они жёсткие, сплошная клетчатка. Килограммов так двадцать – тридцать проглотишь этого корма, потом весь день жажда мучает.
Начальник отдела кадров, опираясь руками о стол, медленно приподнялся, не сводя немигающих глаз с говорящего. Обнаружив в полуметре от себя налитое кровью лицо разъярённого хозяина кабинета, посетитель вжался в стул, трусливо глядя на собеседника.
- Покушал, говоришь, папоротников? - пророкотал начальник отдела кадров, нависая над посетителем. - Это сколько же ты, мерзкая рептилия, невинных жизней загубила? Сколько через тебя атмосфера кислорода недополучила?
- Да разве же то настоящие папоротники были, - дрожащим от страха голосом проблеял он. - Разве же их с вашим урожаем можно сравнить? Вот вы были папоротники так папоротники. А эти, тьфу, сплошная отрава, а не корм. Тем более мы, троодоны, как и вы, птеродактили, всё больше мелкой живностью кормились. Папоротники так чуть-чуть, для салата.
Хозяин, всё ещё тяжело дыша, не отрывая злобного взгляда от замершего посетителя, вновь занял место в кресле.
- На счёт той экологии ты, пожалуй, прав, - закурив и успокоившись, произносит он. - На высоте была. Водичка пей, не хочу. Выбросов в атмосферу почти не было. Ну, пукнет гигантская черепаха. Разве её с заводской трубой сравнишь? Потому и об аллергиях нынешних никто и не слышал. Ну, а хищника, что же так близко-то к себе подпустил-то. С похмелья, что ли?
- Так тогда же не наливали, - растерянно посмотрел на собеседника посетитель.
- Точно, - ударяет тот себя ладонью по лбу. - Все жизни перепутались и праведные, и грешные, и исторические, и доисторические. Хотя подожди, – припоминает он. - В чистом виде, конечно, не имелось. Но некоторые фрукты попадались, я тебе как динозавр динозавру скажу. Мы птеродактили места знали. Склюёшь пару таких плодов не то, что взлететь, по земле – и то с трудом ползаешь крылья растопырив. Потом проспишься в кустах и залетишь с похмелья к чёрту на кулички. Весь день с больной головой дорогу назад отыскиваешь. Ориентиров-то не было. Ни городов, ни сёл. Вокруг сплошной лес. Летаешь туда – сюда, мечешься, орёшь как ненормальный, хищников привлекаешь.
Я раз пять стаю менял. Слава Богу, птеродактелиха не нынешняя жена, через милицию и профсоюз не разыскивала. Времена для любви очень благоприятные были, - расплывшись в улыбке, предался он воспоминаниям. - Никаких подарков самки не требовали. Ни золотых колец на лапки, ни бриллиантовых заколок в хвостовое оперение. Ничего им не надо было. Чистая любовь была, натуральная. Разве, что кормом немного поделишься и всё тут. Принесёшь грызуна в клюве – она и этому рада без памяти. А сейчас, - с горечью машет рукой, - только давай. И продуктом и драгметаллом. А грызуны по дому бегают, неоприходованные. Не требуются уже никому. Иногда, веришь, так и хочется сложить крылья и камнем вниз на пасущуюся мышь. А спохватишься – ни крыльев, ни клюва. И лапы уже не те, - с горечью роняет он, внимательно рассматривая руки. - Из всей добычи только зарплату удержать могут и то, когда жена не видит.
Такие вот дела. Одно утешение, что у моей нынешней супруги хвост напрочь отсутствует. Сжалилась природа над нами, мужиками, ликвидировала этот атавизм. Представляешь, сколько украшений даже на метровый хвост прицепить можно? А если длиннее? Что-то я не о том. Вечно на бытовые проблемы отвлекаюсь, когда теперешнюю жену вспоминаю. Бесхвостую. Так о чём это я? Да, так вот о хищниках. Аналогичный случай произошёл и со мной. Буквально метр левее и проглотил бы меня тиранозавр на бреющем полёте. Пол хвоста оторвал сволочь. Уж как улетел пьяный и без хвоста – сам не помню. Чудом. Пересечься бы с гадом в этой жизни.
- Я своего убийцу знаю, - обидчиво поджал губы посетитель.
- Так в чём дело? – Недоумевает бывший летающий ящер. - К ответу его, варвара!
Посетитель обреченно опускает плечи и тяжело вздыхает.
- Ходил в суд, подавал заявление.
- Ну и что? – с неподдельным интересом спросил хозяин кабинета.
- Говорят, срок давности истёк. Если бы в прошлой или позапрошлой жизни это преступление совершилось, тогда, пожалуй, привлекли бы. А так…, – безнадёжно машет он рукой.
- Жаль! А кем он в этой жизни пристроился?
- Начальником налоговой полиции, - с горечью махнул рукой бывшийтроодон. - Разве его теперь достанешь?
- Да-а-а. Могут скушать во-второй раз, - сочувственно глядя на поникшего посетителя, подвёл печальный итог начальник отдела кадров. – Ну да ладно, замнём на всякий случай, - сменил он тему. - Что там у тебя дальше? Кузнечик – признак подвижности, улитка – совсем наоборот, ящерица – вновь примета суетливости. Какая ты у нас противоречивая натура. А это что такое? Химера носатая. Ну, здесь ты, брат, пожалуй, наврал. Это же персонаж греческой мифологии – чудовище с огнедышащей львиной пастью, хвостом дракона и туловищем козы. Я жил в древней Греции, знаю, о чём говорю.
- Ничего не наврал, - хмуро возразила бывшая химера. - Семейство – ринохимеровые, род - гарриота. Из рыбопродуктов это. Дары морей, так сказать, а никакое не чудовище. Придумают тоже ещё, чудовище. Обидно слышать. Там рыбки-то той гарриота – одно название.
- Не помню, не встречал, - задумался хозяин кабинета. - Я больше по поверхности земли предпочитал перемещаться или по воздуху. Надежнее, знаешь ли. Под водой не приходилось.
Он вновь углубился в чтение. До посетителя доносилось лишь невнятное бормотание.
- Так ты и гадом был? – спросил он, завистливо рассматривая собеседника.
- Ну, не совсем гад. Так, гадёныш, - скромно потупив взор, роняет посетитель.
- Скромничаешь?
- Боже сохрани, - попыталось жестами показать свой прежний размер бывшее пресмыкающееся. - Я был не очень крупный. Песчаный удавчик. Лет семь пески полировал.
- В каком это ты конце географии петли вырисовывал? - внезапно насторожился начальник отдела кадров.
- В пустынях средней Азии, - печально выдохнул гость.
- А я в те времена кроликом там скакал, - думая о чём-то своём, припомнил хозяин. - Не встречал такого серого с белым ухом? – спросил он, окидывая долгим подозрительным взглядом обескураженного собеседника.
- Нет, не припоминаю, извините, - смущаясь, пролепетал тот.
- Не пересекались, говоришь? – голос начальник отдела кадров стал вкрадчивым. - А я, представь себе, нарывался пару раз на удава в тех местах. Если бы не быстрые ноги и хорошее знание местности, неизвестно, как бы всё сложилось. И ты знаешь, что самое удивительное в вас, пресмыкающихся. Смотришь, инвалиды вроде. Ни рук, ни ног. А попробуй, уйди от них живым и невредимым даже при четырёх лапах. Не каждому кролику такое счастье.
Рывком, приподнявшись в кресле и перегнувшись через стол, он строго скомандовал.
- А ну, посмотри мне в глаза. В глаза, я сказал!
Посетитель послушно смотрит на говорящего, испуганно моргая редкими ресницами, боясь отвести взгляд в сторону.
- Нет, пожалуй, это не ты был, - наконец перевёл дух пустынный кролик. - У того другого не взгляд, а кошмар, помноженный на ужас. Мороз по шкуре и шерсть дыбом. А может быть, и ты, - вновь одолели его сомнения. - А ну-ка открой пасть.
- Что? - в страхе отшатнулся посетитель. - Что Вы сказали? Я не совсем понимаю…
- Рот, говорю, открой, - более спокойным голосом приказал кадровик.
Перегнувшись через стол, он с заинтересованностью стоматолога внимательно осмотрел открытый рот собеседника. – Нет, у того зубов совсем не было и язык такой, - шевелит двумя пальцами, - раздвоенный.
Бывший удав, облегчённо вздохнув, опасливо покосился на недоверчивого кролика.
- Конечно не я, - заявил он обиженно. - Какой там кролик, я мышей и то с трудом ловил. Мне верблюд двугорбый на хвост наступил. Копытом. Если бы сейчас такая травма – первую группу инвалидности получил бы, а тогда…, - обречённо машет он рукой.
- Невезучий ты, - сочувствует успокоившийся хозяин кабинета. - То хвост оторвали, то вообще скушали. Что за судьба?
- Не то слово. А верблюд этот сейчас директором молокозавода работает. Такой же бугай откормленный. На пути не становись, раздавит.
- Да-а-а, - вздыхает кадровик. - Оно кому в прежней жизни везло, то они и в этой тоже неплохо пристроились. Пойдём дальше. Кем ты у нас ещё побывал? Сумчатое. Вот пошутила природа. Карман дала, а класть туда нечего. Отсюда инфляция-то и пошла.
- Про инфляцию не знаю ничего, - рассудительно заметил посетитель, - но коалой на деревьях пришлось повисеть некоторое время.
- Мне знакомая белка рассказывала в те времена, когда я дятлом стучал, - ухмыльнулся кадровик, - что ваш брат мог, повиснув на одной лапе, трое суток спать не просыпаясь. Вот уже где отоспался-то. Жаль, у нас пожарники штатным расписанием не предусмотрены. Я бы тебя взял.
Посетитель недовольно сплёвывает на пол и морщится.
- Отоспался, говорите? А еда-то какая? Сплошные листья. Двенадцать лет на такой диете – это не шутки. Желудок и печень загубил окончательно. Отрыжку эвкалиптом до сих пор, через столько лет, чувствую. Да и что за жизнь была? Всё время в ночную смену, да ещё и без выходных.
- А днём чем развлекался? - поинтересовался начальник отдела кадров.
- Чем, чем. В листве деревьев скрывался, боялся, как бы хищники не сожрали.
- Будет тебе плакаться, - прервал очередную слезницу кадровик. - Пришлось и мне какое-то время в тех местах побывать, правда, в шкуре кенгуру. Вот уже где попрыгал вволю. Бывало, скакали так, что детёныши из сумок вылетали.
- Удирали от кого или так – для удовольствия прыгали? - деловито осведомился посетитель у собеседника.
- От кого, - зло бросил тот. - От волков сумчатых. Вот уже где сволочная стая. Отморозки. Зазеваешься – так и смотри: или сожрут, или покалечат. И что характерно – всё время голодные. Более прожорливых тварей я только среди тараканов встречал, когда сверчком стрекотал за печкой.
- Ужасы-то какие рассказываете, - расстроился посетитель. - Слава Богу, волки по деревьям не лазили. Я бегать не мастак был.
- Поверишь, как только ту жизнь вспоминать начну, ноги сами вскачь несутся, - вышагивая по кабинету, расстраивался символ Австралии.
- Мне по ночам тоже кошмары снятся, - следя за перемещениями собеседника, заметил посетитель. - Позавчера приснилось, будто стою я кедром. Вдруг смотрю, а ко мне мужик в фуфайке и с бензопилой подбирается. Ну, думаю, пропал. Испугался до смерти. Ветки обвисли, листья пожелтели. Стою ни живой, ни мёртвый. Чувствую, дрожу от корней до самой кроны. Спилит, не спилит.
- Ну и как? – заинтересованно спросил собеседник.
- Пронесло. Оказалось, с похмелья мужик. Искал, где отоспаться. А бензопилу за собой таскал, чтобы не подумали, что от работы косит.
- Надо бы забыть все эти кошмары, да куда там, забудешь, - обречённо констатирует начальник отдела кадров, возвращаясь на место.
- Что у нас дальше? Утконос, зяблик, гриф, - покосился он хитрым глазом на пернатого падальщика. - Не самый лучший представитель пернатых, а?
- Да, пришлось несвежего мяса покушать, - ответил посетитель с вызовом. - Сами понимаете, долго ли такой продукт без холодильника пролежит? А там ещё очередь. Часа три ждёшь, пока лев нажрётся. Царь зверей, всё-таки. Какой-никакой, а монарх. Не успеет он отойти, смотришь, гиены да шакалы набежали. Пару человек из них встречал в нынешней жизни. Снабженцами работают. Или, как их там теперь
