- Никуда ты не денешься от меня, вероломная Мария, - а не то, я тебя зарежу, – пригрозил я.
- Успокойтесь господин Франсуа. Какой вы, в сущности, ребенок, что не мешает вам быть видным мужчиной – добавила она со смешком.
Да, приключения только начинаются. Со мной уже флиртует шут-карлица. У меня еще не было такой пикантной любовницы, про себя подумал я, опустив ее на пол подземелья. Мария внимательно посмотрела на меня и как будто прочитала мои мысли. Наконец она спросила: «Мы так и будем здесь стоять, ведь Эббе нас заждалась».
- Как неужели ты не… - невольно у меня вырвалось в ответ, но я вовремя остановился, чтобы себя не выдать. Однако Мария оказалась далеко не глупой и что уж точно благородной.
- Сообщница королевы? – продолжила она мою фразу – Я не такая плохая, как вы думаете. Я подруга Эббы и прекрасно знаю, что королева не любит уродок, вроде меня.
- Но ведь ты не будешь отрицать, что королева приказала тебе следить за мной и Эббой?
- Нет, конечно, но этим я занимаюсь в ваших интересах, докладывая только то, что свяжет ей руки, - ответила она. - Чем это вы занимались, когда я зашла к королеве?
- Чем-чем, королева меня соблазняла, - только и нашелся я, что сказать.
- Но ведь вы вчера ей дали повод.
- Какая ты глазастая, Мария.
- Все вы мужчины одинаковы.
- Всегда есть исключения из правил, например, я.
- Вы знаете, кто вас больше всех любит?
- Интересно, кто?
- Известно дело, вы сами и любите себя, больше всех.
- Не отвлекайся, Мария. Мы говорили о королеве. Она действительно еще девушка?
- Если вы будете задавать такие нескромные вопросы даме, я оставлю вас одного в этой ужасном лабиринте с вашими глупыми догадками.
- Извини, Мария.
- Вот мы и пришли, - с этими словами она открыла потайную дверь в комнату Эббы.
Войдя в комнату, я увидел графиню. Она стояла ко мне спиной, но, услышав шум, нервно повернулась. По ее губам, искусанным в кровь, можно было догадаться, что она ждала меня в большом волненье. «Бедная моя Эбба, - сказала Мария, быстро в развалку подошла к ней и крепко обняла ее. Эбба из-за спины Марии смотрела с надеждой на меня. Я заметил, что моя милая была одета в мужской дорожный костюм, который не мог скрыть всех ее женских достоинств.
- И о чем вы думаете, господин Франсуа, когда следует немедленно подготовиться к отъезду?
- О своей любимой, - решился ответить я и увидел слезы радости в глазах моей Эббы.
- Мне нечего сказать. Тогда, может быть, поцелуетесь?
Мы с радостью бросились друг другу в объятия, и я осторожно прикоснулся к ее губам. Она нежно мне ответила своими губами, доказав, что меня любит.
- А теперь, мой господин, поспешите обратно к себе за вашими вещами, - нитка в ваших руках приведет вас прямо к цели. Мы здесь вас подождем. Как только вы вернетесь, я выведу вас из замка. На берегу реки вас будет ждать лодка, а в лесной сторожке за лугом пара лошадей. Ночью из Стокгольма отходит корабль. Мы с Эббе уже подготовили путь к побегу.
Когда я уходил, следуя за карлицей к потайной двери, Эбба схватила меня за руку и вложила в мою руку листок бумаги. Она с мольбой посмотрела на меня и приставила к своим нежным губкам указательный палец, на котором красовался гранатовый перстень, как две капли воды похожий на перстень моей давней любовницы – фрондерки Анны-Женевьевы, герцогини де Лонгвиль. От неожиданности, что мне показалось, я проглотил ком в горле.
Весь обратный путь в покои Декарта я шел, гадая о том, действительно ли на руке Эббы был перстень герцогини. От гаданий меня отвлекло то, что я и в этот раз не нашел Декарта в его покоях. Придется обойтись без прощания с добрым другом. Оставлять письмо было опасно. К тому же нельзя было скомпрометировать Картезия в глазах его покровительницы. Я поднялся к себе в комнату. Там я мигом развернул листок моей любимой Эббы. На нем я нашел короткую запись легким красивым почерком
«Дорогой Франсуа! Извини меня за все происходящее. Но я не могу поступить иначе ради нашего светлого чувства. Делай все то, что было условлено.
P.S. Когда прочтешь записку, обязательно ее сожги, иначе мне не жить.
Твоя Эбба».
Я сжег записку в камине, который весело гудел в теплой комнате. Час от часу не легче. Как понимать текст этого короткого послания? Если я правильно понял намек Эббы, то финал нашего приключения откладывается на неопределенное время. Что-то было не так во всем этом плане побега. Была в нем какая то нарочитость. Но нет ничего хуже того, как размышлять о конкретных вещах при минимуме сведений. Если нет возможности их добыть, нужно действовать. Разумеется, действовать, обдумывая предполагаемые последствия оного.
Собравшись налегке в дорогу и полагая, что Рене распорядится отправить мой багаж ко мне домой, я прошел через его покои по потайному ходу прямо к двери Эббы. Но там никого не было. Я так и знал, что из этой затеи ничего не получится. Неужели что-то случилось с моей возлюбленной? Я стал рисовать себе страшные сцены ее пыток в темнице. Нет, ее зарезали, задушили, отравили. Одна за другой в моей голове проносились картины гибели Эббы. Чтобы развеять эти страшные картины я бросился к потайной двери, и пошел наугад в том направлении, которое мне показала карлица. Но, спохватившись, вернулся для того, чтобы привязать веревку для страховки к железному кольцу, вмонтированному в стену рядом с потайной дверью.
Я уходил все дальше вглубь дворцового лабиринта, уже понимая, что скорее всего сегодня никто не проходил здесь. Значит, Эббы здесь нет. Как только я подумал об этом, то почувствовал, что нить мне легко поддается. Следовательно, она где-то порвалась. Я не стал ее тянуть, а опустил на ступеньки и пошел, присматриваясь к ней, обратной дорогой. Вдруг я наткнулся на обрыв нити. Но другого ее конца я не нашел. Когда я шел вглубь подземелья, я не только держал нить, но и считал шаги. Обратно до обрыва я насчитал в два раза меньше шагов, чем прежде. Пройдя еще немного назад, я остановился у развилки. В какую сторону мне пойти? Зачем я, не дождавшись Эббы, пошел один? Пока свеча догорала, я решал, в какую сторону из двух мне пойти. Проблема была в том, что я не помнил этой развилки. Неужели меня кто-то водит как козла на поводке? Не моя ли это глупость? Что было делать? Нельзя было терять надежду. У меня в поясном кармане была еще одна свеча, да еще и факел в сумке с фитилем, взятый на всякий «пожарный случай» для побега. Я как всегда поступил нестандартно в проблемной ситуации. Я достал песочные часы и поставил их на время, загасил свечу и опустился на ступеньки лестницы, чтобы передохнуть и собраться не столько с мыслями, сколько с чувствами. Через некоторое время я задремал. Из дремы меня вывел шум и гул голосов. Первым делом я зажег свечу и посмотрел на песочные часы, которые показали, что прошло три часа. Шаги и голоса людей приближались ко мне. Я, недолго думая, снял дорожные вещи и спрятал их в сумку, а сумку засунул невдалеке под ступеньку, поставив на стене знак принца учтивости де Марсийяка – M. Я ничего не понял из того, что со мной происходило, кроме того, что я спутал карты тем, кто вздумал играть со мной. Передо мной скоро оказались королева с Эббе, Декартом, Марией и дворцовой стражей вместе с дворецким.
- Несчастный Франсуа! – сказала королева, - вы заставили нас за вас переживать. Что вы здесь делаете? Вам, что не хватило приключений на открытом воздухе и в дворцовых покоях? Вы что любитель древностей? Мы целый час вас ищем по всему дворцу, а вы оказываетесь здесь и прохлаждаетесь. Я вижу, вы здесь неплохо устроились на ночлег. Может быть, нам здесь вас оставить? Как, господа, вы думаете, возьмем мы принца в свою компанию или оставим его здесь наедине с его думами?
Все хором сказали, что возьмут меня с собой: вместе будет веселей. Через несколько минут мы вышли из дворцового лабиринта. Я запомнил путь к моей анаграмме. Время было ночное, и мы все разошлись по своим углам на ночь.
Когда я пришел к себе, то еле перевел дух. Я ничего не понимал в тех женских хитросплетениях, в которых сам же запутался. Виновником всего я посчитал самого себя. Приготовившись ко сну, я упал в постель, «не чуя задних ног». Моей последней бодрой мыслью была мысль об Эббе. Как она могла во всем этом участвовать?
Посреди ночи меня разбудило легкое прикосновение чьей-то руки к моему плечу. Я тихо спросил: «Кто здесь?» и услышал в ответ: «Франсуа, если вас еще интересует моя судьба, то самое время пуститься в путь». Я утвердительно кивнул и она, чтобы не смущать меня отвернулась и подошла к дальней стене комнаты, где стоял встроенный в стену книжный шкаф. Он был отодвинут и из проема в стене пробивался луч света от потайного фонаря, стоявшего в коридоре за стеной. Я скоро оделся и вышел вместе с ней из комнаты.
- Который сейчас час? – спросил я Эббу, медленно отходя от сна.
- Уже третий. Все давно спят, – ответила Эбба, уверенно ведя меня по коридору дворцового лабиринта, держа за руку. В дороге мы стали разговаривать так, что сонную дрему сняло как рукой.
- Как только вы ушли к себе, меня вызвали к королеве. Как вы, наверное…
- Эбба, пожалуйста, обращайся ко мне на родное «ты», мы ведь любим друг друга. Зачем нам пустое «вы»?
- Хорошо, - сказала она и нежно сжала мне руку.
Я было потянулся ее поцеловать, но она, предупредив мое желание, поцеловала меня в щеку и сказала, что нам надо еще многое сделать. Я согласился с ней.
- Королева узнала от Марии, что я тебе симпатизировала еще задолго до твоего появления в королевском замке. Через свою дальнюю родственницу я узнала, что ты способен разбить женское сердце. Я вас возненавидела. И мечтала вам, прости, я еще не привыкла «тыкать», так вот, думала отомстить тем, чтобы ты валялся у меня в ногах и просил у меня прощения от безнадежной любви. Но когда я узнала тебя лучше благодаря мэтру Рене, я сменила гнев на милость и у меня появилась к тебе симпатия. То, что карлица Мария провела магический обряд любовного приворота, вызвало во мне и ревность, и беспокойство за тебя, - от этой злобной Марии можно ждать чего угодно. А тогда, когда мы с Кристи, над тобой потешались, я играла по ее правилам, чтобы контролировать ситуацию. Тогда я уже нисколько не хотела над тобой подшучивать. Того плохого чувства, которое у меня было, у меня уже не было. Прости меня, если ты можешь, за эту сцену. Ты меня простил, правда?
- Разве можно долго обижаться на любимую? Я тебя простил, как только ты сбросила маску у Рене.
- Вот видишь, как все хорошо вышло. И даже если у нас ничего не получится дальше, я счастлива.
- А ты не помнишь, когда мы впервые встретились?
- Да. После диспута. У меня было странное чувство тогда: с одной стороны, меня взволновала тема связи тела с душой, а с другой, встреча с тобой. Я была как бы во сне.
- Да, я тебя заговорила. А где ты оставил свою
