устроился рядом.
— Расскажи о своём муже.
— А что тут рассказывать! — она грустно улыбнулась. Не повезло мне, Витенька, в этой жизни! Нет, я не сетую. Но признаюсь, хочется иногда кому-то поведать о своей беде. Облегчить душу... Я рано вышла замуж. Андрей был ласковым нормальным парнем, и всё у нас складывалось хорошо. Когда его забирали в армию, я ещё не знала, что беременна. Но прошло девять месяцев и он вернулся. Уже в инвалидной коляске. Я к этому времени успела родить.
Конечно, можно было развестись. Меня тогда никто бы не осудил. Как мужчина он был никакой: Повреждён позвоночник, а там, где раньше находилось его мужское достоинство, совсем ничего не осталось... Но у нас общий сын. Да и не могла я поступить иначе. К тому же Андрею почти сразу через военкомат выделили двухкомнатную квартиру, как участнику боевых действий.
До сих пор задаю себе вопрос: Кому нужна была эта непонятная война? Где мы, а где Афганистан?.. Конечно, ему теперь выплачивают неплохую пенсию, да ещё и квартира... Прожить можно. Только зачем мне его пенсия, если жизни нормальной всё равно нет. И никогда уже не будет! Слишком поздно я это поняла. Андрей вернулся из Афганистана совсем другим человеком. И не только внешне. Внутренне он тоже сильно изменился. Видно, не давала ему покоя мысль, что не может он теперь доставлять мне сексуальное удовольствие. Нормальным способом не может... Я морально была к этому готова. Ну не может, значит, обойдемся как-нибудь. У меня вот сын растёт... Пеленки, распашонки... Ночью приходится вставать, грудью кормить — не до секса мне сейчас!.. Бывало, встану ночью уставшая, невыспавшаяся. Покормлю ребенка, потом иду к нему. Он тоже начинает сосать. Почему-то нравилось ему это очень. Высасывал меня полностью! Так, что груди потом долго ныли. С одной стороны хорошо — застоя в грудях не будет. С другой... Когда это делает Андрей, ощущения не из приятных. Любит он, когда мне больно! Сильно возбуждается, когда я начинаю стонать. Сжимает сосок так, что потом следы от зубов остаются.
А ещё он повадился рукой там трогать. Ну, ты понимаешь где... Сначала осторожно, пальцами... Потом осмелел, уже всю кисть начал туда засовывать. А у меня после родов ещё не зажило... Но стою, держусь за его коляску и терплю. Понимаю: ему это необходимо! Всё-таки не его вина, что он стал таким... Иногда подобные забавы заходили слишком далеко и тогда я начинала кричать. И уже сама не понимала, отчего кричу? То ли от боли, то ли от возбуждения. В голове всё перемешалось!..
— Зачем ты мне это рассказываешь? — перебил её Виктор. Елена словно очнулась, замолчала. На лице проступила виноватая улыбка:
— Не знаю! Наверное потому-что дура!.. Ты же сам меня об этом попросил... — она засуетилась, встала с кровати. — Пожалуй, я пойду...
Он обнял её, усадил обратно:
— Ну куда ты пойдешь, глупенькая. Тебе сейчас просто необходимо выговориться. Да и я уже всерьез заинтересовался твоей историей. Шокирует, конечно, такая откровенность, но ты же не можешь иначе. Наверное, без этого никак нельзя. Рассказ тогда будет неполным.
— Наверное, — согласилась с ним Елена и потерлась щекой о его плечо. Ей и самой не хотелось никуда уходить. Она уже пригрелась, сидя на этой кровати. С Виктором она чувствовала себя комфортно в любых смыслах: и в физическом, и в духовном. Он был первым нормальным мужчиной за последние десять лет. И ей хотелось полностью перед ним исповедоваться, чтобы снять с души что-то липкое, нехорошее, что накапливалось в ней годами и мешало свободно дышать. Казалось, она задремала. Обхватила его руками, разомлела, засопела носом. Виктор боялся шевельнуться, чтобы не потревожить её сон... Но вот она заговорила снова:
— Ты прав, рассказ без этих подробностей будет неполным... Даже не знаю, что чувствовал сам Андрей, когда вытворял со мной такое. Наверное тоже получал какое-то удовлетворение. Я тогда ещё не знала, что всё это лишь цветочки. Ягодки-то ждут впереди... Однажды к нам приехал его бывший сослуживец Юрий. Они были близкими друзьями, служили в одном взводе. Юрию повезло больше, он отделался небольшими ранениями. Потом остался на сверхсрочную, дождался конца войны и только тогда уже демобилизовался. Благополучно вернулся домой. И первое, что решил сделать на "гражданке" это навестить своих товарищей по Афганистану, посмотреть, как они живут. Дошел черед и до Андрея. У нас Юрий задержался надолго. И вот почему...
Она остановилась, задумалась. Виктор терпеливо ждал и гладил её руку. Елена оторвала голову от его плеча:
— Наверное я зря тебе всё это рассказываю. Дальше — будет ещё интереснее... Но я уже не могу остановиться, мне нужно довести свою исповедь до конца.
В то время у нас в доме уже был небольшой видеоплеер. Юра привёз с собой несколько кассет с порнухой. Такие кассеты только начинали появляться в продаже. Я стеснялась их покупать, хотя очень хотелось посмотреть. Всё боялась дурочка. Ещё неизвестно, понравится ли это Андрею?.. Оказалось, очень даже понравилось! Мы их смотрели все втроем. Представляешь ситуацию: Юра рядом на диване сидит, чуть не в открытую меня щупает. Сбоку в коляске — муж. А между ними я! Вся такая возбужденная, просто натурально внизу всё течёт... На экране творится что-то невообразимое, но это их совсем не смущает... А в соседней комнате Сашенька, наш сын. Сидит, с игрушками играется. В любое время может зайти... Однажды зашёл, а Юра уже раздел меня по пояс и целует везде, где только можно. После этого мы включали порнуху только ночью.
— А как же муж? — поинтересовался Виктор.
— А что муж? Ему это даже нравилось. Когда Юра попытался овладеть мною прямо во время просмотра, тут же на диване, я стала сопротивляться. В конце-концов есть же границы, через которые переступать нельзя. Если бы Андрей проявил тактичность, оставил нас одних, удалился в другую комнату или на кухню. Ведь чувствовал, что мне уже невмоготу... Возможно я тогда бы не противилась. Но он находился здесь и хотел всё это видеть. Наверное они со своим другом давно уже обо всем договорились, просто не считали нужным мне об этом сообщить.
— И ты конечно же сдалась.
— А разве у меня был выбор? Я уже и сама этого хотела, только стеснялась. Всё ждала, когда они меня к этому принудят. А потом всё произошло само собой, я просто устала бороться со своими желаниями и комплексами. Молча наблюдала, как он меня раздевает, сама раздвинула ноги... Когда уходила в ванную, чтобы подмыться, старалась на мужа не смотреть. Помнится, всё боялась забеременеть, поэтому после каждого раза старательно спринцевалась слабым раствором марганцовки. Но, к счастью, пронесло!
А потом им захотелось, чтобы я начала брать в рот. Если честно, я и сама уже об этом подумывала. Во-первых — уже не забеременеешь. И порнухи к этому времени насмотрелась достаточно, морально была готова ко всему. Там про оральный секс все так подробно показывали, мне уже и самой не терпелось попробовать. Но здесь оказалось не всё так просто. Юра каждый раз пытался загнать свой член поглубже, а он у него совсем не маленький. Я постоянно давилась, заходилась в кашле, однажды меня даже вырвало... Андрей сильно сердился, говорил, что я какая-то не такая... А на порнушке всё выглядело просто: там девицы легко заглатывали любой размер, было даже видно как гортань у них расширяется, когда член проходит в горло. Мне казалось, я так никогда не смогу.
Мы тогда конкретно все трое сошли с ума. Перед нами была поставлена цель, и мы старались всеми силами её осуществить. Знания, конечно же, черпали из этих фильмов. Что они только не делали со мной. Экспериментировали, как могли. Поили меня водкой, смазывали член мёдом, заставляли принимать различные позы... Ничего не помогало! Труднее всего было преодолеть рвотный рефлекс.
Но если этим заниматься часто и с большим желанием, результат непременно будет. Кажется, среди нас троих, я была самая заинтересованная в успехе. У меня имелась железная мотивация. Хотелось доказать своему уроду, что я не хуже других... Ну и не надо сбрасывать со счетов, что я всегда находилась в состоянии сильнейшего возбуждения. Меня постоянно трогали во всех местах, говорили разные непристойности, а до оргазма никогда не доводили... Однажды удобная поза была найдена. Меня уложили на край дивана, под спину подложили несколько подушек, чтобы голова удобно откидывалась назад. Юра встал у изголовья, стал медленно вводить… я высунула язык как можно дальше... Всё начиналось прекрасно! К тому же в этот раз он умело трогал мои груди, а они у меня очень чувствительные... А тут ещё Андрюша подключился, начал рукою работать, как он это умеет...
Всё остальное происходило как во сне. Потом они мне подробно рассказывали, что я вытворяла. Я слушала и не хотела в это верить. Но с этого дня уже могла заглатывать его член полностью.
Она замолчала, попросила сигарету. Виктор находился в полной прострации. Такая откровенность со стороны незнакомой женщины, это что-то новенькое! Словно во сне достал сигарету, чиркнул спичкой... И снова в голову пришла мысль: как она поразительно похожа на его жену Лиду. Все движения, все её ужимки... Лида была уникальная в своём роде. Она ни с кого не хотела брать пример, старалась сохранить свою индивидуальность. Именно за эти качества он её и любил. Когда она курила, она даже сигарету держала по-особенному. Не так, как другие. Но Лена в точности повторяла все её движения...
— Однажды Юра по пьяни рассказал мне, — продолжила она, — как Андрей получил свое ранение. Всё происходило на его глазах. Их взвод тогда выбил душманов из одного кишлака и решил остановиться там на ночь. В этом маленьком поселении из мужчин остались только одни старики да дети. Половина домов (дувалов по-ихнему) стоят пустые. И вот идут они с Андреем по улице. Повстречали одинокую афганку, затащили в пустой дувал и отимели там её по полной программе. А потом вышли и бросили туда гранату. Чтобы, значит, все концы в воду. Только вышли на улицу, а там их какой-то пацан поджидал. В руках автомат Калашникова. Вот он очередью по Андрею и засадил. Всё по одному месту метил, гад! Хотя, какой же он гад, если разобраться. Он за сестру свою мстил. Или за мать... Кто их там разберет? Они же возраст у той афганки не спрашивали... Юрку этот пацан подстрелить не успел, тот оказался проворнее — первый всадил ему пулю в лоб. Тут уж подбежали остальные ребята. Андрея перевязали и отправили в госпиталь. Короче говоря — спасли. Уж лучше бы они его не спасали!
После этого разговора я смотреть на Юрия уже не могла. Он и сам почувствовал, что сболтнул лишнего. Быстро собрал свои вещи, забрал видеокассеты и уехал. А мы с Андреем продолжали жить. Правда, прежних отношений уже не было. Внутри что-то перегорело. После отъезда Юрия мы словно осиротели. Исчезло звено, которое нас объединяло. Юра, конечно, был подонком, но при этом оставался мужчиной, которого мне теперь очень недоставало. В мыслях я старалась его оправдать. В конце-концов они все из Афганистана возвращались домой с надорванной психикой. Кто-то чуть-чуть, а кто-то, как мой Андрей, превратился в морального урода! И не их это вина — всех
