не может» - парень сжал губы, пытаясь что-то придумать. Внезапно он вспомнил о просьбе сфинкса и нерешительно глянул на деву-бабочку. Она сидела, полностью погрузившись в собственные мысли и не отреагировала, когда он встал. Мих потоптался немного на месте и внезапно решил отточить полученное знание. Он представил лестничную площадку, выходящую на серую равнину, постарался убедить себя и окружающее пространство, что это место его ждет…
Получилось раза с пятого. Первые два тропа вовсе не появлялась, затем ему удалось выйти в межмирье, но призрак нужного места расплывался и терялся вдали. И только когда под ногами оказалась твердь мраморных плит, Мих понял, как напряжен был. Руки мелко дрожали, в горле пересохло и хотелось сесть, где стоит. Парень шагнул в мягкую серовато-зеленую траву и опустился на землю. Рядом валялись небольшие настенные часы с оторванной гирей. Деревянный «домик» потрескался, краска поблекла, вычурные стрелки на когда-то белом циферблате поблекли. Мих протянул руку, чтоб взять забавную вещицу, но его ладонь вдруг мягко оттолкнули. Он удивленно посмотрел на знакомое уже маленькое облачко с глазками. Оно хаотично носилось туда-сюда, словно запрещая трогать часы.
«Не бери его руками», - вспомнил он слова сфинкса.
- Ладно, Пых, - парень улыбнулся странному помощнику, - Может ты и кулон принесешь?
Но облачко просто зависло у плеча и только чуть подпрыгивало иногда в воздухе. Мих вспомнил, что сфинкс велела «звать».
«Приди ко мне, кулон в форме павлина, с хвостом из лабрадора и крыльями из…» - Мих сбился, забыв название камня и ощущая себя ужасно глупо. Внезапно перед ним возник высокий старик, блекло-серый, невзрачный и словно бы пыльный. Он дернул губами и пронзительно уставился на незваного гостя. Мих с оторопью отступил. Облачко выскочило вперед, словно защищая человека.
- Он ждет твоего указания, - сказала из-за плеча Аммилина, - Каким оно, интересно, будет? Ты что-то потерял и хочешь вернуть?
- Кулон, - парень обернулся, стараясь не замечать холодных интонаций в голосе королевы. – Кулон в виде павлина...
Он не успел договорить, как старик развернулся и пошел прочь, чуть прихрамывая, но не касаясь ногами травы – он парил над землей. Через несколько минут, минувших в напряженной тишине, старик вернулся. С его сухого и кривого, как ветка дерева, пальца свисала длинная цепочка, оканчивавшаяся крупным кулоном. Ажурное капельное серебро было инкрустировано переливчатыми камнями, павлин был истинным произведением искусства.
Старик протянул руку и Мих едва не взял украшение, но снова вмешалось облачко.
- Бери, в руках живого человека вещь признает нового хозяина! – поторопила из-за плеча Аммилина.
- Это не мое, - Мих облизнул губы и вдруг коснулся пальцами плотного мягкого бока своего облачка: - Ты не человек, ты мог бы взять его, Пых?
- Значит, ты уже не только научился прокладывать собственные тропы, но и слугой обзавелся, - сказала сердито королева, наблюдая, как облачко подхватывает и прячет в своих недрах кулон. Облачко раздулось в размерах, но летало также легко, как и раньше.
- Слугой? Прости, королева, - Мих постарался говорить помягче, вкладывать всю убедительность и теплую улыбку - Я многого не знаю. Да почти ничего не знаю, если честно. Я твою власть не оспариваю, королева. Так почему ты сердишься?
Аммилина смягчилась. Прекрасное юное личико не дрогнуло, но серебристый взгляд стал спокойнее и даже человечнее.
- Опасно ходить в долину потерянных вещей, - сказала она, взмахом руки отсылая старика прочь. – Всякая вещь тут потеряна людьми, выпита жителями королевства и пуста, как былинка. Стоит согреть ее человеческим теплом, и она может стать чем-то важным: талисманом... или проклятием. – королева шагнула в сторону и подняла из травы старую фарфоровую куколку не больше ладони размером, в грязном платье и со спутанными светлыми волосами. – Эта вот знала много плохого. Она могла бы стать вестником беды. Но, - Аммилина вдруг размахнулась и швырнула куклу в сторону, удовлетворенно кивнув, когда игрушка тихо шлепнулась в траву, - Но вещи, попавшие сюда, остаются здесь. Брать без моего разрешения нельзя даже травинку!
- Мне твои богатства не нужны, - Мих нахмурился, стараясь следить за своим голосом. – Эту вещь попросила сфинкс, я обещал ее отблагодарить за умение ходить этими вашими тропами...
- Ты пообещал мою вещь! – тихо и угрожающе сказала королева, страшная, в своей хладнокровной неподвижности.
- Ты, маленькая королева, - не сдержался Мих, - Боишься растерять свою власть? Дорожишь свитой, своим правом решать за каждую, как ты говоришь, травинку... Это нелепо! Правитель должен быть мудр, подчинять нужно силой своей личности, а не сотнями правил. Я помогаю тебе, потому что сам так захотел, а ты, чем ты помогла мне в поисках матери, о которых столько говоришь?!
Он резко выдохнул, стараясь взять себя в руки, и вдруг увидел, что по неподвижному лицу королевы тонкими прозрачными дорожками стекают слезы.
- Возьми эту вещь, я разрешаю, - сказала она все тем же величественным, не дрогнувшим голосом. Мих почувствовал себя страшно опустошенным.
- Прости, Аммилина, - сказал он. Хотел погладить по плечу, но в последний момент не посмел коснуться. – Королеве не говорят такое, но я человек, а ты...
- Кто ж я, по-твоему? - усмехнулась Аммилина, легко смахивая слезы. Она не выглядела рассерженной.
- Ребенок Силефии, - растерялся Мих. На ум приходило только грубое слово «нежить», но оно совсем не соответствовало юной королеве.
- Ты полагаешь, дети здесь рождаются? – лукаво глянула девушка, и ответила, не дожидаясь, сама: - Дети здесь появляются прямиком от вас, людей. Те, что брошены, никому не нужны, забыты всеми...
- Ну, так уж всеми, - смутился Мих: о вопросах демографии на земле он мало задумывался. Да и как может быть, чтоб о ребенке все забыли? В детдомах хоть худо, да все на счету, на улице тоже как-то контактируют...
- Думаешь, таких мало? – жестко спросила Аммилина, - Животные давно к подобному привыкли, потому им есть путь сюда, где хоть иногда мы можем уделить тепло и ласку. А люди все делают вид, что они не такие.
- Значит, Силефия не мать тебе? – осторожно уточнил парень.
- Ты и сам знаешь банальность о том, что мать не та, что родила, а та, что воспитала.
- Брошенные и забытые дети, - пробормотал Мих, - Звучит-то жутко.
- Брошенный и забытый щенок – лучше? – фыркнула королева.
- Знаешь, - Мих ступил вперед, чтоб смотреть прямо в лицо Аммилине, - Я беру свои слова назад, ну, о том, что тебе мудрости не хватает. Я был не прав.
- Прощаю, - коротко сказала королева, и это прозвучало не насмешливо и не обидно, а действительно, как прощение. – Иди, отдай уж свою безделушку сфинксу. Не попадись только ей в когти, она, знаешь, не моя подданная.
Мих кивнул, и даже почти сразу смог переместиться в межмирье, к деве-кошке, которая в этот момент лежала на огромном сине-зеленом ковре, свернувшись клубочком. Парень удивленно оглянулся, поскольку, перемещаясь, ориентировался на существо, а не на место. Но и место здесь было примечательным: в дрожащем мареве межмирья находился ковер, усыпанный клубками и меховыми шариками, бубенчиками и блестящими игрушками. Сфинкс смотрела на незваного гостя, не торопясь вставать, только вытянула когтистую лапу и лениво тронула один из оклеенных перьями шариков: он покатился, побрякивая.
- Ты любишь играться, значит – восхищенно присвистнул Мих и схватил одну из игрушечных мышей на длинной нитке, потянул в сторону. Сфинкс тут же одним невесомым движением взвилась в воздух, ловя ускользающую забаву. Парень ловко дергал игрушку то вправо, то влево, отпрыгивая от стремительного песочно-коричневого тела и смеясь. Безумная игра увлекла обоих, они носились, отпихивая друг друга, переключаясь с одного предмета на другой. Клубки взлетали в воздух, разматываясь и покрывая человека и сфинкса паутинками ниток, пушистые муляжи теряли мех и перья, дрожащее марево межмирья, казалось, вибрировало от веселья.
Мих не взялся бы сказать, сколько прошло времени, прежде чем он не выдержал и первым рухнул на ковер, раскинув руки в стороны и тяжело дыша.
- Все! – фыркнул он, не в силах смеяться, - Хватит! Я вообще забыл, зачем пришел...
- Зачем? – мурлыкнула дева-кошка, ложась рядом и приподнимаясь на локте. Мягкое горячее тело прижалось к его боку и парень хмыкнул, но не отодвинулся.
- Вот, - он поманил облачко, тихонько висевшее в сторонке все это время, и Пых выпустил свою ношу, тяжело упавшую на ковер возле руки сфинкса.
- Ты сдержал слово! – дева-кошка неуловимо подхватила кулон и взвилась на ноги, жадно рассматривая его, - Он оживает! Он мой!
- Да, - Мих сел, обирая с себя налипшие нитки, - Он был твоим?
- Нет. Я искала его, когда была человеком.
- Человеком? Ты... Тебя тоже потеряли?
Она рассмеялась. А, отсмеявшись, рассказала, что у нее была вполне себе заурядная человеческая жизнь. Уехала из маленького городка в столицу, обладая отличными спортивными показателями и незаурядными фантазиями, поступила в Академию МВД, отучилась, начала работать... Затем разочаровалась в людях, власти и отношениях – как-то сразу все навалилось. Хотела уехать домой, да, в результате взрыва газа в доме, потеряла и родителей, и квартиру в родном городке. С тех пор у нее осталась нелюбимая более работа да еще коты, которых прикармливала во дворе.
- Я сама себя потеряла, - весело улыбнулась сфинкс, хотя в желтых глазах ее мерцало что-то дикое и злое, - А тогда вдруг начала видеть порой кошачьи тропы. Однажды пошла вслед и... Осталась тут.
- И шерстью обросла, - скептически закончил Мих.
- Здесь люди меняются, - пожала плечами дева-кошка, - И ты изменишься.
- Как тебя зовут?
- Ишь ты! – вдруг отступила она, зло сощурившись, - Я дружбы не завожу.
- Ладно, - примирительно ответил парень, удивленный ее вспышкой, - А кулон? Скажи хоть, откуда ты его знаешь? Вещь незаурядная.
- Мы расследовали одно из ограблений, - нехотя сказала сфинкс после некоторого молчания, - Я очень запомнила эту штучку, она мне даже снилась. Грабителей поймали, двое были убиты в перестрелке, один ударился головой и крышей съехал... Это уж здесь я подумала, что ненайденное добро осело у королевы потерянных.
- Спасибо, - улыбнулся Мих, вставая.
- Иди-иди, - буркнула дева-кошка, рассматривая заполученную безделушку, - Небось еще не раз прискачешь, это место прочно заявило на тебя права.
Мих кивнул, захваченный новой идеей, и позвал свое облачко.
- Попробуем, а? – шепнул он, и Пых вдруг подмигнул.
Получится.
Силефию он видел не более десяти раз в своей жизни. От того первого раза, когда случайно нашел и притащил домой облезлую пластмассовую лошадку с алой гривой и красивыми грустными глазами - а под утро вдруг проснулся и увидел, как осторожно берет его находку высокая женщина с черно-серебряными крыльями бабочки. Все тело сковало от страха, но у женщины было такое прекрасное, доброе лицо, что маленький Мишка запомнил его сразу и навсегда. А мать надолго уверилась, что у него бурная фантазия.
Второй раз тоже был связан со случайной находкой – Миху везло на такие вещи. И только потом, находя очередную «потеряшку», мальчик, а после и парень, с замиранием сердца ждал и боялся одновременно. Много раз
