самолётом!!! И он помнит, что в хвосте сидели те, кому разрешили взять в салон своих питомцев. Мы то летели: мама, я, два чемоданчика и …Берри, наша колли.
Дааа, получился день встреч. Но всё по порядку.
Я начал разбираться с чертежом, с деталью на станке. Появились вопросы – в детали на станке по чертежу ещё несколько операций надо делать, а хозяйка просила только паз там закончить и начать новую по образцу. Ещё до её отъезда, я переспрашивал – делать по образцу или по чертежу, ибо несовпадений немало. «по образцу»!
Но мне это как то сомнительно, да понимает ли она, что говорит? Если понимает – тогда да, надо делать так, как она говорит. А если нет? Тогда будут проблемы, когда заказчик появится или детали отвезут на завод. По чертежу вижу – завод заказчик – серьёзный, военный, мне знаком. Из опыта знаю, в большинстве мест всё зависит от отношений хозяин – заказчик, требования к работе, к деталям. Даже в таких местах, где свои комнаты техконтроля.
Ну и как мне быть?
Подошёл Боря. «проблемы?». Объяснил свою задумчивость. Он ответил – «как она сказала, так и делай».
Я ещё малость подумал и приступил к работе.
Деталь алюминиевая. Стружка в стороны ручейками. Фрезы новые, острые, да ещё и твердосплавные. Тут же на столе, и искать не надо. Как выяснил, оказывается, до меня тут работал Гена. Тоже знакомый. И специалист очень хороший. Можно доверять его работе. Это вот главное в доделывании.
Паз готов. Деталь со станка. Ставлю новую заготовку.
Её форма – два цилиндра. Малый диаметр креплю в кулачки патрона делительной головки. Зажимаю фиксаторы, чтобы всё стояло жёстко. Саму делительную проверил ранее. Помню, раз работаю и не могу понять, в чём дело – двигаю фрезу на три миллиметра, а она начинает хорошо, а затем берёт только три – четыре десяточки (десятых доли миллиметра).оказалось – была не зажата делительная головка на столе станка. Я не проверил и в результате она отодвигалась от фрезы. Повезло тогда, что не подорвало и что обратил на это внимание быстро.
Теперь надо найти центры детали, выставить базу, от которой буду работать. Это всё типа начала координат.
Ладно, всё таки это рассказ, а не инструкция пользования и работы.
Всё готово. Можно начинать пускать стружку.
Ага. Уже двенадцать. Обед. Вышел на улицу. Ой-ёй-ёй. Из помещения с кондиционером (большой плюс заводу), на тридцать пять жары, это как на середину сковородки на огне.
Помню, кафешки же были через шаг. А теперь…..минут десять шёл, дошёл до знакомой пицерии. Взял питу (лепёшка) с жаренным мясом, луком, специями, картошкой фри и баночку колы. Повернулся к свободному столику. Там только один человек сидит с кофе и газетой. Баааа…. Ари! Хозяин моего последнего места работы. Три месяца. Коллектив и место – идеал. Вот хозяин – увы.Человек хороший, но взрывчатый без повода. Поговорили мы спокойно. Скажу даже так – в радость. Всё таки за спиной вовсе не равнодушные рабочие отношения.
Вернулся на завод. станки уже гудят, работа идёт.
Коль получится остаться, надо будет брать еду с собой из дома.
И тут мне в голову мысль о моём товарище из Минска. Он живёт в Нацерете, работает сейчас в одном кибуце на заводе. Там три завода, я работал как то на одном. Столовая могучая. И фермы с коровами, и небольшой зоопарк, и музей старой техники.
Так вот, товарищ. Саша. Мы вместе работали ещё в Минске на «Горизонте». Он – фрезеровщик от бога, как говориться. В нашу последнюю встречу рассказал о работе на заводе в кибуце. И была у него фраза –« …да я сейчас без мерителей работаю...».
На мой взгляд, это весьма высокий класс работы. Знать и быть уверенным, что на выходе получается то, что планировал. Обычно, работа – как жизнь. Думаешь – вот, например, дверь. Сейчас войду и будет мне счастье. Надо только сделать шаг. Потом потянуть и открыть дверь. Затем шагнуть вперёд. И там… А на деле то…. и шаг не той длины, и дверь туго идёт, а то и вообще не открывается. Сколько раз такое случалось – как удар по мячу, а он не в ворота…
Знать, что оставляет за собой фреза именно в этом случае и на этом станке, какая поверхность будет и размер. Это только кажется – железо твёрдое. А на деле, железо может играть, как резиновый мячик – киньте закалённый стальной шарик на пол, от подпрыгнет. В зависимости от диаметра фрезы, её остроты, материала обрабатываемого, скорости прохода и вращения, инструмент более или менее отклоняется, как и сама деталь может играть, опять таки, жёсткость стола и всего станка не всегда соответствуют книжным коэффициентам. Одному станку двадцать лет и он как новый – был в хороших руках. Другой – года нет, а уж развалина.
Саша начал там работать, убедился в своей правоте работы, всё, дальше так, как он того желает. Всё получается хорошо и верно.
Я вспомнил и захотел так же попробовать. Нет, нет, вначале я проверялся, несколько раз производил замеры, а потом только стружка воздух режет. Сделал одну сторону детали. Вот теперь можно проверить всё. Ого – го – го! Не ожидал, всё всё по нулям, вот это здорово, ай да я! Не в указанном допуске в одну десяточку, а по нулям!!!
Внутри детали большие пазы – карманы, это оставил на потом. Деталь станет мягкой, живой. Работать надо будет очень бережно, внимательно и осторожно, гораздо осторожнее, чем ранее. Всё таки фреза – это инструмент с оборотами, «железо», а деталь будет как бумага. Хорошо, не как бумага, это перебор, но точно, что не жёсткая и хрупкая.
Сейчас перевернуть деталь и всё то же самое с другой стороны.
На станке имеется электронная приставка - дигиталь. Она показывает перемещение стола станка с точностью до трёх – четырёх знаков после запятой. Прекрасно, как бы ни был разболтан станок, тебе известно, как ты двигаешься, куда и сколько. В случае, когда дигиталь исправна. И хотя можно переключаться на различные базы с приставкой этой, от двух до десяти и более – зависит от конструкции дигитали, в голове надо держать расчёты в не малом количестве. Как бы ни записывал, ни помечал.
Когда работаешь без перерыва и много лет, привыкаешь к такому, мышление справляется с этим. Конечно, коль у рабочего больше двух извилин – не только одна та, на которой сидишь и одна в голове. В принципе, любой человек справляется с большим потоком информации, обрабатывая её чисто автоматически. Завязывает шнурок на ботинке, разговаривает и не задумывается, как делать узелок на шнурке. Может одним глазом смотреть в микроскоп, а другим в тетрадь и ещё записывать. Помнит знания, полученные при обучении. Ко всему можно привыкнуть. Иное дело, кто то делает это лучше, кто то хуже. Можно ещё немало говорить на эту тему, я же всё к тому, что, порой, мышление отвыкает от знакомого стиля и чтобы вернуться, необходимо время. Которое не всегда в наличии. И вовсе не потому, что его не дают, хотя и так бывает. Чаще человек сам себя загоняет. Да всегда и во всём причина в самом человеке. Не понимать это, обманывать самого себя, а по народной присказке – не хочешь остаться в дураках, не обманывай сам себя.
Сейчас расскажу, что было далее и приведу небольшой пример мышления.
Ось фрезы на оси длинны детали. Надо сместить инструмент на размер половины перемычки, добавить половину диаметра фрезы, отметить это положение, отойти к краю диаметра детали, откуда начнётся обработка. Одновременно, отойти по длине к свободной плоскости, по вертикали, цилиндра. Выставить глубину, добавить по всем направления на черновую обработку. Опять обнулить, сместить ось инструмента на пол диаметра, выставив ноль в ноль по осям, добавить длину детали, отнять пол диаметра фрезы, отнять радиус по углу. И ещё и ещё и ещё. Как бы ни помечал, ни пользовался дигиталью, в голове остаётся немало. Бывает, надо расчёты не только арифметические, а и по тригонометрии и геометрии. Всё не более школьного курса, это как минимум. Теперь то хоть калькуляторы и компьютеры облегчают эту сторону работы, но не заменяют. Конечно, инженерные расчёты тут реже применяются, всё таки не космический корабль в целом, но ведь и для него делаем. Раз – для космоса, раз для сантехники. Раз для полицейского робота, раз для сеялки. Приходится и придумывать приспособления. В отличии от Союза, где чаще всего этим, якобы, целые техбюро занимались. Ага. Были грамотные инженеры, они то и работали за десяток бездельников. Да как всегда и как повсюду. Вот, тут в Израиле, меня порой пробирает до печёнки – один работает, делает что то, а восемь рядом стоят, смотрят. Хорошо, ещё коль молча.
Опять отвлёкся.
Перевернул деталь. Сделал всё и другой стороне. Не удержался, проверил – полюбовался. Ай да я, ай да.... молодец!
По нулям. Ещё две ступени и можно будет начинать поперечные стороны и внутри.
Я сознательно, когда приводил выше пример мышления – расчёта, пропустил несколько слов. Сознательно тут. А тогда, увы, во время работы, просто таки ( а что бывает просто?) неосознанно.
При расчёте по длине. Размер крайней стеночки, пять миллиметров, я то не отнял в цепочке размеров. И фрезерую, и доволен, и бдительность потерял, и …….смотрю, что то не так. Стоп машина!
Ооооооо!
ОООООООО!!!
Гав, Гав!!!
ФРЕЗА ПРОШЛА КРАЙНЮЮ ТОЧКУ ОСТАНОВКИ НА ДВА МИЛЛИМЕТРА.
Подошёл к стеклянной двери ворот, на улице залито всё золотом солнца. Покурил. Спросил у Бори, сколько надо деталей? Шесть? Но заготовок то семь. Может, всё обойдётся? Где хозяйка? Позвонить ей? А ты не смог бы? Будет, минут через десять?
И пришла хозяйка. Покрутила в руках деталь. Я ей – могу продолжать? Нет?! Посмотрела она меня взглядом подстреленного, покачала отрицательно головой – нет!
Всё ясно и понятно. Имеет право - хозяйка!!! Убрал станок, вокруг рядом. Переоделся, попрощался и вышел в пустыню под солнцем. Постоял на углу. Покурил. И пошшшшшёл, и пошшшшёл…..
Промзона наполнена звуками ДЕЯТЕЛЬНОСТИ. Машины, погрузчики, стуки железа, голоса людские вдали и рядом, гул главной дороги.
Прохожу мимо знакомых мест. Возле синих железных ворот стоит человек в толстых очках.
-- Банкер? Шалом! Узнаешь?
Шестнадцать лет назад я работал у него две недели. Кажется, вчера, помню всё. А меня? Здорово, помнит! И где живу и как зовут и историю моей работы у него. Дааа, это была история. Нет, ничего нового под Луной, но всё таки всё таки…
Хозяин квартиры, где мы с мамой жили первые годы, приехал за квартплатой. Разговорился с мамой. Мама не знает иврита. Зато идиш ещё в детстве дома слышала, разумеется. Она из Витебска. При мне с братом она и бабушка на идише редко говорили, только когда что то надо было сказать такое, что не для детских ушей, тайное – секретное. В воспитательных целях. А бабули не стало и всё, идиш ушёл. Тут же он вернулся, да ещё как. И это очень частое явление. Люди не говорят на идише лет по двадцать и более. Приехали, слово за слово и как краник открывается. Психика человеческая, плюс среда и мотивация.
Хозяин дал маме телефон своего друга – Банкера. Для моего устройства на работу фрезеровщиком. . Я поехал и всё хорошо. Работа точная, знакомая мне. Участок фрезерных станков, участок токарный. У Банкера плохо со зрением, очки у него толстые и двойные. За руль машины обычно садится его жена, которая там же, на заводе с ним. Один большой фрезерный СНС (Программный станок). Парень, что работает на нём, его и
