достичь определенного возраста. Вовочка повозмущался по этому поводу, но мотоцикла от этого все равно не появилось. Правда, папа сказал ему, что к моменту получения денег у Вовочки, с учетом процентов, накопится уже на целую машину, если, конечно, банк не лопнет. А чтобы банк не лопнул папа и торчал там с утра до ночи. И всё равно, Вовочка не верил, что у папы даже нет пары часов в день на своего сына. И что все эти кредиты, девальвации, инфляции и другие непонятные словечки, которыми так и сыпал папа во время их коротких встреч, дороже ему, чем он — Вовочка, будущий Президент страны. Но выходило именно так.
Как мы уже говорили, учился Вовочка плохо, и каждый новый учебный год был для него очередным годом мучений. Опять надо было ходить в четвертый класс, да к тому же далеко не в первый раз. И этот учебный год начался у Вовочки с неприятностей. Задали им по литературе стихотворение Лермонтова «Бородино» выучить наизусть. Большущее стихотворение! Это, конечно, было выше Вовочкиных сил. И, как назло, Вера Степановна вызвала его к доске.
— Ты выучил стихотворение? — спросила она строго.
— Нет.
— Вовочка, — устало сказала Вера Степановна, — но ведь ты уже три года учишь это стихотворение, и до сих пор его не запомнил.
— Кто же вам сказал, что я его учу три года? Я и прошлый, и позапрошлый год учить его не принимался
— Чем же так оно тебе не понравилось? Ведь это же Лермонтов! — произнесла Вера Степановна фамилию поэта так, будто речь шла, по крайней мере, о Шварценеггере.
— Ну и что, — возразил Вовочка. — Под Бородино наши побили французов, потом сдали Москву, а потом Наполеон из нее бежал, и мы победили. Вот и всё, что нужно мне знать об этом. Мы это по истории проходили. И при чем здесь Лермонтов?
— Как причем? Это же стихи, стихи великого поэта! — начала злиться и повышать голос учительница.
— Объясните мне, Вера Степановна, — спокойно сказал Вовочка,— для чего мне учить наизусть, когда я могу в любое время достать книжку из шкафа и прочитать? Всё равно я же не буду помнить этот стишок всю жизнь. И зачем мне забивать голову всякой ерундой, которой уже двести лет, когда мне необходимо помнить много другой полезной информации. Ну, не поделили там что-то два государства, ну повоевали, ну написано об этом стихотворение, но я то тут причём?
Вера Степановна побелела. Она скорее зашипела, чем произнесла:
— Вон! Вон из класса и без родителей не возвращайся! Я хочу видеть твоих родителей!
— Я бы тоже этого хотел, — грустно сказал Вовочка и пошел к выходу, — у папы банк, у мамы Петька, так что ничего Вам не могу обещать, Вера Степановна.
Вовочка вышел из школы и сел на скамейку. Домой идти не хотелось. Мама, конечно, заметит его быстрое возвращение, появятся вопросы. А что он ответит? Что пострадал из-за Наполеона, который двести лет назад возомнил себя великим полководцем и решил взять Москву? Мама все равно этого не поймет. Нажалуется папе, который, как обычно, оторвавшись от газеты, поднимет вверх палец и ляпнет очередную цитату: «без прошлого, мол, нет будущего», или «историю творит сам народ». Потом он перейдет на деловой тон и попросит Вовочку самого решать свои проблемы, о чем они вроде бы когда-то договаривались. Затем напишет Вере Степановне записку, с которой завтра Вовочка и пойдет каяться. Вера Степановна будет его учить минут десять, потом отправит его в класс и на этом все закончится до очередного скандала. Сколько раз это уже было? Вовочка со счёта сбился.
— Тоска! — сказал он вслух и смачно сплюнул на асфальт.
Вовочку окликнула уборщица тётя Фрося:
— Чего сидишь? Иди, миленок, к директору. Василий Петрович тебя к себе требует.
-Уже пожаловалась, — буркнул про себя Вовочка и нехотя, шаркая ботинками по асфальту, направился в школу.
- И чего это я сразу не ушёл, — думал с досадой он, — теперь идти к директору, там выслушивать, кто такой Лермонтов и почему надо развивать память.
Вызов к директору не предвещал Вовочке ничего хорошего. Василий Петрович, низкого роста, с большим животом и большой лысой головой, за которую ученики между собой называли его Арбузом, никогда просто так к себе не вызывал. Он вообще не любил вмешиваться в классные дела и считал, что учителя сами должны решать свои проблемы. Значит, Вера Степановна смогла убедить директора вмешаться. Обо всём этом размышлял Вовочка нехотя входя в кабинет директора.
Василий Петрович сидел за огромным письменным столом, развалившись в кресле, и курил.
— Здравствуйте, Василий Петрович, — тихо сказал Вовочка.
— Здравствуй. Садись.
Василий Петрович указал Вовочке на кресло напротив себя. Потом, придвинув Вовочке пачку «Camel», сказал:
— Кури. Извини, но покрепче ничего нет.
Вовочка обалдел. Он ни разу в жизни не курил и не собирался начинать, так как в семье у них никто не курил. Папе даже этим заниматься было некогда, мама была женщиной, а Петька еще слишком мал.
— Я не курю, — отодвинул Вовочка пачку.
— Это плохо, — покачал головой Василий Петрович. — Плохо, Вовочка. Такой ерунде и не научился. Ну, а как у тебя с ругательствами? Ну-ка, преподнеси, что-нибудь.
Вовочка брякнул пару ругательств на уровне первоклашек. Арбуз замотал головой, показывая, чтобы Вовочка не считал его дураком. Вовочка ругнулся покрепче, но и это директора не удовлетворило. Тогда Вовочка, войдя в азарт, вывалил почти всё, что знал нецензурного. Решив щегольнуть, Вовочка изрек даже несколько немецких и французских ругательств. Директор поморщился:
— Ну что ж, не плохо, но всё равно, над этим надо ещё поработать. Благо, время есть. Походи возле пивных, на рынке, послушай, что люди говорят. Особенно следи за интонацией.
— Но зачем? — чуть не вскрикнул Вовочка.
— А разве я тебе не сказал? — стукнул себя по лысине директор. — Понимаешь, какое дело. Через месяц состоится международная олимпиада школьников. Но не самых хороших, а наоборот. Это своего рода чемпионат мира среди балбесов. Уж извини, но лучше тебя нашу державу никто представить не сможет. Будет трудно, говорю заранее, но у тебя в запасе есть целый месяц, чтобы подготовиться, как следует. Учти, что халтура там не пройдёт, судей не обманешь. Да и соперники соберутся, будь здоров: балбес на хулигане сидит и лодырем погоняет. Словом, Вовочка, тренируйся. Помни об ответственности, не посрами нашу школу, наш дружный коллектив. Мы все за тебя будем переживать и болеть. В Париж поехать нам, конечно, не по карману, но по телевизору посмотрим обязательно. В школу будешь ходить, когда захочешь. Но по понедельникам, будь добр, сюда, ко мне и докладывай об успехах.
— А где пройдет чемпионат? — спросил Вовочка заикаясь.
— В Париже. Через месяц, открытие. Призовой фонд — миллион долларов. Но дело не в деньгах. Честь державы, города, школы, наконец — вот что главное! Неужели мы даже по уровню балбесничания не опередим запад. Пусть у них «Сникерсы» и «Марсы», зато самый главный балбес должен быть нашим! Ты понял всю ответственность?
— Понял, — твердо сказал Вовочка.
— Вот и я в тебя верю, — сказал директор и платком вытер лысину. — Иди, готовься. И через неделю я тебя жду, и уж к тому времени ты хотя бы курить научись. Не дым пускать, а курить!
— Сделаю, Василий Петрович.
Вовочка встал и вышел из кабинета. В дверях коридора ему попалась Лидия Григорьевна, учительница иностранного языка.
— Вовочка, ты, почему не на уроке?
— Отвяжись и без тебя тошно, — буркнул ей Вовочка, и не успела Лидия Григорьевна раскрыть рот, как Вовочка обложил ее отборными немецкими ругательствами. У Лидии Григорьевны волосы встали дыбом, но она успела про себя отметить неплохое Вовочкино произношение. Пока она приходила в себя, хватая ртом воздух, Вовочка успел удалиться. Он вышел на улицу и пошел домой.
- Конечно, — размышлял он, — папа с мамой не очень обрадуются, что их сынка направляют на чемпионат балбесов, но папа сам говорил, что и плохая реклама — это тоже реклама. Зато в случае победы — миллион! На моей парте прикрепят табличку, мол, тут сидел лучший балбес в мире, а школе, может быть, присвоят мое имя, а может, и город переименуют. Нет, город вряд ли, тут есть балбесы и покруче, но школу – точно.
Вовочка живо представил себе свое возвращение из Парижа. Вот он спускается с трапа великолепного самолета, увенчанный лавровым венком с атласной лентой через плечо. Внизу толпа встречающих, море цветов, фотокорреспондентов. Лично президент жмет ему руку, называет его достойной сменой. Тут же и Василий Петрович, и вся школа, и родители. Президент благодарит папу за воспитание такого великолепного сына, мама плачет от счастья, Петька тоже плачет, но не от счастья, а от зависти. Тут же Президент подписывает Указ о создании Академии балбесов и назначает Вовочку генеральным директором нового учебного заведения и главным тренером сборной команды балбесов страны, для участия в следующей Олимпиаде. Толпа кричит «Ура!», все плачут. Вовочка, аж, закачался от такой перспективы. Но для этого нужно было выиграть турнир.
- Выиграю, победю. Нет... или побежду? Или всё-таки... победю? А, какая разница, — подумал вслух Вовочка. — Заткну за пояс всех этих претендентов.
Он уверенно зашел в подъезд и позвонил в свою квартиру.
___________
Вечером за ужином Вовочка торжественно сообщил, что его направляют на чемпионат мира среди балбесов. За столом воцарилось молчание. Папа не донёс до рта ложку с кашей и возвратил её в тарелку. Мама нервно захихикала, пытаясь подумать, что это шутка. Петька ничего не поняв, приготовился заныть.
— Это почему же именно тебе такая честь? — спросил папа.
— Вопрос серьёзный и Арбуз считает, что я только и смогу справиться с этим деликатным делом.
— Кто это, Арбуз? — спросила мама.
— Это Василий Петрович, директор наш. Да, вы не волнуйтесь, до соревнований ещё месяц, успею подготовиться. Думаю, что в Париже я не ударю в грязь лицом.
— При чём тут Париж?
— Соревнования будут в Париже.
Папа немного задумался, а потом произнёс:
— По- моему, они всё же преувеличили твои способности. Двойки двойками, но ... но неужели хуже тебя нет?
— Нет! — гордо ответил Вовочка, — только вот, курить мне надо научиться.
— Это ещё зачем? — строго спросила мама.
Вовочка выразительно посмотрел на родителей. Ну что, объяснять ещё, что без этого вообще в Париже делать нечего? Родители переглянулись.
— Ну ладно, — сказал папа, — готовься. Решай свои проблемы сам. Если тебе хочется стать первым балбесом в мире — не будем препятствовать. Деньги на сигареты я тебе выделю.
Мама пыталась запротестовать, но папа успокоил её:
— Ничего, посмотрим какой из нашего сына балбес.
На этом разговор закончился. Папа, допив кофе, умчался в банк, мама отправилась с Петькой на прогулку, а Вовочка в прекрасном настроении уселся у телевизора.
Ещё бы! Уроки делать не надо, в школу вообще можно не ходить. Ну, чем не жизнь подвалила? И в перспективе — миллион долларов!!!
___________
На следующий день, купив сигарет, Вовочка пришёл в школу к третьему уроку. Но даже на него опоздал. В вестибюле рядом с портретами учёных, он увидел свой портрет с надписью: «Лучший балбес школы». Вовочке не очень понравилась надпись, но портрет в одном ряду с Менделеевым, Пушкиным и Мичуриным
