Дверца кухонного шкафчика настырно не желала закрываться. Как бы не старалась рыжеволосая, курносая девчушка, упрямая деревяшка, обитая по краям серебряными вставками, возвращалась в исходное положение. И всё это из-за проклятых хитроумных приспособлений мелкопакостных гномов. Где-то тут сбоку должна быть спрятана малепусенькая пружинка. Сашетта вздохнула. Трудно одновременно удерживать обрывки сторожевого отцового заклятья, готового вот-вот поднять тревогу и искать невидимые глазу гномьи механизмы. Но если у нее не выйдет... Лучше об этом не думать. Ага, вот она.
Щелчок. Дверца послушно встала на свое место. Теперь аккуратно соединить разорванные концы охранного заклинания. Отлично. Сашетта даже зааплодировала себе. И учитель магии Парум ни за что не догадался бы, что в структуре заклятья имелся разрыв.
Сашетта постояла немного, чтобы унять участившееся сердцебиение, вытерла стол и вымыла руки. Вешая сиреневый полотенец на место, девчушка заметила в дверях массивную фигуру отца. Он прислонился к резному косяку и снисходительно улыбался.
- Что? - Сашетте совсем не понравилась улыбка отца.
- Посмотри в зеркало, - голос Эдда разом охватил кухню.
Часть стены подернулась рябью, меняя форму и структуру. Через мгновение там, где красовались фотообои, демонстрировавшие далекое морское побережье с высокими гладкими стволами пальм, увенчанными короной из сочных зеленых ветвей, заблестело большое зеркало без рамы. Сашетта с тревогой всмотрелась в свое отражение. Девочка по ту сторону зеркала подмигнула и указала на правый уголок рта, где предательски затаилось пятно абрикосового джема.
- Вот черт! - в сердцах воскликнула Сашетта. - Проколоться на такой мелочи.
- Девушка, а не слишком ли вы много смотрите телевизор? - хоть в голосе отца и звучал металл, дочь знала, что он шутит. - Ругаетесь неэстетическим образом, промышляете мелким воровством. Как это называется?
- Пап, а как можно ругаться эстетическим образом? - Сашетта не раз попадала в подобные ситуации и, как выпутаться, знала на зубок.
- Ну... - Эдд сделал вид, что задумался. Он, конечно, давно изучил все увертки дочери, но старался этого не показывать. - Так, не заговаривай мне зубы - я недавно от стоматолога. Зачем в шкаф залезла без разрешения?
- Потому что не разрешали, - фыркнула Сашетта. - А джем-то вкусный. Колдовать нельзя, созидание требует уйму сил. Или ты или мама точно меня бы засекли... Помню-помню про телевизор. Что мне оставалось?
- А попросить было нельзя? - Эдд щелкнул пальцами, и стена вернулась к привычному виду.
- Мама запретила много сладкого есть, - надулась Сашетта. - Сам ведь ее поддержал.
- Сегодня можно. Сама знаешь, - улыбнулся отец. - Сегодня тебе всё можно.
Сашетта почувствовала, как уголки ее по-детски пухлых губ расползаются в стороны. Все-таки здорово, когда у тебя день рождения. Жаль, что подарков придется ждать до вечера.
- Значит, я прощена? И мне всё можно? - задала невинный вопрос Сашетта. - Ладно, пойду, напьюсь гномьей водки, постреляю по двухвостым драконам, набью рожу этому противному Вельзевулу, а затем...
- Потише, - встрепенулся Эдд, опасаясь даже слышать это самое "затем". - Пока еще рано. Хотя насчет противной рожи, решение не плохое. Но уж лучше я сам этим займусь. А ты готовься к вечеру. И кстати, смотри у меня, попадешься еще раз - не жди пощады.
- Договорились, - дочка указала на шкаф. - Пап, не поможешь достать джем?
Эдд покачал головой. Что за сорванец растет эта дочка?
...Вечер упорно не желал наступать. Вылизанная до блеска баночка стояла на письменном столе в окружении хлебных крошек, трех учебников и десятка тетрадок. Тут же щедрой рукой были разбросаны карандаши и цветные ручки. Не смотря на праздник, домашнее задание никто не отменял.
Сашетта слизала с пальцев остатки джема. Как ни старалась, а замазаться пришлось. Сунула золоченую чайную ложку в пустую банку и решила от безделья помыть ее. Любимый черный кот Льют, названный в честь великого ученного Льютона, с величественной снисходительностью отправился сопровождать девочку. По дороге, по длинному коридору от ее комнат до основного корпуса дома, Льют так одолел хозяйку пустотрепством, что ей пришлось временно лишить того дара речи. Животное, конечно, возмущалось, но выражения протеста в виде вздыбленного хвоста и беспрестанного выпускания когтей Сашеттой просто игнорировались.
Обои сменили свой цвет с оливкового на нежно зеленый. Это означало, что у мамы приподнятое настроение. А вот из зала, занимавшего без малого сотню квадратных метров, раздавались весьма нелестные крики отца. Сашетта заглянула в приоткрытую дверь.
- Ну, кто так играет?
- Черти безногие!
- Бегать надо, бегать, а не ползать!
- Куда ты его? Дай пас! Ну вот, опять!
По широкому плоскому телевизору, вмонтированному в стену, передавали репортаж о встрече двух футбольных команд "Эльфийские крушители" и "Банда орков". Эдд болел за первую. Судя по счетчику времени в правом верхнем углу, прошло уже больше половины матча, а счет был в пользу орков: 3-2. Эдд всплеснул руками, кинул пустой банкой из-под пива "Местное" и принялся ругаться сквозь плотно сжатые зубы.
Сашетта, прикусив нижнюю губу, прикрыла дверь. Когда отец в таком настроении, ему на глаза лучше не попадаться. И чего только интересного он находит в этом футболе? Двадцать два барана носятся за одним мячом. Однако Сашетта невольно задумалась. Если "Эльфийские крушители" все-таки проиграют, вечер может быть запросто испорчен. Отец чего доброго надуется и подарит ей какую-нибудь гадость, а то и вовсе не придет на торжество. Только, что здесь можно сделать? Футбол считался самой честной игрой. За соблюдением правил следили судьи, за которыми в свою очередь приглядывали магические стражи. Неподкупность игроков не вызывала сомнения, так как в случае доказанного факта взятки наказание было столь суровым, что еще ни один футболист на подобное не решился. И поле, на котором проводится матч, окружено тройной магической защитой от всевозможных заклинаний, способных повлиять на игроков и соответственно на счет. Сашетта вздохнула. Ей остается только молиться, что "Эльфийские крушители" проявят настырность и вырвут победу.
Льют чинно последовал примеру хозяйки и сложил на груди передние лапки. У него была другая для этого причина. Кот надеялся, что Сашетта внемлет его немым молитвам и вернет дар речи. На сей момент не вышло.
Сашетта двинулась дальше по коридору в направлении кухни. Цвет обоев постоянно менялся, но неизменно оставался приятным глазу. Льют попытался поточить когти о стену, но чуть не остался без оных. Сашетта обернулась, посмотрела с укоризной на кота и погрозила ему пустой банкой.
- Весной все цветы так пахнут... - доносилось из раскрытой двери на кухню.
Любимая мамина песня. Сашетта в нерешительности остановилась. В ее детском разуме сформировался логичный вопрос, на который пока не было ответа: а говорил ли отец маме, что разрешил съесть джем. Если нет, то хорошее настроение мамы тут же улетучится, и Сашетта рискует нарваться на серьезный разговор с отягощающими последствиями.
Льют решил, что пришло время брать инициативу в свои руки или вернее лапы. Толкнув плечом дверь, он просунул в образовавшуюся щель голову. Сашетта попыталась остановить кота, но куда там. Только хвост успела схватить, отчего питомец против воли в отчаянии беззвучно разинул пасть и рванул, что было сил. Сашетта не ожидавшая подобного, потеряла равновесие и вместе с котом ввалилась на кухню.
- Так-так-так, - Емека оборвала недопетую песню и уперла руки в боки. - Что здесь такое творится? Что за прыжки?
Сашетта неуклюже поднялась, почесывая ушибленную о дверной косяк коленку. Льют, махнув хвостом, скрылся за столом, заставленным банками и тазиками с помидорами и огурцами. Похоже, что мама устроила закрутку на зиму. Конечно, могучим волшебникам, коими являлись Эдд и Емека, ничего не стоило щелкнуть пальцами, что бы решить вопрос пропитания, или же по телефону заказать всё необходимое в ресторане "Гном у плиты". Просто Емеке нравилось готовить. Ей нравилось творить собственными руками. И теплой зимой созерцать и поглощать плоды своих трудов.
- Итак, голубушка, я вас внимательно слушаю, - теплый мамин голос таил в себе столько настойчивости, что Сашетта по неволе решила сознаться.
- Я... упала. Это всё Льют виноват. А вообще, папа... - договорить она не успела.
Громкое "бздынь" разнеслось по кухне. Емека в ужасе прижала ладони к лицу. Сашетта заглянула за стол. Льют воспользовался тем, что на него никто не обращает внимания, пытался забраться на стол. Однако, повстречавшись с незакрученной банкой с огурцами, зазвездился обратно вниз, прихватив по пути и пресловутую стеклянную тару. Теперь кот лежал на спине в луже рассола, куче огурцов и битого стекла. Он вяло шевелил лапами, изображая тяжелораненого.
- Ах, ты... - когда надо Емека могла и словечко отпустить поострее и приложить побольнее.
По ее ладоням потек синий огонь. Стремительно поднявшись по фалангам пальцев, с покрытых бесцветным лаком ногтей он сорвался уже в виде ветвистой плети молнии. Кота подбросило вверх. Запахло паленым.
- Мама, зачем ты так. Он же не хотел, - запричитала Сашетта, бросаясь к любимцу.
- Ничего страшного, я не сильно. Жить будет, - глубоко вздохнув, ответила Емека.
- Да уж, весь хвост спалила, - проворчал Льют, осторожно переступая через зеленые тела огурцов. - Теперь и лапа болит. Неделю хромать буду. И за что? Из-за каких-то овощей. Это же не мясо. Стоп. Я же говорю. Во блин...
- Это пока. А если не угомонишься... - сурово пообещала Емека, надевая синий передник, вышитый лазоревыми цветочками. - И что значит "я же говорю"? Ты вроде бы всегда был пустобрехом.
- Похоже, молния разрушила мое заклинание, - рассеяно пробормотала Сашетта, бережно поднимая питомца на руки.
- Осторожнее, там же ожог первой степени. Аж, мясо обуглилось, - Льют тут же вошел в роль бойца ударной роты, попавшего под прицельный обстрел вражеской артиллерии. - Мне бы отлежаться с недельку и рыбы побольше. Может и выживу.
- Ладно, будет тебе рыба, - немного отошла Емека. - Только от костей сам чистить будешь. На большее можешь не рассчитывать. Но прежде вы оба поможете навести тут порядок.
- Ну уж нет, дудки, - безапелляционно заявил кот. - Сначала зажарили, как шашлык на вертеле, а затем и в рабы гонят. Не выйдет.
- Выйдет, куда ты денешься? - Емека решила больше не прибегать к помощи магии, а попросту взяла скалку.
- Возьму и расскажу сейчас Сашетте, какой подарок вы приготовили, - усмехнулся в усы кот.
Емека замерла на середине пути. Сашетта, пока мама не видела, поставила банку из-под джема в раковину, где уже красовалось с десяток поллитровок. Миссия выполнена, хоть всё пошло вкривь и вкось с первоначальным планом.
- Значит так, сейчас вы уходите отсюда. И все остаются живы. Если нет, то одним кошачьим на планете станет меньше, - скалка угрожающе поднялась. - Я ясно выражаюсь?
- Куда яснее, - проворчал Льют.
- Мама, ты не сердись, мы уже уходим, - улыбнулась Сашетта. - Я сейчас вернусь тебе помочь, только Льюту окажу медицинскую помощь.
- Я сама справлюсь, -
