Глава II.
Философия
http://www.marxists.org/indonesia/archive/malaka/Madilog/Bab2.htm
Когда мы смотрим футбольный матч, то мы заранее должны различать игроков, входящих в ту или иную команду. Если нет, тогда мы растеряемся. Мы не сможем узнать, кто проиграл, кто победил, кто хорошо играет, а кто - нет.
Так же, если мы входим в философскую библиотеку, имеющую сотни, тысячи книг, мы заранее должны различать направления мысли философов. Если нет, конечно, мы растеряемся и не сможем различить, кто прав, а кто ошибается. Как те самые игроки в футбол перепутаются в наших глазах, и мы не будем знать, каково намерение каждого из них, так же в наших глазах и философы будут говорить, просто как заблагорассудится, если нет начала – нет и конца.
Но применим [слова] Энгельса как указатель пути, по которому мы сможем выбраться из неразберихи и пустой потери времени. Энгельс в настоящее время известен как соавтор Маркса, оставивший действительно очень большое наследие в философии. Карл Маркс известен как отец диалектического материализма и [учения о] прибавочной стоимости – стоимости, производимой рабочим, но присваиваемой капиталистом. Энгельс всегда скромно стоял на втором плане, позади своего друга Маркса, но, будучи верным и добросовестным, продолжил написание «Капитала», который был оставлен Марксом незаконченным по причине его смерти. Сам Энгельс написал несколько книг, связанных с философией («Анти-Дюринг» и «Людвиг Фейербах»), историей и экономикой.
Как соавтор, Энгельс продолжил и углубил представления диалектического материализма и коммунизма ясным, популярным, точным и мелодичным языком. Энгельс разделял философов, начиная с греческой эпохи и до времени жизни Маркса-Энгельса, на 2 лагеря. Один лагерь – идеалисты, они противостоят другому лагерю – материалистам. Идеалисты «вообще» встают на сторону имущих и правящих, тогда как материалисты встают на сторону пролетариев и угнетённых. Иногда соперничество остаётся скрытым, но иногда ясно обнаруживается, согласно истории борьбы пролетариев и капиталистов в политике. Иногда идеалисты снаружи являются материалистами внутри, по сути (к примеру, Спиноза); иногда бывают материалисты снаружи, но идеалисты внутри.
Согласно делению, проведённому Энгельсом, в лагере идеалистов мы обнаруживаем ведущих поборников [идеализма], таких как Платон, Юм, Беркли и в кульминационном пункте – Гегель. В лагере материалистов мы обнаруживаем Гераклита, Демокрита и Эпикура – во времена Древней Греции, Дидро, Ламартина – во времена Французской революции, и в кульминационном пункте – Маркс-Энгельс. Между этими двумя лагерями имеется много смешанных философов – отчасти идеалистов, отчасти материалистов.
Как правило, противники пролетариата трактуют и затемняют смысл слова «материализм» как учение, основанное на стремлении к неограниченным жизненным наслаждениям; на желании нажираться до рвоты, напиваться допьяна, жениться и разводиться просто как заблагорассудится; тогда как идеализм трактуется и высоко почитается как учение, основанное на наивысшей духовной чистоте, уделяющее больше внимания мыслям, чем еде, и как культура, держащаяся в стороне от женщин, как странники, отшельники. В действительности же, в жизни мы не раз и не два встречаем людей, исповедующих идеалистические представления, которые действуют вопреки этому предположению, в то время как во многих материалистических кругах мы встречаем людей, живущих по-настоящему скромно, как верные мужья и отцы.
Деление на идеалистов и материалистов было осуществлено Энгельсом как критерий для разделения философ на 2 лагеря, исключительно на основе позиции, принимаемой мыслителями и философами по вопросу, о котором мы уже писали выше, т.е. что первично, а что вторично – материя или мысль. Те, кто говорят, что вначале была мысль, это приверженцы идеализма, идеалисты. Приверженцы материализма – материалисты. То, живёт ли данный человек [идеалист ли, материалист ли] во всём скромно или же желает всего побольше, не заботясь о своём здоровье и о пользе для общества, зависит от нравов этого общества и от воспитания каждого конкретного человека [идеалиста ли, материалиста ли].
С использованием деления, проведённого Энгельсом, философия стала для нас нетрудным вопросом. Взяв только один пример, одну модель, мы можем узнать одинаковые и связанные подробности этого вопроса. На примере Давида Юма как философа-идеалиста мы можем описать всех философов-идеалистов, от Платона до Гегеля.
«Если я углублюсь в себя», - говорит Юм, - «то я натолкнусь на свитки понятий», на разнообразные представления о материи.
Если бы Юм хотел узнать, что такое материя, которая, к примеру, называется цитрусовым плодом, то он осознал бы только то, что он сладкий на вкус, его кожура гладкая, его вес ½ или ¼ кг, цвет зелёный или жёлтый, звук [от его падения?] громкий или слабый. Звук этот присутствует в ухе, в теле Юма, не в цитрусе, вес его – в руке Юма, не в цитрусе, форма – в глазах, ощущение его – на языке или на кончиках пальцев Юма. Звук, форма и ощущение - всё это при посредничестве нервов передаётся в центр, в мозг.
Мозг регистрирует эти звук, форму и ощущение, порождая понимание, представление, такое как представление о мелодичности, о желтизне, о тяжести, о вкусе и о гладкости. Все эти представления «внутри» меня, говорит Юм, а не снаружи меня. Этого цитрусового плода как материи для меня нет. Есть только «идея», представление о материи в моём мозгу. Мой мозг наполнен представлениями, «свитками понятий», говорит Юм. Лимон как предмет, корова как предмет не существуют для меня. Есть только идея, представление, изображение лимона, коровы, земли, звёзд и тебя. «Ты», говорит Юм, только идея для меня.
Однако «ты» для Юма - это «я» для г-на Смита, например, а «я» для Юма - это «ты» для Смита. Таким образом, «ты» - только идея, только картинка для Юма – должно быть также картинкой для Смита. Юм, рассматриваемый со стороны Смита, т. е. «ты», должен быть только картинкой, идеей. Для Смита нет Юма как человека, как философа. Есть только изображение в мозгу Смита.
Таким образом, Юм, отрицавший материю и признававший только идею, отрицал существование самого себя, считая, что на самом деле его самого не существует. Таков логический вывод из идеализма: отрицая существование материи, идеалисты отрицают существование самих себя.
Так, Давид Юм, отделяющий идею от материи, рассматривающий отвлечённо идею как первичность, выступая против материи как первоосновы, «погиб» в этом своём противостоянии, отрицая существование самого себя. Таким образом, он на деле опроверг философию идеализма.
После Юма философия идеализма, можно сказать, умерла. Но то, что умерло, зачастую оживает вновь, принимая новые формы, как фараон Ра и вышеупомянутое «Птах!» даже сегодня всё ещё существуют в новых формах.
Знаменитый немецкий философ Иммануил Кант снова поднял знамя Юма, но без выводов Юма. Кант не пошёл прямым, честным путём, как Юм, а стал то идти вперёд, то отступать. Как говорил Ленин, философия Канта не могла быть использована для борьбы, не была философией борьбы. Согласно Канту, мы можем познать при помощи наших 5 чувств какую-либо вещь, но «вещь в себе» мы не можем познать.
«Если мы уже познали какой-либо предмет при помощи наших 5 чувств, что же ещё мы должны узнать об этом предмете?», - таков вопрос материалистов. Для материалистов этого вполне достаточно. Но для Канта этого ещё не достаточно. Он не встаёт полностью на сторону Юма и не говорит открыто, что материи для него не существует, а существует только изображение в его мозгу. Но он косит траву, чтобы скрыть ей [очевидно, по смыслу «пускается в уловки для маскировки своего идеализма»], используя «вещь в себе».
Ответ Энгельса на этот вопрос был короток и точен. Энгельс говорил: «[Познаваемая] изо дня в день, эта «вещь в себе» уже становится «вещью для нас»». Это объяснение Энгельса о «вещи для нас» я раньше много искал, но не нашёл. Однако, согласно моему мнению, краткий ответ Энгельса должен переводиться примерно так:
«Вода, например, которая раньше, нашими предками, считалась чудом – сегодня нам уже известны вещества, из которых она происходит, т.е. водород и кислород. Уже известен закон, согласно которому они соединяются - закон Дальтона. [Мы уже знаем], каково ощущение от воды, если её потрогать или выпить; сколько весит 1 л воды; какая от неё польза для нас, растений и животных; каковы её свойства и т. п., что бы то ни было ещё в отношении воды, что делало её «вещью в себе». Наши предки знали только 4 вещества в природе, а именно, землю, воду, огонь и воздух. Сегодня мы знаем 92 химических элемента. То, что мы знаем, мы можем проверить при помощи 5 наших органов чувств, при помощи приборов, которые мы создали, таких как микроскоп, телескоп и подзорная труба, приборов, которые могут увеличить микробов в сотни тысяч раз и в сотни тысяч раз приблизить звёзды. Приборов, которые с каждым годом, с каждым веком становятся всё более надёжными и точными. Из всех веществ, которые мы знаем, мы можем создавать соединения одних с другими, для питания и лечения, мы используем их энергию для жизни и удовольствия. Покорители используют [эти вещества] для изготовления торпед и бомб. То, что мы ещё не знаем, мы ищем, активно и с большей надеждой на то, что найдём, потому что наши теория, способ мышления и приборы всё больше и всё лучше.
Где ещё место «вещи в себе», в эпоху, когда мир, считавшийся раньше таинственным, большей частью познан, контролируется, управляется и используется, став «вещью для нас», как сказал Энгельс?
Идеалистом более хитрым, потому что использовавшим диалектику и логику в методе и языке, которому до сих пор нет равных, был Гегель. Гегельянство долгое время привлекало внимание Маркса, несмотря на то, что Маркс был уже марксистом, после того как оставил своего учителя Гегеля [по словам Маркса, он «кокетничал Гегелем»].
С двумя крыльями - тезисом справа, антитезисом - слева и туловищем – синтезом – в центре, Гегель летел чем дальше тем выше, пока не ослепил глаза зрителей. Для Гегеля «Абсолютная Идея» - вот что создаёт материю, «реальность». «Абсолютная идея» создаёт историю, отражаясь в философии. Не философия создаёт историю, говорит он, а «Абсолютная Идея», «акцентированное выражение которой есть философия», т.е. «Абсолютная Идея» отчётливо отображается в философии. Т.о., согласно Гегелю, история, т.е. история мира и общества, создана «Абсолютной Идеей», и это отображается в философии. В другом месте Гегель говорит, что государство и время – это «осуществление», воплощение этой Абсолютной Идеи. Абсолютная Идея – то же самое, что метафизика, идея сама по себе, которая не была создана, которая единственная не подпадает под действие законов причины и следствия, жизни и смерти, ничего не порождает и не была порождена, не подвластна времени и месту, а является единственной, всемогущей и совершенной. Абсолютная Идея отображается верно и точно в философии. Абсолютная Идея, в конечном счёте - то же самое, что метафизика, таинство за пределами естественных наук, дух, Амон, говоря словами древних египтян,
