Мы немного побаивались отчаянных, по словам подпаска Хусаина, онучинцев, но вид деда, что-то ковырявшего в земле на окраине деревни, опасений не вызывал.
- Картошку окучивает, - предположил вожатый.
- Копает колодец, - твердо сказал Ганнибал Ильич. - Или добывает мрамор для московского метро.
- Что, дедушка, до центра земли докопаться вздумал? - задорно спросил вожатый.
- Зачем до центра, - сквозь пройду, а на другом конце к антиподам выйду, - невозмутимо ответил дед.
- Это ты хорошо задумал. А мы вот решили стереть грань между городом и деревней.
- Самобытный чувак, - сказал дед, отставил лопату и полез в карман за махоркой. - Тебя бы поставить навоз на полях раскидывать.
- Навоз, дедушка, подождет, а вот слышали мы, что квас здесь отличный гонят - тьфу ты! - Я хотел сказать - готовят, - поправился вожатый.
- Да, квас у нас знатный, - согласился дед. - Бывает так, что человек от злости темнеет, а как кваску нашего выпьет, то враз и просветлеет, и гораздо веселее дышать начинает. Квасу нас волшебный.
- Так где квас-то дают? - нетерпеливо спросил Федя.
- Да где, где... Везде дают. Главное, попросить хорошенько. Вот в ближайшей избе Марья Кобякова живет, она и даст. А вот интересно мне узнать, откуда вас таких принесло?
- Из Москвы мы, из столицы нашей бескрайней родины.
- Надо же! А я, дурак старый думал, что здесь столица, в Онучине. Ан нет, в Москве оказывается. Вот и узнал на старости лет. Спасибо, люди добрые. Ну и что вам здесь, столичным, надо? Народ просвещать приехали?
- Мы вот, руководители, - степенно сказал вожатый, - с достижениями вашими познакомимся, кваску выпьем... А ребята, те изучат явления естественной истории, занесут в свои блокноты интересные факты.
- Ну, если интересные, тогда дело другое, - с интересом посмотрел на нас дед.
- Мы тоже хотим квасом напиться, - захныкал Ленька.
- Квас, это напиток брожения, - объяснил нам физрук. - Вам же для усиленного роста и отменного здоровья нужно пить колодезную воду, в которой содержится много полезных минералов.
- Ну их к шутам! - сказал Женька, когда физрук и вожатый затрусили к избе Марьи Кобяковой. - Пойду в сельмаг лимонад пить.
- Почему это только ты пойдешь, - встревожился Славка. - Лимонаду и я выпью.
- А я все ситро выдую, - заявил Сережка.
- Крюшон - вот напиток для настоящего джигита. Выпил - и давай на лошади жарить!
- Это ты, что ли, джигит? - засмеялся Сестренкин.
- Я! - гордо ответил Юрка.
- Умора просто. Ты гамадрил, а не джигит. Тебе только на ишаке кататься.
- Я, значит, гамадрил, а ты лебедь белая выходит?
- Кто же тебе, дурачку, правду выложит, если не друг. И какой дурак сказал тебе, что ты джигит?
- Мама сказала, а моя мама не дурак!
- Мама не в счет.
- Это, может, твоя не в счет, а моя в счет.
- Или деритесь скорей, или пойдем в магазин, - не выдержал Сережка. - А то пить хочется.
Решили поединок отложить до полного утоления жажды лимонадом. Один Ленька захотел кумысу.
- Вперед! - скомандовал Сестренкин.
- Тпру! - остановил нас дед. - Прежде чем перейти границу села, отгадайте загадку.
- А вы что, дедушка, Сфинксом работаете? - спросил Витька Меднис.
- Ага, - согласился дед. - Им и работаю. Работа не пыльная, на пенсионера рассчитанная. Спрашиваю - отвечаете. Хорошо бы правильно.
- А если неправильно?
- Тогда не обессудьте. Пионеры наши встретят вас как полагается.
- Это как?
- Вот у них и спросите.
- Да нет никаких пионеров! Сто лет, как нет! - с раздражением закричал Женька. - Мы за них.
- У вас, может, и нет, - спокойно ответил дед. - А у нас их навалом.
- Ладно, дедушка, загадывайте, - нетерпеливо сказал Женька.
- Ну, слушай, торопыга. Загадка простая. У нас с ней любой пионер справится, а уж вы, городские, и подавно должны.
- Не томи, дедушка, говори свою загадку. Мне она на один зубок, - хвастливо заявил Женька.
- Загадка, значит, такая, - тут дед опять полез в карман за табаком. - А скажи мне, что получится, если смешать килограмм повидла с килограммом коровьего дерьма?
- Странная загадка, но легкая на отгадку, - нисколько не задумываясь, - ответил Женька. - Дерьмовое повидло!
- А вот и не так! - восторженно всхлипнул дед, колотя руками по коленкам. - Два килограмма дерьма получается.
- Да что вы, дедушка, все о навозе и дерьме распространяетесь. Нет, чтобы о возвышенном, - с упреком сказал Витька.
- О возвышенном с нашими пионерами потолкуйте, - ответил дед, все еще всхлипывая и вытирая выступившие на глаза слезы. Потом посерьезнел и объявил: - Добро пожаловать в Онучино! Вас ждут!
И правда. Нас встречали.
Но всех волновал вопрос: будет ли встреча теплой?
Мы увидели, как с холма спускаются стройные ряды деревенских пионеров. Каждая колона имела свои вымпел, изображавший: рожь, овес, кукурузу и другие кормовые культуры. Но не только. На одном из вымпелов было изображено удобрение в виде навоза, по-видимому, символ плодородия почвы. Заливались лаем собаки, бежавшие в авангарде. Отчаянно закукарекал петух. За ним другой. Кукушка начала отсчет оставшихся нам минут жизни.
Ленька мелко задрожал, глядя на приближающуюся ораву.
- Ну что ты трясешься как старый комбайн! - строго прикрикнул на него Тарлович.
- Надают они нам, - с тоской произнес Ленька. - Будем целый день в борозде валяться - раны зализывать.
- Если треть наших будут ранены, доберемся мы до Москвы? - дрожащим голосом спросил Витька.
- Доберемся, - бодро ответил Тарлович.
- А если половина пострадает, доберемся?
- Другая половина их дотащит.
- До самой Москвы?
- До самой, что ни на есть самой.
- А вдруг больше половины полягут.
Генка вздохнул:
- Тогда не доберемся. Сил не хватит.
- Что же тогда, так здесь и останемся?
Тарлович опять вздохнул:
- Так и останемся.
- Навсегда?
- Не думаю. Приедут наши родители и отвезут прямо в госпиталь.
- В военный?
- Ну, конечно! Ведь раны мы получим в бою.
Сельские ребята приближались.
Когда мы окончательно сблизились, с обеих сторон раздалось громкое ура, и в нас полетели увесистые комья навоза, что нам совсем не понравилось. Произошли мелкие стычки, однако не переросшие в большое сражение.
Затем вперед выступил представитель от ржаной колонны.
- Бедным и заброшенным было наше село, - начал он. - Но произошли перемены, и сейчас у нас вовсю бьет ключом счастливая колхозная жизнь. Широки наши поля...
- Опять двадцать пять, - простонал Сережка и заткнул пальцами уши.
Пришел черед делегата от пшеничной колонны.
- Всем селом боремся мы за получение высоких урожаев зерновых и бобовых, а план по развитию животноводства уже досрочно выполнен. Куда не посмотри - везде доят коров. Вот и тетя Маня поволокла свою Нарядку... Нарядка - рекордсменка. За один удой - черт-те знает сколько молока из нее выходит...
Следом за Сережкой и другие стали затыкать уши.
- ...колхозники живут зажиточной и культурной жизнью, - вещал пшеничный. - И мы, пионеры, всемерно помогаем старшим товарищам словом, а иногда и делом... А степью-то как пахнет!
Становилось невмоготу.
- Приятной прохладой веет с пруда, - подхватил кукурузник. - Наш пруд - одно из красивейших мест в нашей деревне. Это наша здравница. Сюда приходят поправить свое здоровье, частично или совсем утраченное за рабочую смену; приходят молодые и не очень, а то приползают и откровенно старые крестьяне и крестьянки. Всех излечивают целебные воды!
Свое слово сказал и пионер, высунувшийся из свекольных рядов.
- Вы, городские, скажите: какой толк от того, что вода в пруду без толку испаряется. А мы так ответим: пророем каналы, пустим воду, и пусть она орошает нашу долину, пусть расцветут сады нездешней красотой, пусть растет виноград, свекла и новые сорта пшеницы и хлопка...
Не отстал от предыдущих ораторов и представитель навозной дружины. Подгоняемый увесистыми пинками товарищей, он закричал, что есть силы:
- А там глядишь - и медеплавильный завод построим, а то и химкомбинат. И никакой безработицы!
Деревенские пионеры одобрительно загудели.
- Будем шагать в ногу со временем! Да что там в ногу! - продолжал яриться навозник. - Как представлю себе, какая красота будет здесь через несколько лет, так сразу пот прошибет и дух захлестывает!
У него и вправду в груди сперло, когда один из пионеров восторженно пнул его особенно сильно.
Половина наших заткнула уши, другая половина слушала, разинув от удивления рты. Мне же с отрытым ртом стоять надоело, и незаметно отделившись от толпы, я решил пройтись по деревне.
- Ты кто и откуда? - окликнула меня тетка, подгонявшая хворостиной ленивую корову. - Я тебя не знаю.
- Я вас тоже не знаю. А приехали мы с ребятами из Москвы, - сообщил я радостно, - наблюдать явления естественной истории и записывать интересные факты.
- Все ясно, - вздохнула тетка. - По огородам лазить будете, да по чужим садам. Спасать надо, кто что сможет.
- Давайте дружить!
- Увы, гусь свинье не товарищ.
- Так мы что, гуси по-вашему?
- Нет.
Я задумался. Но не надолго.
- А мед у вас есть? - спросил я у тети. - Без меда жить не интересно.
- Мед у пчел есть. На пасеку сходи. Попроси пол-литра.
- А дадут?
- Всенепременно. И еще прибавят.
- Люблю сладкое, - признался я. - И малину тоже.
- Медведь тоже любит.
- А вы это к чему, тетенька?
- К слову пришлось. Он тоже на пасеку заглядывает.
- А я с ним не встречусь?
- Почему не встретишься? Может, и встретитесь. Он к пчелам в гости часто приходит.
- Они друзья?
- Не разлей вода.
- Расхотел я меду. Сахарку лучше покушать. Или студню...
- И то верно. Покушай, коли есть.
- А если нет?
- На нет и суда нет.
- Какого еще суда?
- Медвежьего или пчелиного. Смотря, кого больше расстроишь.
Расстраивать я никого не собирался, и от делать нечего попросил у тетки лопату; как раз мы к ее дому и подошли.
- И чего же ты выкопать собираешься? - поинтересовалась она.
- Полезные ископаемые в огороде искать буду.
- Ну тогда, конечно, дам. Копай на здоровье.
Тетка вынесла лопату, и я скоро принялся за работу.
Где-то через полчаса тетка снова подошла и спросила:
- Ну что, нашел ископаемых?
- Нет еще. Но я тут все перекопаю, - решительно ответил я.
- Молодец! Продолжай, - похвалила тетка. - Только поглубже копай. Зерно или огородные культуры любят вспаханные земли. Но и отдохни маленько, а то запаришься совсем. Небось проголодался. Есть хочешь?
- К чему скрывать, - просто ответил я. - Конечно, хочу.
- Так нету у нас в стране голода. Искоренили мы его. Дотла и повсеместно.
- В стране, может, искоренили. Во мне - нет, - сказал я и жадно полоснул взглядом буренку
- А что это у тебя глаза блестят? - подозрительно спросила тетка..
- Молочка бы, - произнес я и невольно зачмокал.
- К корове не лезь! - строго сказала тетка. - Пырнет тебе рогом в глаз, вот тогда и напьешься в больнице молока, а может, по утрам и сыру
