Силос

    Устроившись на полу кабины, пузатый моторчик деловито урчал, выполняя непривычную для себя работу. Его напряженный вал вращал сейчас не крыльчатку автомобильной печки, как задумал конструктор-создатель, а устройство иного рода, к судьбе механизма, казалось, отношения не имевшее.

    «Говорил же дядь Витя – повесь замочек на бак…» - думал Юра, лежа на прохладном сидении «Газа». Подперев рукой голову, он заворожено наблюдал, как колесики с цифрами снизу спидометра быстро вращаются, отсчитывая не пройденные автомобилем километры. Называлось это – «мотать спидометр» и являлось, конечно, порядочным свинством. В гараже молокозавода, где он шоферил, ожидая призыва, таким  занимались лишь обладатели личного транспорта. Или барыги. Первые нередко в то время являлись вторыми.

    Люди нормальные прибегали к подобному, если с горючим случалась вдруг недостача, образовавшаяся по какой-то причине.

    «Недостачу» эту и обнаружил Юрий вчерашним утром, готовя машину к выезду. Заправленный с вечера бак оказался пустым, как холодильник закоренелого холостяка.

    «Проклятые расхитители…» - хлопнул он в сердцах крышкой. А вечером принимал из шоферских рук дяди Вити тот самый моторчик.

- С отдачей, - предупредил новичка водитель со стажем.

    Потом улыбнулся, добавив:

- Коллега…

    Воспоминание вернуло Юру в реальность. И подсказало, что хорошо бы оглядеться на всякий случай…

    Надо сказать, что голову над окном кабины он поднял не зря.

    К грузовику со стороны гаражей двигались двое. Первым шагал завгар – личность хозяйственная, но плутоватая, лицо второго, красное и широкое, было Юрию незнакомо. Да и некогда было ему разглядывать…

    Как никто, он был близок сейчас к провалу. Потому, словно утка, уводящая от гнезда охотников, вывалился из кабины и поплелся на ватных ногах навстречу опасности.

- Что бледный такой?.. Как спидометр отматываешь, - хохотнул ехидно завгар – человек с тонким юмором и развитой интуицией.

    Лишившись речи, Юра почувствовал, что лицо его стало, как у прибывшего с завгаром товарища.

- Я к тебе что… - продолжил заведующий. – Вот - начальник подсобного заводского хозяйства. Надо с товарищем съездить за силосом.

    Юра готов был ехать хоть за навозом, лишь бы не сунул завгар нос в кабину. Иное мнение на этот счет имел спутник заведующего.

- А он под комбайном сможет? – скептически разглядывал краснолицый фигуру водителя.
- Да ты что?! Это ж – ас! – артистично сыграл глазами заведующий. – ДОСААФ – с отличием. Комсомолец, спортсмен, король трассы… - завгар указал двумя руками на Юру. – Он под самолетом пойдет, если нужно…

    Что значит таинственное – «под комбайном», «король трассы» пока не догадывался, но то, как представил его начальник, подсказывало, что поездка будет нескучной.

- Я на проходной… - вздохнул о чем-то хозяин «подсобного», после скривился, направившись с такой физиономией к воротам завода.

    Завгар хлопнул Юрия по плечу и с чувством выполненного долга распорядился:

- Зайдешь за путевкой.

                                                                            *      *      *

    Трасса. Прямыми отрезками прочерченная средь лесов и полей, она дарит водителю чувство полета и пьянит ощущением вечности. Попав на мощные бетонные плиты, Юра всегда начинал улыбаться. Тугой поток, отраженный от форточки, мягко ерошит волосы… И шепчет… О чем-то далеком, большом и красивом…

    Дождавшись «четвертой», автомобиль пошел ровно. Ровно шелестел клапанами и двигатель, пока в симфонию притершихся механизмов не вкрался фальшивый звук. «Троит?..» - сползла улыбка у Юры.

    Что конкретно значило это слово, Юра не знал, но часто слышал его от «бывалых». В гараже, случалось, застыв у откинутого капота, шофера со вниманием доктора вслушивались в работу мотора, затем вертели расстроено головами, произнося непонятное Юре: «Троит…»

    «Троил», однако, не двигатель. Убаюканный монотонным шумом, создавал напряженность в кабине начальник «подсобного». Голова его прильнула к стеклу и выдавала низкие гортанные арии превосходного качества.

    «Здорово у него получается, - позавидовал Юра, но спохватился. – А дорогу показывать?..» Из озабоченного лицо стало шкодливым, после чего он решительно вдавил педаль тормоза. Убедившись прежде, что трасса пуста.

- Ты что?! – судорожно вцепился в ручку начальник.
- Заяц… - с каменным лицом соврал Юра, стараясь выглядеть натурально. – Перебегал… - добавил он для убедительности.
- А-а… - с недоверием посмотрел краснолицый. – Вовремя это ты… учудил, - подобрал он нужное слово, откровенно зевая. – Поворот чуть-чуть не проспали.

    Юра самодовольно ощерился.

                                                                            *      *      *

    Дорога к совхозу в сравнении с трассой показалась улочкой провинциального города. Пирамидальные тополя на обочинах бросали длинные тени, пестрел заплатами древний асфальт, требуя уважения и не позволяя «заезжим» легкомысленно разгоняться. Зелеными волнами за тополями тяжело перекатывалась кукуруза. По ней, как буксиры, сновали комбайны, оставляя «в кильватере» ровные «выбритые» полоски.

    Август едва подходил к середине. Солнце заливало поля ярким светом, накаляя при этом кабины беззащитного автотранспорта. «Как ему не жарко в штормовке?» – размышлял Юра, наблюдая сквозь стекла, как спутник говорит с комбайнером. «Наверное, у «подсобных» это  вроде делового костюма», - решил он и вылез размять затекшие ноги.

    Отдохнуть ему так и не дали.

- Развернешься, и подгоняй машину под ту хреновину, - направил палец-сардельку на рукав комбайна начальник.

    Внутри у Юры тревожно заухало.

    Комбайн был ему не в диковину, но сейчас махина казалась чудовищем рядом с мелким, неказистым «Газоном». Вбок «чудище» кинуло руку-раструб, загнутую вниз, края раструба оконтурены были резиной. Задержавшись взглядом, Юра смекнул, что как раз оттуда будет «проистекать». Да так, что мало ему не покажется.

    Комбайн зычно рыкнул из выхлопной, Юра нервно вдавил педаль газа, почувствовав, как внутри у него что-то перекосилось.
 
    Машина тронулась с места, в кузов ударила тугая струя искромсанных стеблей. Удар был таков, что кузов качнуло.

    Неясно, какие процессы шли в железной этой коробке, и что творилось там с кукурузой, но обрубки ее, толщиной с большой палец, вылетали из пустотелой «руки», как шрапнель из орудия. «Поехали...» - сцепил зубы водитель и направил взгляд в окно сзади, сосредоточившись целиком на ловле бьющего в кузов потока.

    Двигаться «под комбайном» оказалось непросто. К тому же, как новичок, Юра порядочно волновался, боясь опозориться.

    «Что ж ты тащишься? Бегемот…» - ругал он комбайнера, чувствуя, как захлебывается «Газон» на пониженных оборотах. Взгляд упал на ручку воздушной заслонки.

    «Попробовать на подсосе?.. А если заглохну?.. Хоть вешайся…» - толклись в голове хаотичные мысли, рука неуверенно потянула за ручку.

    Получив приток воздуха, мотор стал работать ровнее. «Газон», тем не менее, все равно шел быстрее комбайна. Машину приходилось придерживать, выжав «сцепление», струя в это время подвигалась к переднему борту.

    Жара, подчинившая себе все пространство, вынуждала держать окна открытыми, хотя, надо сказать, это слабо спасало от палящего зноя. Пот застилал глаза, шея ныла… Юра исходил тихой ненавистью к кукурузе, комбайнам и подсобному заводскому хозяйству, чей начальник храпел, мотыляя упавшей на грудь головой. У человека, похоже, сформировался рефлекс к шуму двигателя.

    Автомобиль с завидным упрямством рвался вперед. Поток отодвинулся к заднему борту, Юра выжал «сцепление», завершив действие типовой прогазовкой. Педаль неожиданно провалилась, мотор фыркнул два раза, чихнул… И замолк.

    Время остановилось. В космической тишине Юра слушал, как змеей подбирается сзади шипящая злая струя…

- А-а-а!!! – взвыл начальник. В окно хищной стаей влетели обрубки, укрыться от них не представлялось возможным.

    Пассажир полез на пол. Попытка ожидаемо провалилась от нестыковки размеров кабины и брюха начальника. Матерясь, тот упал навзничь. От спины, словно пули, задорно отскакивали зеленые столбики.

    Струя, наконец, громыхнула по крыльям, капоту и направилась вдаль, осыпая народным добром пространство.

    Юра очнулся. Быстро «завелся» и дал по газам, нащупав педаль под зелеными «гильзами». Ясно ведь, что добро  кто-то должен спасать.

    Хищником «Газ» прыгнул вперед, настиг «травоядное» и… Стая со свистом влетела, окончательно уничтожив начальника, рискнувшего поднять голову. Создалось впечатление, что Юра устроил все это нарочно.

    Комбайн встал. Заглох двигатель «Газа», разлилась оглушительная, звенящая тишина. Спина пассажира не подавала признаков жизни. Юра прислушался к звону в ушах, оглядел до подмышек доходившее месиво… После опомнился, молнией выпрыгнув из кабины. Следом вылезла безобразная аморфная масса…

    Мысли, толкущиеся в Юриной голове, были нечеткими, однако желание, что он испытывал, отличалось убийственной ясностью. «Бежать!..» - значило оно коротко.

    Слух уловил скрип двери. Юра втянул глубже голову... И удивился. Фигура в штормовке бежала. Верней – целенаправленно двигалась к зарослям кукурузы. Затем скрылась в них совершенно беззвучно. Выглядело это странно и жутковато.

- Решил «Газон» под завязку забить?.. – раскуривал «Приму» неслышно подкравшийся комбайнер.

    Юра подпрыгнул. Шутка нарисовала цветные картинки «суда», что обязан был вскоре начаться, пассажир в них присутствовал почему-то с трезубцем, тряс красной мордой, в глазах полыхал зеленый огонь преисподней.

- Начальник-то твой, похоже, обделался, - заметил ехидно наблюдательный механизатор. – Не бережем мы людей, - вздохнул он фальшиво, хохотнул в кулак и направился к своей технике.

    Неясно, что спасло Юру от гнева «подсобника». Кукуруза имеет такое свойство… Или что-то еще. Непонятно. Но! Отсидевшись среди стеблей, пассажир явился к машине почти успокоенным, только правое ухо отливало бордовым, выделяясь на красном фоне лица.

- Поехали, - кинул он перепуганному водителю, важно заняв место в кабине.

                                                                            *      *      *

    Объезжая темные латки, Юра вел «Газон» к трассе. Спутник не проронил за все время ни слова и сидел, демонстративно уткнувшись в боковое окно. Юра тоже мечтал о подобной возможности. Но по другой, деликатной причине.

    Память. Коварная штука, что в классической драме отыщет такие моменты…

    Губы у Юры