Особенности национальной торговли мёртвыми гусями

В торговле, граждане, главное что? Правильно, товар продать как можно выгодней и как можно быстрей. А чтобы его так продать, что здесь главное? Тоже правильно: надо его покупателю максимально выигрышно преподнести. То есть, создать  соответствующую, действительно эффективно работающую рекламу, а не такую, которой завешены у нас все улицы, переполнены все телевизоры и забиты все наши уши с глазами. А в рекламе главное что? Оригинальность. Непохожесть. Яркая подача. То есть, чтобы она действительно заманивала, а не просто так болталась и не вызывала ничего, кроме раздражения. Болтаться – это и всё, что угодно, может, особенно если потенция начисто отсутствует. А ты вот попробуй-сообрази самое распоследнее дерьмо преподнеси предполагаемому покупателю так, чтобы он, покупатель, не просто обратил на это вонючее дерьмо своё благосклонно-капризное внимание, а натурально ахнул и языка лишился вместе с мозгами и зубами то ли от восхищения, то ли от возмущения, то ли от остолбенения такой беспардонной наглостью! Вот это будет да, это будет высший пилотаж, что совершенно не каждому рекламщику дано! Потому что в этом случае нужны не только игра воображения (игрунов у нас сейчас хватает, только успевай вертеться и кошелёк покрепче к животу прижимать), но и недюжинный ум, способность к нестандартному мышлению, владение искусством самоанализа и переложения своих собственных взглядов на окружающую действительность, и много чего ещё. Да, ещё желательно иметь трезвую голову, но это вопрос риторический, потому что некоторым мыслителям после стакана наоборот живее думается и творчески дышится.

Ну, воображения, ума и взглядов у девок, что в нашем тридцатом работают, всегда хватало, анализы у них регулярно берут (всё-таки с продуктами работают, не с ядерными боеголовками), да и с трезвостью – никаких проблем. Любили девки это дело, чего и говорить. Да и почему им, собственно, не захмелиться-то? Почти все – незамужние, почти все хитрить-мухлевать на своём продовольческих местах – большие мастерицы, этакие Марьи-искусницы, ударницы  торгового производства. Да и просто целый день за прилавком стоять, разные там чёрствые булки, ржавую селёдку и конфеты гранитной твёрдости разным приезжим барбосам продавать – это такая скукотища! Магазин-то привокзальным был, на самом «ходовом» месте, так что народу хватало, а вот покупатели всё какие-то несерьёзные, брали так себе, по мелочи, на смешные суммы, чтобы, к примеру, в электричке поесть, по ходу поезда и для занятия в своём железнодорожном пути следования неизвестно куда.
Нет, выручка-то была, была! И план свой торговый они всегда выполняли! Но – СКУЧНО. Без всякого оживления и стимула к повышению производительности своего нелёгкого продавщического труда. А зачем? План выполняется? Выполняется. Товарооборот ржавой селёдки и конфет нерукотворных, по крепости не уступающих Уральских горам, происходит? Обязательно! Книга  жалоб и предложений имеется? А как же? Вон она, на верёвочке к доске объявлений намертво привязана на недосягаемой высоте, чтобы не украли злые люди. Чего вам, козлам, ещё надо? Идите отсюдова, пока я вас вот этими деревянно-железными счётами по вашим наглым и вечно недовольным мордам не отоварила. Козлы позорные! А то конфетки им, видишь ли, не совсем нравятся! Мне, может, рожа твоя, поганая-испитая,  с самого твоего несчастного детства не нравится, так я же ничего не говорю. Наоборот, стою себе и вежливо тебе, козлине, улыбаюсь. Эх, люди-люди! Нету в вас никакой  душевной филосифичности, никакого искреннего эстетизьму…

Вот от всех этих грустных мыслей и прочих глубоко личностых переживаний наши торговые девки и захмелялись прямо во время работы и прямо на рабочих местах. Подумаешь! Они все как на подбор -  здоровенные, жизнерадостные, с огромным чувством юмора, а некоторые даже с железными зубами. А Верочка – так та и вообще косая на один глаз, так что чего не выпить-то от такой радости? Тем более, что Марь Иванна, заведующая -  баба хорошая, никого особо не ругала, просила только: девки, пейте поменьше и на покупателей старайтесь напрямую не дышать, чтобы от них жалоб поменьше было! А какие жалобы, Марь Иванна? Они же, девки-то, от покупателей прилавком отгорожены! И витринами стеклянными! От них же до этих барбосов-покупателей из-за такого расстояния запах почти совершенно не долетает. Да и среди этих самых покупателей – половина или сами уже пьяные, или только приготавливающиеся такими стать. На таких дыши-не дыши, им всё до лампочки. Им главное, чтобы купить чего побыстрее, какого-нибудь «Дружба» -сырку и буханки-пол, чтобы закусить где-нибудь в привокзальных кустовых зарослях, которых вокруг их магазина -  целые непролазные джунгли, которые как будто специально выросли для этих самых стеснительно-вежливых алкоголиков.

Вот так и жили-поживали, от скуки смертной рты свои с железными зубами разевали, думали: «Эх! Щас бы чучу какую отчебучить, чтобы у всех этих козлов ихние рога на ихние лбы вылезли!» -  и вдруг привозят на продажу гусей. Совершенно, конечно, неживых, а ихние трупные тушки с покорно поникшими головами. Нет, хорошие гуси! Можно сказать, образцово-показательные и наглядно всем своим видом демонстрирующие грандиозные успехи нашего отечественного гусеводства! Все как один синие, худые и уже с начинающимся, кажется, запашком. Короче, ни одна, даже самая бродячая собака их жрать не станет, даже если их ей насильно в пасть заталкивать. Их сначала с базы хотели по более благородным магазинам распихать, но тамошние заведующие как такие совершенно неэстетические гусячьи трупы увидели, то и руками, и ногами, и головами от них отмахиваться начали. Вы чего, говорили, сдурели совсем? Мы боремся за звания коллективов коммунистического труда -  а вы нам таких омерзительных птичьих покойников припёрли! И на какой помойке вы их только  откопали? Они же нам всю картину передовой советской торговли испортят! С ним  не то, что коммунистическим – доисторическим коллективом не обзовут! Не-не, везите их быстрее отсюдова, даже не разгружая! Нашли, понимаешь, дураков! А то сейчас же в торгинспекцию сообщим и в наш почти всеми любимый обэхаэс!

Ну, помыкались поставщики, затылки почесали ( а назад дороги уже нет!), и решили сделать хитро-коварный ход. Перед тем как везти их в наш тридцатый привокзальный магазин, тайно, по пути затарились алкогольными напитками и только тогда, многозначительно позвякивая бутылками, заявились. Девки обрадовались: женихи приехали! Щас будем водку вместе с ними, ненаглядными, трескать, тем более что из всех покупателей в торговом зале – всего три хромоногие старушки, которые коллективно покупают одну мягкую булку без сдачи! Ну, быстренько продали этим бабкам булку, выперли их из магазина, закрылись на два часа на переучёт и комсомольско-партийное собрание, в красном уголке стол организовали, немудрёной закуски на нём порезали-порубили. Кудряшки свои причесали-расчесали, губки помадой подкрасили, духами «Огни Москвы» побрызгались, уселись за стол – и пошло-понеслось на всех парах  комсомольско-партийное собрание! Немедленно, с шутками-прибаутками, хряпнули по первой, по второй… Чего, спрашивают поставщиков, приехали-то, забулдыги несерьёзные? Опять какого-нибудь гавна привезли, которое у вас никто не берёт?

- Ну, что вы красавицы! – возмутились те ( а машину пока предумышленно не разгружают. Ждут, подлюки, пока девки поосновательней алкоголизируются). – Товар – пальчики оближешь! Уйдёт влёт!
- Тогда хорошо, – отвечают девки и, не опуская стаканов, начинают поставщиков за ихние интимные места беззастенчиво щупать. – Пойдёмте, что ли, касатики, в подсобку? Истомилися мы всем нашим дружным производственным коллективом  без мужских ласков за этими грёбаными прилавками! Мы же всё ж таки женщины -  а на нас все смотрят как на статуй бесчувственных!
- А чего ж не пойтить? – охотно согласились те хитрованы и друг дружку под столом этак многозначительно за ляжки пощипали . Дескать, кажется, сработало! Сейчас мы этих поганых гусей всё-таки пристроим!

Мы, говорят, сейчас товар наш драгоценный быстренько вам в холодильники перетаскаем, а вы пока вот здеся подпишите, что приняли, и идите быстрее простынки расстилайте. Мы же всё ж таки люди культурные, в гигиенах половой жизни соображаем.

Ну, девки сдуру-то, товар не посмотревши, быстренько расписались и побежали лежаки готовить. А эти коварные барбосы холодильники распахнули, гусиные трупы туда скоренько перекидали и вслед за девками побежали для продолжения банкета. Вот ведь сволочи! И плоти свои поганые забесплатно потешили, и от тухлятины избавились, и пока девки от бурных любовных ласк в себя приходили, быстренько смылись. Скажите, как после такой гнусной подлянки можно продолжать с такими дальнейшие половые отношения! В следующий раз затащить их в те подсобки и передавить как котят, прямо не доходя до тех вожделённых лежаков.

Девки оклемались, халаты свои с причёсками поправили, помаду с губищ утёрли и сидят себе по лежакам. Ножками болтают, женихов-поставщиков обсуждают: у кого какой, и по сколько раз и прочие интимные подробности.
И тут вдруг в подсобку Верочка влетает. Морда красная, нос синий, и даже уже и второй глаз у неё от перевозбуждения косить начинает.
- Где эти тра-та-та? – орёт.
- Уехали, миляги симпотные, – отвечают девки. – Так торопились, что   даже трусы свои красноармейские забыли надеть. А чего?
- А ничего! – продолжает орать Верочка. – Вы, задрыги похотливые, посмотрите чего они в холодильники запихнули!
- Как, то есть, чего? – не поняли девки. – Гусей! Птиц, то есть, водоплавающих.
- Этих водоплавающих уже ни один кладбищенский пруд не примет! – продолжила Верочка и от переполнявшего её возмущения даже оба своих окончательно окосевших глаза внутрь зрачками закатила.
Тут же побежали смотреть. Мамочка моя – и правда! Такой товар даже в страшных продавщических снах присниться не может! Вот ведь действительно сволочи! И, главное, все бумажки накладные им подписали! Приняли товар! Понадеялись на порядочность!

Да-а-а, дела… Сначала хотели всю эту гусятину на помойку выкинуть, а стоимость между собой раскидать и выплатить. Но как посчитали, то и вовсе приуныли: стоила вся партия этого паразитского товара как чугунный мост, это запросто без последних порток останешься, если честно оплОчивать.
- Надо продавать! – решительно заявила  Анжелка Карзубая, продавщица из молочного. -  Хуть ежом наружу извернуться, а пустить в оборот! Думайте, девки, да пошустрее, пока эти гуси нам все холодильные камеры своим ароматным духом окончательно не завоняли. Ну, задрыги похотливые, какие будут предложения?
- У меня есть, - по-пионерски подняла руку всегда малозаметная, но удивительно сообразительная на всякие гадости, бакалейная  Нюра Махоткина. – Но сразу предупреждаю: есть огромный рыск.
- Излагай! - решительно качнула своими пергидрольными кудряшками Анжелика. – Нам, татарам, одна хрен!

Вы слышали такое имя – Церетели? Да -да, который московского Петра изваял на москворецкой стрелке. Так вот он против наших магазинных девок, пожалуй, всё же пожиже будет.
В общем,