась мама.
    - Так не бывает, - сказал я.
    - Почему?
    - Вчера я был у Сережки...
    - Ну и что?
    - Он тоже задал этот вопрос своим родителям.
    - Что же они ответили?
    - Мама сказала, что Сережка - дурачок, и, конечно же, она любит его сильнее и купит ему мороженое.
    - А папа? - спросил мой папа.
    - А его папа рассердился на его маму и выбежал на улицу, а обратно прибежал уже с билетами на отличный фантастический фильм... Вот я и думаю, что же вы мне купите, если любите меня поровну?
    - Это шантаж! - воскликнул папа. - Вот оно - воспитание! А все твои родители... Избаловали парня.
    - Не трогай моих родителей! - обиделась мама. - Я тебя очень люблю, малыш, какую игрушку тебе купить?
    Я сделал заказ.
    Папа занервничал и уткнулся в газету, но стал нервничать еще больше, когда мама собралась в магазин.
    - Я по ночам не сплю! - неожиданно закричал папа. - Думаю о том, как прокормить семью, и еще оказывается, что я изверг!
    Здесь папа немного преувеличил: я не слышал, чтобы кто-то называл его извергом. И еще интересно - как можно не спать, а храпеть так громко? Разве только папа делает это нарочно, а сам думает, как накормить нас с мамой. Мама тоже, наверное, об этом думает, но она не храпит. Похоже, она думает об этом днем.
    Позже я собрал обильную жатву: игрушки были замечательные, а папин торт - ну какие слова тут подберешь! Торт надо есть.
    - Да, сейчас все-таки удобней стало, - сказал папа за ужином, - в любое время можешь купить, что тебе хочется. Вот захотелось тебе ночью, этак часика в два... - И папа обласкал взглядом, стоящую в серванте бутылку вина.
    - Чего? - строго спросила мама.
    - Мороженое? Да, папа? - закричал я восторженно. - Я тоже, когда просыпаюсь, хочу сперва в туалет, а потом - мороженое. Теперь, когда я проснусь в два часа ночи, ты мне его купишь?
    - Нет, - ответил папа.
    - Почему? - разочарованно спросил я.
    - Ночью надо спать, а если проснулся, то постараться заснуть опять.
    - Тебе выходит можно в два часа, а мне нельзя... Это несправедливо!
    - Ты совершенно невыносим, Борис! - немного раздраженно сказал папа. - Так... Сбился... О чем я только что говорил?
    - О том, что тебе чего-то захотелось в два часа ночи. Вот я и подумал, что тебе эскимо захотелось.
    - М-м... Ну... Конечно... Чего же еще могло мне захотеться...
    - Я не знаю, может, виноградного сока, или там супа...
    - Какого еще супа?
    - Откуда же мне знать - какого? Может, горохового, или с фрикадельками.
    - Шел бы спать, Борька! Поздно уже.
    - Значит, не купишь мне мороженое?
    - В два часа ночи - точно нет! - твердо сказал папа.
    Не очень довольный, я пошел к себе в комнату.
    Проснулся я ровно в два. Странно, но мне ничего не хотелось. Папа храпел и, наверное, думал, где взять денег на наш с мамой прокорм. Как он и советовал, я постарался побыстрей заснуть. И мне это удалось.