Как и обещал:
Вторую гла́ву я написал.
Давай же, прочти,
Да в атмосферу сюжета войди!
...И вот, пришёл я на вокзал,
Где машинист уже на лошади примчал,
Зайдя в кабину к себе;
Между тем была бурная суета,
А в следствие и шум с га́мом везде.
Купив билет,
Пошёл в кабину: меня там встретил добрый путник;
Наладя с ним совместный парите́т,
Заговорил, ведь он мой спутник:
"Тоже отправился в путешествие,
Дабы открыть новые миры́?
Или просто сделать в Вашингтон нашествие,
Чтоб посмотреть столичные дворы́?"
"Не" — сказал мой попутчик —
"Я не патриот, голубчик:
Меня отправили в США, как посла́,
А в итоге надули, словно осла!"
Его история меня поразила,
Но она же меня убедила,
Что в этой стране всё не так гладко,
Приезжая сюда — будет несладко!
Мы ехали рейсом до столицы,
Пересекая многих штатов границы.
Мой попутчик дремал,
А я культурно отдыхал...
На сей раз у меня была текила,
Дабы пьянство победило...
Вы не подумайте!
Я не алкаш —
Я всего лишь писатель ваш,
Так что мнение свое передумайте!
Да, я любил пить! —
Но а кто же не любит?
Бухать ведь ты можешь, дабы скорбить,
А можешь, когда любовь отступит!
Мы с ним доехали до главной станции.
Казалось, осталось немного до моей Франции...
Но в лёгком пути я отказал — он мне не гож,
Иначе бы я на себя не был похож.
Попрощавшись с попутчиком,
Я отправился за лазутчиком,
Который хотел поехать не платя́,
Безопасную зону себе сплетя.
Я вошёл в поезд,
Что шёл до Аляски,
Дабы не ехать туда на Хаски.
Поезд тронулся,
А я меж дверей закупо́рился.
Начал бога молить,
Чтоб себя докатить.
Ехал так я несколько суток,
Считая на ночь пролетавших уток.
Остановки у нас были,
Где пассажири, выбегая из поезда, от голода выли,
А я был вместе с ними...
Вот так я ехал две недели,
И, когда переправки уже надоели,
Можно сказать, как раз,
Поезд сделал конечную сей час.
Иными словами, я закончил свой тур,
А он был нудным чересчур...
Но я прошёл лишь Америку:
Теперь же, мой путь был к следующему бе́регу.
Сев в ближайшее судно,
Что до Чукотки шло,
Заплатил за поездку скудно,
Хотя и знал, что корабль фуфло.
Уж осень была на дворе,
А значит, не до игр было детворе
(Это я сейчас затрагиваю соединённые штаты,
Дабы потом привести нужные цитаты).
Вот и море себя не оправдало —
Валило штормами нас немало!
Пережив все бедствия,
Избежав небесного следствия,
Я приплыл в огромную страну,
Где революция уже была на кону́.
Стоя на берегу Чукотки,
Осматривал свои я шмо́тки,
Чтоб понять уцелел ли я
И как там вообще экипировка моя.
Мне предстоял далёкий путь:
Весь восток придётся обогнуть.
Страна звалась, конечно же, Россия,
А у меня уже присутствовала эйфори́я...
Понадобилась мне большая железная дорога,
Но вот нежданная тревога —
Чтоб на неё попасть
Нужно перейти востока часть.
А дорога зовётся Транссибирская магистраль —
Она везёт по России в самую даль.
Но я на Чукотке, где нету такого пути,
Так что придётся с полуострова до Хабаровска дойти...
У меня было с собой немало золотых,
Потому, проходя мимо лошадей скоростных,
Решил купить себе одну,
Имя которой не сочиню.
Но условно назову её Глория,
Чтобы в вашей душе от интриги не творилась меланхолия.
Поскакал я на Глории вдаль,
Отдавая эстетике земель личную дань.
Эх, всё таки красивы земли в этой стране! —
Не знаю даже почему никто не живёт в восточной её стороне...
Печально, что в приоритете у России западная часть,
В то время как в Сибири самая сласть!
Скакал на Глории я немало;
Метался на территории тумана;
Но всё таки я пол пути преодолел
И себя немножко пожалел:
Пошёл в ближайший трактир,
И, сыграв в тир,
Направился за барную стойку,
Чтобы выпить русскую, крепкую настойку.
Пока я выпивал,
На меня какой-то джентльмен взгляд свой бросал;
Но меня оно не смутило,
Ведь смотрел он на меня очень даже мило.
Бросая взгляд,
Парнишка был мне непременно рад;
Увидя, что контакт уж удался́,
Пошёл ко мне он потихоньку, слегонца:
"Я смотрю вы новый странник!
Считайте, что я ваш божественный избранник,
Что послан был оттуда,
Дабы не было вам ху́да!"
— прям так он и сказал
И на небо показал;
Я уж думал он сумасшедший,
А он всего лишь от общества ушедший:
Сей люд его не уважал
И как угодно презирал,
Но парнишка не сдавался
И друзей найти пытался.
" Что ж, юнец,
В плане знакомства ты конечно молодец;
Но что же ты такого сможешь рассказать,
Чтоб суметь меня заинтересовать?"
" Я скажу вам " — начал он —
"Мой путь занятно удлинён:
Еду я отсюда до Алтая
Лицезреть просторы родного края..."
Его я понял сразу,
А потому, предаваясь его рассказу,
Начал про Алтай внимать
И на русском что-то понимать...
"Это очень классно" —
Признался я;
Свой рассказ он поведал очень потрясно,
Что и осенило меня.
Я решил про свой поход написать,
Впрочем, вы уже успели немало про него прочитать... —
Знаете, что для данной темы
Выбрал я конкретно стиль поэмы.
С тем энтузиастом мы сдружились,
А после, когда уж похмелились,
Поехали на лошадях в Хабаровск вдвоём,
Но подробностей не будет в рассказе моём...
Скажу лишь так:
На пути был полный дубак;
Но мы с пареньком не сда́лись
И по итогу до Хабаровска добра́лись.
Уж то, как ехали мы на Алтай —
В третьей главе я опишу,
Но ты, пожалуйста, не серчай,
А дождись новую главу́!
|
