Стимпанк.
Часть первая. Сапоги Ганса.
Стимпа́нк (или паропа́нк) — направление научной фантастики, моделирующее цивилизацию, в совершенстве освоившую механику и технологии паровых машин. Как правило, стимпанк подразумевает альтернативный вариант развития человечества.
Где то протекала другая жизнь. Не то что бы во всех направлениях счастливая и плодотворная, но другая. В это Охапкину хотелось верить. То есть, что значит хотелось. По началу, он совершенно искренне в это верил. С возрастом уверенность начала ослабевать, а на данный момент практически приближалась к нулевой отметке. Охапкин конечно прекрасно представлял, есть люди гораздо богаче и много удачливей чем он, у них своя отличающаяся от его Охапкина существования жизнь, но это всё обыденное. Просто маленько, или не маленько, лучше чем у него, и всё равно окрашенное теми же блеклыми красками обыденности с теми же весьма приземленными закономерностями.
Лет Охапкину было достаточно. За пол века уже перевалило. Состоялся ли как личность? Да чёрт его знает, это смотря от куда глядеть. Да и категория эта весьма призрачная. По молодости Охапкин ещё пытался ею мыслить, а потом рукой махнул. Пахал он конструктором в одной небольшой, но слава богу, уютной фирмочке по разработке гидравлического оборудования. Согласно диплому, кстати то же инженер гидравлик. Так что профессиональное приложение вроде соответствовало. Семья имелась. Жена крупно габаритная дама, с вечной отдышкой. Бухгалтер, скромная в быту и работе. Единственное, периодически впадающая в интеллектуальный анабиоз. Данное явление выработано у неё было как форма протеста. Особо не когда не с кем не спорила, но очевидно подходя к крайней точке внутреннего негодования, как отключалась. Практически растение. Даже к психиатру таскали. Тот правда только плечами пожал, тормозит и тормозит, не всегда же. Забавно, но на работе жену ценили, считали незаменимым специалистом. Хороши же там остальные. Впрочем, мысли развестись или по серьёзному от жены гульнуть у Охапкина не когда не возникало. Не особо охоч до баб, да и себя адекватно оценивал.
Внешне Охапкин напоминал шарик. Такой кругленький маленький, шёл, как перекатывался. Вообще, когда они семьёй куда то двигались, зрелище представлялось забавное.
Добавим, что в семье имелась ещё и дочура. Длинная, тощая, весьма средней прекрасности. Двадцати пяти лет. Где то что то программировала, на взгляд Охапкина ещё хуже чем мама бухгалтерствовола. Мужиков при дочуре не замечалось. Молодая конечно, ещё успеется. Но какие-то попытки должны быть. Чёрта с два. Видимо противоположный пол настолько мало интересовал её, что и она в качестве сексуального объекта никому не представлялась. В финансовом плане семья Охапкиных была вполне обеспечена. Не из-за высоких доходов, а скорее из-за выдержанного быта, отсутствия желания и фантазии на что-нибудь тратить эти финансы. А так, трое работающих людей, хоть бы и с мелкими окладами..
Где то бытует мнение, что человеку отпущено примерно сто лет срока годности, только внешние факторы значительно его укорачивают. Вторая половина, а скорее и не половина совсем, жизни Охапкина предполагала радости меньше чем предшествующие пятьдесят с лишним годков. Из-за чего Охапкин периодически впадал в депрессию. К спиртному сродства не имел, поэтому выходил из неё сам и весьма медленно. В возникновение депрессии мелькала одна деталь. Как правило, начиналось с того, что вспоминалась ему одна сказка. Ганс и сапоги. Может читали в детстве? Если нет, напомню. Жил в стародавние времена не кто Ганс, Фриц наверное. Подарил ему волшебник по случаю сапоги скороходы. Весь мир можно при помощи их обойти. Ганс подарку несказанно обрадовался. Но момент счастливого путешествия из за бытовой неустроенности отложил. Сапоги на гвоздик повесил. Дальше вроде достаток прибавился, но опять вылет отложил, дабы личную жизнь обустроить. Семья появилась. Ну а какие тут при семье кругосветки в волшебных сапогах. Короче так жизнь у товарища Ганса и прошла, а сапоги на гвозде провисели. Грустная сказка. А Охапкину почему то от этой сказке ещё грустней становилось. Вроде не кто ему волшебной обуви в ранней юности не презентовал, к путешествием был равнодушен. Имелась ли ранее неосуществлённая мечта. Да сложно сказать, вроде бы по юности хотелось чего то изобрести, но так что б до навязчивой идеи так нет. Особой гениальностью то же не отличался. Банальный, кругленький конструктор Охапкин. А такая депрессуха от сказки. Он даже сюжет дорисовывал, мол сапоги эти волшебник не просто так дарит, они пока висят на гвозде из хозяина силу высасывают. Помрёт очередной хозяин волшебник тихо сапоги умыкнёт и новому простофиле дарит, а тот не понимает что за подарок. Ну в общем, на депрессии мыслей не нужных в голове у Охапкина роилось много.
Жена и дочь про эти проблемы знали. Всячески старались помочь. Путёвки какие то заштатные покупали. После путешествий разве, что физическое здоровье у Охапкина укреплялось. Он же посредством самолёта летел, а не сапог.
Было ещё кой-какое, весьма странное воспоминание детских лет, которое Охапкина поддерживало и порой из депрессий выводило. Мальчишеское воспоминание. Пошёл однажды юный Петя Охапкин, лет семь ему было, вместе с папой в выходной день в гости к одному отцовскому другу. Тот как раз в новую квартиру переехал. Точнее в комнату в коммуналке. Ну короче пришли, батин друг, дядя Сева его что ли звали, с юным Петькой о чём то поговорил, пошутил и стал с папой какие то производственные темы обсуждать. Петька заныл, скучно. -Скучно, ну погуляй- чем то увлечённый папа говорит. Ладно, выполз маленький Охапкин в длиннющий коридор коммуналки. Не чего сверх нового, у них примерно такие же интерьеры. Из одной комнаты высунулся какой то старичок. Древний совсем, высушенный. На Петьку внимательно посмотрел.
-Чего скучаешь внучек, заходи ко мне.- Охапкин с интересом зашёл. Комната у старика большая, какой то старинной мебелью обставлена. Правда в те времена таковые обстановки ещё довольно часто встречались. О чём они с дедулей говорили, Охапкин уже давно не помнил, помнил только что рисовал ему дед каких то смешных человечков. Рассказывал о путешествиях в дальние страны населенных добрыми железными людьми. Позже не что похожее Петя в Волшебнике изумрудного города читал. Но всё равно, как тогда не кто больше так в жизни интересно ему не рассказывал. В какой то момент Петька почему то заспорил, подумаешь волшебные человечки, это раньше, давным-давно они кому то волшебными казались. А сейчас даже я первоклассник, вам дедушка, раз вы такой тёмный, объясню, что это обычные роботы. У меня такая игрушка есть. Они сейчас электричеством двигаются я знаю.-
-Нет, дедуля говорит, я тебе совсем про других рассказываю, им электричество не к чему.-
-А за счёт чего ж они живут?-
-Гидравлика , паровая машина и ещё кое-что…-Дедуля загадочно улыбнулся.
Что такое паровая машина Охапкин хоть и смутно но представлял, очевидно что то типа чайника. Слово гидравлика на тот момент не слышал. Но из всего услышанного почему то внимание маленького Петьки сконцентрировалось на фразе. И ещё кое-что.
Дед такое впечатление как мысли Петьки прочитал.
-Правильно мыслишь внучек.-Затем подмигнул одним глазом и произнёс. Ладно давай я тебе родной кой чего покажу.-
Подошёл к занавеске, Охапкин то думал там окно, нет. Большая ниша и стоял в той нише большой железный человек. Выглядел он примерно как человек. Конус на конусе голова шар, на голове воронка. Буквально как у известного сказочного персонажа. Вместо ног какие то непонятные колёсики. Зато руки вполне человеческие напоминали.
-Ух ты!-Юный Охапкин застыл от такого чуда . Да же тронуть боится.
-Дедушка, а он живой?-спрашивает.
-Естественно -дед отвечает.-
Затем открывает в теле человечка какую то дверку, печную заслонку напоминающую. Кидает туда пару дровишек. Трубу извилистую к заду чудо робота прикручивает и открытое окно выводит. Глядя на всё это Охапкин опять стал сомневаться. Может дедушка от старости обычный самовар за робота принимает.
Дедуля между тем разжигает дрова. Чего то включает, переключает. Из трубы дым повалил, часть кстати в комнату попало. Петька аж закашлялся и глаза зажмурил. А когда открыл видит, что за чудо. Железный человек то же глаза открывает. Затем непонятно каким способом улыбается и начинает рукой махать. Охапкин на седьмом небе от счастья. Дедуля то же видать довольный. Железный друг наш то же в отменном настроение. И вместе с клубами дыма наполняется комната старика таким счастьем, что кажется все сей час летать будут.
Тут стук в дверь. Дедуля показывает тихо. Зашторивает занавеску. Открывает дверь, на пороге папа Охапкина с другом.
-Петька наш у вас?-Дядя Сева спрашивает. Чем вы так надымили? Опять Семёныч сказки детям рассказываешь, старика оказывается Семёнычем зовут, ну что ж сказки дело хорошее.-
-Петька пошли, нам пора.-Батя зовёт.
Петька к старику бросается, обнимает его. А можно мы в выходные опять прейдём?
-Конечно можно,- дед отвечает, я всегда рад.-
Дядя Сева когда их провожал успел отцу сказать.
-Этот Семёныч, славный старикан, не в себе маленько, да что ты хочешь ему уже лет сто наверное.
На улице Охапкин всё к отцу приставал. Когда мы снова к дяде Севе пойдём.
-Да скоро, скоро.-батя пообещал.
Слово сдержал в выходные опять к дяде Севе пришли. Тот грустный.
-Что Петька, ты небось хотел с Семёнычем пообщаться, так он умер.
Испытал в тот момент юный Петька то что уже много позже Охапкин в начале своих известных депресий испытывал. Однако потом собрался и говорит дядя Сева, а можно к нему в комнату попасть.-
-Вообще то нет, говорит, но кто то ночью там дверь выломал, комната до сих пор без двери.-
Петька стрелой вылетает в коридор и в комнату Семёныча. Двери кстати действительно выбиты. Вбегает отдёргивает заветную штору, а там пусто . Лишь распахнутое окно. Может железный человек через окно удалился.
Не когда больше Охапкин железного человека не встречал. Мало ли кто мог себе игрушку паровую смастерить. Уже институт окончив много этим интересовался. Правда не шибко много источников, но были разработки, не чего сверхъестественного. Только мнение, что не было то обычным механизмом с паровым котлом, в Охапкине твёрдо сидело. Что то как покойный Семёныч говорил ещё в этом котле было. И чем старше Петя Охапкин становился, тем больше в этой мысли убеждался.
Предприятие, на котором Охапкин работал, имело какие то деловые контакты с американцами. Не с китайцами или индусами, а именно с американцами. Зачем, Охапкин исходя из своей должности и внутреннего равнодушия не знал. В очередной визит американской делегации представители дружественной страны прохаживались по отделу где собственно функционировал Охапкин. Два американца громко, не стесняясь народа, обсуждали свои проблемы. Охапкин кстати английский весьма неплохо знал, способности к языкам у него имелись больше чем у обычного технаря. Разговор американцев понимает. У одного из американцев отец оказывается из России. И он какие то воспоминания отца о блокаде рассказывает. От нечего делать Охапкин к разговору прислушался.
