В давние времена в небольшой деревушке жил-был бобыль Еремей. Избушка его стояла на берегу реки, и занимался Еремей рыболовством. Рыбу ловил себе на прокорм и людям на продажу. Справный был мужик, умелец, мастер на все руки. Завсегда на помощь придёт. Почему остался бобылём, никто и не помнил.
Кроме рыболовства очень любил вырезать из дерева игрушки, ложки — плошки, разные изделия. За зиму наготовит товар, а весной на ярмарке и продаст. Тем и жил.
Однова ранним утром пришел на берег сети проверить, глядь, а к берегу ладейка прибилась, а в ней ребёнок и женщина мёртвая, со стрелой в спине. Видно, спехом убегала, даже вёсел не было. Дитё собой прикрыла, а сама погибла. Собрались люди добрые, погибшую по обычаю обрядили и земле предали, а малышку Еремей у себя оставил, и назвал Дарёной. Всем миром помогали, кто чем мог. И одежёнкой, и хлебушком, и молоком. Не оставили в беде сиротинку.
Годы пробежали, выросла Дарёнка. Не красавица, да всем нравится. Не больно высока, но стройна и тонка. Золотая коса ниже пояса. Очи что синь небесная. Голосок как у пташки малиновки — чист и тонок. К старшим уважительна, к младшим снисходительна,а уж умелица, что волшебница. Научилась еремеевы поделки раскрашивать, да как дивно: ни один рисунок не повторяется. На ярмарке вмиг распродают всё, никто и не скупится. И пошла слава о такой красоте невиданной по всей округе.
И явился на ярмарку князь Микошь со своими дружинниками поглядеть на мастерство. Как глянул на Дарёну, за сердце схватился и вскричал:
- Любава моя, Любавушка! Неужто нашёл я тебя, любимую?
- Прости, господин мой, княже! То не Любава, а дочь моя названная Дарёна. Иль не видишь, что она ещё и в рост не вошла.
И поведал Еремей князю, как прибило к берегу ладейку с дитём малым и матерью погибшей, как рОстил сиротинушку все годы как свою кровинушку. А и князь рассказал про свою беду, о том, как в его отсутствие налетели вороги, слуг истребили, терема сожгли, а жену его Любаву с дочерью в полон взяли. Но вышло, что мать ценою своей жизни спасла княжну, а рыбак и вырастил. И заключили меж собой договор, что Дарёну князь с собой возьмёт, чтобы стала, как и положено княжной, а Еремей отцом названным останется и не забудется. Как ни жаль было расставаться рыбаку с Дарёной, но и не стал противиться судьбе.
И отвёз счастливый князь обретённую дочь во свои владения, и поселил её в тереме высоком. Не нарадуется, не налюбуется. Что ни день — подарки драгоценные.
Только был к тому времени князь женат на другой, на княгине Малуше, и дети подрастали: княжич Чеслав и княжна Златка. Как узнала Малуша, что у князя появилась дочь, да ещё от любимой жены, да ещё и красавица, такое зло взяло её. Мало — лишний рот, так ещё и наследница, да и приданое ей, как княжне, положено богатое. А уж ей, как княгине, такой ущерб! Но больше всего позавидовала красе юной, золотой косе и глазам ясным. Сдержалась и виду не показала, уж заботу проявила, нежностью напускной мысли свои скрыла. А Дарёна — Дарьюшка по чистоте своей всей душою к мачехе, матушкой называет, слова поперёк не скажет. И того не ведала, что грозит ей беда неминучая.
Тёмной ночью отправилась княгиня к колдунье и повелела ей придумать средство как лишить падчерицу и красоты, и приданого. Та сотворила заговор на венок безбрачия. И позвала княгиня детей погулять в чисто поле, цветами полюбоваться, венки плести. Весело было. Дарьюшка сплела дивный венок, а Малуша взяла в руки его - «полюбоваться» - да и воткнула заговоренную ветку. Но не успела падчерице венок надеть, как Златка, позавидовав на такую красу, вырвала тот венок и себе на голову. Княгиня чуть чувств не лишилась и от ужаса, что на дочь тот заговор подействует, и от досады, что оплошала.
И снова потребовала от колдуньи изготовить зелье, чтоб извести ненавистную. Испугалась колдунья, но делать нечего: княгиня власть большую имела. И сварила сильное зелье, что не только красу сгубит, но и жизни лишит. Малуша собственноручно сварила питьё для «любимой доченьки» и в покои отнесла. Дарьюшка, может, и выпила бы, да кошка проворней оказалась: как прыгнула — кувшин на пол, ни капли не осталось.
Но Малуша чёрных замыслов не оставила. Позвала Дарью погулять по бережку. Девушке затея по сердцу: выйти на простор, свежим воздухом подышать, на речку полюбоваться. Только как вышли на берег крутой, княгиня легонько ей подтолкнула, и упала та в воды крутые, вскрикнуть не успела. А княгиня вроде в страхе по берегу бегает, на помощь зовёт, да в округе нет никого. Только вдруг конный отряд неведомо откуда. И молодец не задумываясь, в реку прыгнул, и девицу на руках вынес. Как глянул в очи голубые — влюбился, речи лишился. А и Дарьюшка, хоть и испуганная, застеснялась, но и равнодушною не осталась. Да и как иначе: добрый молодец так хорош собой, и оказался княжичем. Знамо дело — пошёл разговор и о сватовстве. Князь Гореслав Любомирский давно мечтал породниться с князем Микошем, ждал, когда дочь Златка заневеститься. Но и желанию своего сына Егора противиться не стал: уж больно Дарьюшка по сердцу и ему пришлась.
Совсем лишилась покоя княгиня: и жених завидный, и приданое отец - князь посулил богатое, и у Златки эта подлая жениха увела. И отправилась опять к той колдунье:
- Ты скажи мне, чертовка, почему эта девка у меня на пути встала, и ничего не берёт её, только наоборот лучше слаживается?
- Не гневайся на меня, княгинюшка, нет моей вины. Оберег у неё материнский, сильнее того оберега нет.
- Да какой оберег у нищенки? Нет у неё ничего, я бы нашла.
- Может плохо искала? Как знать в чём тот оберег?
Отправилась Малуша обратно, всю светлицу перерыла, ничего не нашла. А потом пригляделась — ан на цепочке носит девушка ладонку. Ухитрилась мачеха, украла ладонку, а там крошечный алый камешек, как капелька крови. Обрадовалась — ладонку в огонь, а камешек в реку: уж оттуда никто не достанет. Думала на том и успокоится, глядишь, и свадьбе не бывать. Только Егорушка глаз не сводит с любимой, что ни день приезжает, гостит, дарами одаривает. Совсем запуталась Малуша: толи тот камешек и не оберег, толи колдунья что напутала. Но через несколько дней пришла в дикий ужас, когда кухарка в одной из рыб нашла странный камешек. Схватила княгиня камешек, а поздней порой снова к колдунье:
- Сделай, что угодно, уничтожь оберег!
Колдунья налила в горшок воду заговоренную, на болотных травах настоянную и бросила туда алый камешек:
- Нет, моя госпожа! Камешек этот не оберег, да и не ценен. А что вернулся — так то случайность.
- Что хочешь делай, но найди, в чём оберег ненавистной!
Ведьма над водой пошептала, воду перемешала, заглянула … и в ужасе отпрянула:
- Не ищи, княгиня, оберег, его не найдёшь и не устранишь, ибо тот оберег — сама мать и великая любовь материнская..
- Что ты брешешь, ведьма! Мать давно в земле сырой, как может оберегать?
- Мать от гибели дитя уберегла, и своей любовью вечной охраняет. И нет такой силы, чтобы победить её. Взгляни сама — там в воде и образ её.
Взглянула Малаша в воду, неведомо что увидела, только разгневалась ещё пуще. Схватила горшок и выплеснула содержимое в лицо колдунье. Как безумная, вернулась в терем, и металась три дня и три ночи, придумывая, как изничтожить падчерицу. И придумала. Послала девку-чернавку к Дарье с поручением вроде от жениха: придти вечером к амбару — тайно. Удивилась Дарьюшка: пошто Егор просит о тайном свидании, когда всё решено, и свадьба намечена. Но обидеть суженого не хотела и пришла к амбару, как было велено. Но и Егор заприметил, что невеста куда-то спешит в час поздний. Ревность сердце кольнула, следом пошёл.
Не ведала Дарья, что ждёт её страх невиданный. Вышла из темноты разъярённая мачеха с кинжалом в руке. Ах, сколько злобы затаилось в чёрном сердце. Какими только словами не поносила девицу, как оскорбляла — сама себя разжигала. А та стояла, застывшая от таких слов, которых и понять-то не могла, а того больше — глаз не отводила от лезвия, что мелькало перед глазами. Замахнулась княгиня, но Егор не оплошал - руку перехватил, выпал кинжал на землю. Яростно взвыла княгиня, ударилась оземь и оборотилась гадюкой. Но и ужалить не успела: Егор проворнее оказался. Голову отсёк, и змея пролилась чёрной кровью, охватило её пламя яркое. И следа на земле не осталось.
Странно, но как тому и быть. Никто и не искал пропавшую княгиню. Как будто и не было её.
И свадьбу весёлую сыграли, и долгую и счастливую жизнь прожили Егор и Дарьюшка, но это уже другая история.
