женское и мужское в брачном чертоге, старое и новое, тьма и свет, смерть и жизнь. В семеричном исчислении это когда потопленная в водах семёрка одновременно единица, а в десятичном десятка является единицей отсчёта. На таких круглых числах у Исайи и посты благословенны, потому как служат гармонии(Исайя 58:1-14). Сила верующего в молитве и библейских постах, которые церковь по отшествии истинных апостолов вульгаризировала и упростила так, что они стали неспособны справляться с нечистью. Почему Христос называет себя господином субботы, то есть как бы эту священную семёрку попирает ногой? А что, разве кто-то хочет, чтобы Он был нерадивым хозяином и зарос мусором? В Евангелии Христос считает эти круглые священные числа — десятки и сотни - важными и понуждает персонажей Евангелия зациклиться на них, так как они цикличны: конец соединяется с началом. Имеющему десять талантов прибавляется(Матфей 25:28). Должник, которому простили пятьсот динариев, возлюбит заимодавца более, нежели тот, которому прощено только пятьдесят(Лука 7:41-43). Горе фарисеям, что дают десятину, десятую часть, а о целом, сотне, не помышляют, хотя она должно быть сутью, судом и вершиной любви по отношению к дроби(Лука 11:42). Сюжет евангельской притчи заставляет женщину зажечь свет и найти десятую потерянную драхму. Такую же нужду имеет пастух в сотой овце(Матфей 18:12). Только десятый из очистившихся прокажённых воздал Христу благодарность, и это хорошая основа для дальнейшего благоденствия(Лука 17:12-19). То есть последнее по счёту благоприятней предшествующего, и Христос велит его воплощать, тем более что дверца в последующее, в грядущее спасительна и очищает от грехов(Лука 13:35.
И в семеричном (лунном) исчислении Христос идеализирует круглый остаток, предпочитая семёрке седмижды семьдесят(Матфей 18:22). Так что под хозяином и господином субботы надо понимать не обретение Идеала, а только попирание идола, мерзости запустения. Так думает о себе и апостол Павел(Филиппийцам 3:13). Так рассуждает и сотник, евангельский персонаж, считая постыдным заходить под его кров тысяче- а может, и десятитысяченачальнику Христу, чтобы исцелить слугу в тунике десятника: НО СКАЖИ ТОЛЬКО СЛОВО, И ВЫЗДОРОВЕЕТ СЛУГА МОЙ(Матфей 8:8). И рассудительный Низами со знанием дела высмеивает того, кто считает иначе:
Некий праздный гуляка, пьянчуга пустой
Подобрал на дороге динар золотой.
«К злату тянется злато»,— промолвил меняла.
И бездельника жадность внезапно объяла.
И, предвидя улов, он спешит на базар:
Там к динару притянет он звонкий динар.
Вот он в лавку заходит: блистают каменья,—
И глупец полон радости и вожделенья.
Денег целые груды и счета им нет.
Сколько мелких и средних и крупных монет!
И прекрасной поживе душа его рада.
И метнул он динар в пламень этого клада.
На глазах у глупца в груде самой густой
В тот же миг затерялся его золотой.
Возмечтал он богатство умножить раз во сто.
Да мечта не сбылась. Так все кончилось просто!
Ускользнула монета; простак, что есть сил,
Пред торговцем каменьями заголосил:
«Из всего, что даровано божьему свету,
Довелось получить мне одну лишь монету.
К злату тянется злато! — сказал это лжец!»,—
Так вопил на базаре взбешенный глупец.
«К этой лавке сокровищ бежал я с динаром.
На добычу надеясь, бежал я недаром:
Притянуть я к себе понадеялся клад.
Я пропал! Одурачен! Я жизни не рад!»
Рассмеялся тогда благородный меняла,
И сказал он глупцу, что с деньгой его стало:
«Единицу к себе тянет сотня всегда.
К одному не потянется сто никогда!»
(Низами, Искандер-наме)
… Вот народ требует знамения. Не дастся лукавому роду знамение, кроме трёхдневного незакруглённого Ионы! Ведь это только фарисейская закваска. Где сегодня массовая готовность исправляться, как у нениветян? Кто сегодня снова взрастил мудрость Соломона или беззаветную материнскую любовь царицы Савской? Церковь однажды или дважды в сто лет канонизирует святого, но пророки появляются только на грани эпох, как дверь для грядущего. А ведь сила благочестия и знамения зависит от постов, от собирания небесной манны. И для культивирования пророческого дара Библия требует насобирать манны как минимум семьдесят седмин, а Коран даже сто седмин. Но не прописаны у иудеев в символе веры пророки помимо Моисея, а у христиан помимо Христа. И если приходят синкретические пророки, которые соединяют старые религии с новыми, как, например, Мухаммед или Лев Толстой, их объявляют спутниками сатаны. Малороссийскому мудрецу Григорию Сковороде русская церковь тоже поставила в вину соединение римской и элладской религии с христианством. Христос посетовал на лицемерие иудеев: ЕСЛИ БЫ ВЫ ВЕРИЛИ МОИСЕЮ, ТО ПОВЕРИЛИ БЫ И МНЕ, ПОТОМУ ЧТО ОН ПИСАЛ ОБО МНЕ(Иоанн 5:46). По аналогии я скажу: если бы церковники верили Христу, они бы поверили всякому пророку, следующему за ним, сменщику. Обещал же после себя Христос духовного Утешителя. Но что-то не видно или почти не видно этой духовной глубины на верующих, зашоренных лжеучителями символами веры. А ведь книжник, научившийся Царствию Небесному, не только консерватор, но и способный принимать новое(Матфей 13:52). Попы не хотят ездить на ослике, как Христос, предпочитая лексусы и мерседесы, и это правильно, но почему они неспособны обновлять «апостольскую» веру, даже церковно-славянский язык омертвел?! А ведь Христос меч носил для того, чтобы отрубать омертвевшее(Матфей 10:34; Иоанн 15:2)
Мне сказали однажды, что юный царевич взошел
В дальней области Мерва на старый отцовский престол.
Как ему докучало вельможных наместников племя!
Был в смятенье весь край, словно вихрем летящее время.
Были старые в споре с горячей его новизной.
Он в опасности был: старики управляли страной.
Размышляя о смуте, уснул он тревожною ночью,
И безвестного старца увидел он будто воочью.
Молвил старец: «О месяц, ты башню старинную срой,
Юный цвет! Не давай старой ветви сплетаться с тобой.
Чтоб цвело это царство, чтоб эти весенние долы
Озарил ты собой, чтобы взор твой не меркнул веселый».
Шах подумал, проснувшись: «Совет полуночный хорош».
И лишил прежней власти он многих старейших вельмож.
Светлый сад он вознес надо всем обветшалым, суровым.
И при новом царе царство старое сделалось новым.
Разрушителям царства почета не следует знать.
О присяге забывшие надо войска разогнать.
Надо новым ветвям вскинуть головы. В чем же преграда?
В устаревших ветвях. Отрубить всем им головы надо.
Коль не будет упор ненадежному берегу дан,
На сыпучем песке укрепиться не сможет платан.
Чтобы течь родникам, прорубить мы должны им проходы,
Как иначе земля нам подарит подземные воды?
Есть в душе у тебя напитавший твой пламенный дух,
Есть советчик – твой разум, – к нему да склонится твой слух!
Почему же ты медлишь, зачем же, внимая укорам,
Этот меч из ножон ты не вырвешь движением скорым?!
Кто зажег этот разум? Не наш, разумеется, прах.
Кто велел этот меч нам держать постоянно в ножнах?
(Низами, Сокровищница тайн. Повесть о молодом царевиче и его старых врагах)
Или вот притча о пшенице и плевелах(Матфей 13:24-30). Плевелы - спутники пшеницы, как тьма и тень спутник света. Доброе надо собирать в житницу, в Божью спираль, а плевелы пусть гнездятся на охвостьях спирали. Хвостики, коготки, колючки, волки и волчцы, - куда от них денешься! Но посмотрите на нынешнее христианство: здесь пшеницу не могут отделить от плевел. Разве Божьи заповеди — это только морализаторство? Самый большой и вдохновенный 118 гимн псалмопевец Давид посвящает многослойным притчевым заповедям, которые научили его мудрости. Но нынешние проповедники только в морализаторстве преуспели, но власти у них в нём нет. Давайте вспомним Христа, к которому привели на суд взятую в прелюбодеянии женщину, чтобы побить её камнями. Я НЕ ОСУЖДАЮ ТЕБЯ; ИДИ И ВПРЕДЬ НЕ ГРЕШИ(Иоанн 8:11). Возможно, что именно эта женщина, помимо Марии(Иоанн11:2), сестры воскрешённого Лазаря, слезами и благовонным миром поливала ноги освободившего её от греха Христа и волосами своими вытирала и готова была ползти за Ним хоть на карачках(Лука 7:37-48). Нынешние проповедники могут сказать: апостолы проповедовали, и нам должно проповеди читать. Но ведь апостол Павел растил коринфян не пустословием, а с властью. А закосневшего в грехе хахаля и трахаля то ли матери, то ли мачехи Павел предал измождению плоти своим духом совместно с именем Христа(1 коринфянам 5:1-5). Также благодаря духовной власти апостола Филиппа НЕЧИСТЫЕ ДУХИ ИЗ МНОГИХ, ОДЕРЖИМЫХ ИМИ, ВЫХОДИЛИ С ВЕЛИКИМ ВОПЛЕМ, А МНОГИЕ РАССЛАБЛЕННЫЕ И ХРОМЫЕ ИСЦЕЛЯЛИСЬ(Деяния 8:7). Апостол Пётр той же духовной властью умертвил припрятавшего деньги Ананию(Деяния 5:5). И оккультиста Симона бы умертвил, пришедшего к апостолу получить апостольскую власть за деньги, но дал ему возможность покаяться(Деяния 8:9-24).
Встань! Встаньте! Восстань, светись! Уйдём отсюда! - так поднимает Христос от унижения, с колен, с ложа, с носилок, со смертного одра. Но человеку однобокому, партикулярному, с бессменным, неподвижным символом веры это сделать невозможно. Жизнь скудеет, затухает, загнивает, покрывается паршой, ржавчиной, окаменевает. Все знают, что камешки кристаллизуются в почках, в простате, в жёлчном пузыре, протоки печени затыкаются билирубиновыми конкрементами, кровеносные сосуды кальцинизируются так, что тромбы душат организм. Двоякое отношение к камню: он и драгоценный, избранный и, как семёрка, священный и краеугольный, поскольку одновременно является живительной единицей. Но он и камень соблазна, претыкания, через который падают. А на кого этот камень упадёт — ещё страшнее сказано — раздавит(Матфей 21:44; 1 Петра 2:6-10). Но поскольку Путь — движение и покой и снова движение(Евангелие от Фомы), отвергать семёрочный священный камень — естественно и даже необходимо: И ДАМ ИМ СЕРДЦЕ ЕДИНОЕ, И ДУХ НОВЫЙ ВЛОЖУ В НИХ, И ВОЗЬМУ ИЗ ПЛОТИ ИХ СЕРДЦЕ КАМЕННОЕ, И ДАМ ИМ СЕРДЦЕ ПЛОТЯНОЕ(Иезекииль 11:19; 36:26). Сам Христос отвергает, отваливает камень со смердящей могилы Лазаря и пробуждает его к жизни. Апостол Пётр трижды отвергается от опального Камня(Матфей 26:69-75), но, как оказывается, для того, чтобы воскресший Христос добавил ему в духовном весе и статусе(Иоанн 21:15-17). Даже от себя Христос уходит (читай — отвергается) к Богу, чтобы возвратиться обновлённым и с небесной глорией, дабы привлечь своих в приготовленные обители. Здесь, конечно, задаёт смысл космическая спираль. И когда Пётр хочет воспрепятствовать ему в естественном ходе событий, Иисус всерьёз негодует, называя того сатаной, ведь сатана приспособлен ко тьме и не идёт к свету(Матфей 16:21-23). Он для того и существует, чтобы разделить одежды Христа и его самого, как церковь, расколоть, раздербанить. «НЕ ПРИКАСАЙСЯ КО МНЕ» - предостерегает Христос Марию, потому что Он ещё не покинул территорию мерзости запустения, которая всегда очевидна на крыле святилища(Иоанн20:17; Даниил 9:27; Матфей 24:15). Выходы оскверняют человека, а вот входы чисты и благословенны(Матфей 15:11). Но и учеников Христос учит от себя отвергаться: разве индивидуум — Путь?(Матфей 16:24-26). Даже Всевышний позволяет от Себя отказаться ради культивирования новых истин. И когда церковь не принимает атеистов учёных или идейных
