совсем неплохо - кого хочешь, проймёт! Хотя… Возможно, они банально экономят электроэнергию, и стоит только мне повернуть назад…»
Я сделала один шаг вверх, потом ещё один, чтобы проверить, зажжётся ли свет снова, но это привело лишь к тому, что расстояние между мной и стеной мрака сократилось. Пути назад не было! Если только, конечно, я не собиралась пробираться к выходу в полной темноте на ощупь. Да, даже если бы я это и сделала, то что бы мне это дало? Как бы я смогла открыть проход?
«Ну, и ладно!» - разозлилась вдруг я. – «Нет - так нет. Поищем выход в другой стороне».
Идти пришлось недолго (хотя навскидку я должна была бы уже достигнуть второго подземного уровня как минимум в квартале от клуба, а то и ещё дальше), и после того, как коридор плавно повернул вправо, я очутилась перед вполне обычной глянцевой белой дверью, которые так любят устанавливать в дешёвых гостиничных номерах.
- Опаздываешь, - внезапно раздался за моей спиной голос, и я аж подпрыгнула от неожиданности.
Развернувшись на 1800, я увидела перед собой ту самую шикарную женщину, которая была в ложе с Хароном в день, когда мы праздновали посвящение Готвика. Только сегодня на её тело, как чулок, было натянуто короткое, облегающее леопардовое платье, едва прикрывающее зад, а кучерявые волосы на голове, забранные в высокий хвост, пушистым каскадом спускались до самого копчика. Шею украшало насколько цепочек разной длины, и одна из них, завязанная узлом, свисала даже ниже уровня подола, невольно приковывая взгляд к...
Господи, откуда она тут взялась?! Прийти тем же путем, что и я, она никак не могла. Не в темноте же она, в конце концов, за мной кралась! Если только… за зеркалами не скрывались потайные двери.
Но кроме аккуратных, совершенно одинаковых стыков я ничего разглядеть не сумела.
- Это недопустимо! - надменно бросила мне она, словно выплюнула. С чувством собственного превосходства мегера продефилировала мимо меня. – Если это приведет ЕГО в плохое расположение духа, то не думаю, что тебе когда-нибудь предоставят второй шанс.
Взявшись за круглую ручку двери, эта хищница повернулась ко мне вполоборота так, что на её плече стало видно небольшое клеймо в виде треугольника, перевернутого вершиной вниз, с какой-то фигуркой внутри. Её холодный взгляд прошёлся по мне, словно сканируя, и, похоже, то, что она там увидела, вполне удовлетворило её, поскольку в следующий момент дьяволица равнодушно отвернулась и открыла дверь.
- А, Халис! Что так долго? – донёсся до меня мужской уверенный баритон, привыкший повелевать, и я с колотящимся, как у зайца, сердцем, шагнула в приемную Харона.
Комната, как комната, хотя и достаточно просторная. Больше похожа на современный офис, чем на логово главы готов. Массивный чёрный, как эбонит, письменный стол, мягкая зона для отдыха, разожжённый камин, бар с напитками. Ничего архи особенного. Правда, в глаза так и лезла вот эта полутораметровая эмблема на стене напротив входа, изображающая обнажённую мужскую фигуру с раскинутыми в стороны руками, стоящую в перевернутом верх тормашками треугольнике. Знак, который я ранее заметила на плече этой самой Халис. Только здесь под остроконечным углом, в самом низу рисунка был ещё и профиль человеческого лица с широко распахнутым ртом, то ли исходящего в крике ужаса, то ли жаждущего раздачи халявной еды.
Да, и ещё! Немного жарковато тут было, на мой взгляд…
- Я привела её, - мягко доложила женщина, и, не задерживаясь, прошла по кремово-серебристому ковру к столу, за которым в рассеянном свете настенных ламп сидел сам хозяин апартаментов. Не дойдя до чёрной громады всего трёх шагов, она почтительно склонила голову, но взгляда своего не отвела.
И куда только подевалась её заносчивость? Этакая белая, пушистая кошечка!
Кивок хозяина, и присмиревшая тигрица, отошла в сторону, занимая почётное место, справа от своего шефа. Небрежно переместив вес с одной ноги на другую, она с видом полного безразличия приготовилась скучать.
Кроме Харона и этой стервы в комнате в глубоких креслах сидели ещё два человека – две мужские особи, которые везде следовали за своим повелителем буквально попятам. Их тени постоянно маячили за спиной Харона, но только теперь я смогла рассмотреть их получше.
В первую очередь внимание к себе приковывал альбинос, у которого даже глаза были какими-то блёклыми, бесцветными и безжизненными, словно матушка-природа окончательно выдохлась, когда ваяла его. Его пальцы проворно перебирали чётки с крупным крестом, шарики которых были выполнены из природного камня. В своей рубашке-балахоне и широких штанах этот парень выглядел этаким ультра-современным священником.
Второй не был столь импозантен, как его товарищ, но в противоположность альбиносу был смугл и черняв, и его отличительной фишкой была узкая нить бакенбард, заканчивающаяся небольшой бородкой. Только рожек не хватало, чтобы сравнить его с чёртом.
И пока я бегло, ненавязчиво рассматривала свиту, Харон тем временем неспешно поднялся со своего места, обошёл стол и присел на него спереди, скрестив руки на груди.
- Итак, Тина… - задумчиво произнёс он, окидывая меня долгим, обволакивающим взглядом. – Или Сова, как тебя здесь кличут.
От его глубокого голоса и пронизывающего взгляда у меня побежали мурашки по всему телу. Безумно захотелось грохнуться перед ним на колени, ткнуться лбом в пол и облиться безмолвными, тоскливыми слезами.
Глупо? Ещё как! Но подчиняющая себе сила и властность, исходившая от этого человека, стокилограммовым мешком давила на тело. Я чувствовала себя трепыхающейся бабочкой в руках коллекционера, решающего достоин ли этот экземпляр занять место под стеклом в его шкафу. И что было совсем уж странным - эти ощущения не были неприятными. Добровольное подчинение и безоговорочное признание его права повелевать (того, кто был кем-то намного большим, чем ты) вносили пикантную сладость в подобные отношения. И мне захотелось в лепёшку расшибиться, только чтобы увидеть одобрение в его глазах.
- Подойди сюда, - последовал мягкий приказ, и я подчинилась, почтительно встав перед мэтром всего в двух шагах и опустив глаза долу.
Тот лениво оторвался от стола и неторопливо обошёл вокруг меня, оценивая, а я стояла по стойке смирно и краешком глаза наблюдала за его перемещением. Меня тут же окутал аромат дорогого парфюма с едва прослушивающимися вкраплениями едких нот.
- Скажи, есть ли у тебя ещё какие-нибудь способности, кроме как умение лечить зубную боль?
Это, что, насмешка?
Я вскинула глаза и столкнулась с внимательным, тёмным, ничего не выражающим взглядом.
Нет, не похоже. Так что же мне ему сказать? Убирать зубную боль своей энергией меня научил Влад, и я, естественно, хвасталась этим направо и налево. Ничего сложного, кстати, в этом не было. Каждый может. Правда, я могу ещё и небольшой жар снять, но это вряд ли заинтересует Харона настолько, что обеспечит мне билет на второй уровень. Так чем же мне его удивить?
А вот удивить-то мне его было и нечем.
- Наверное, никаких, - честно, не без сожаления ответила я.
- А вот у меня совсем другие сведения, - насторожили меня его следующие слова.
Интересно, что такого знает он, чего не знаю я?
- Это правда, что у тебя недавно случился спонтанный выход из тела?
Я открыла рот. Закрыла и снова открыла.
- Что ж, вижу, что это так.
- Откуда… - промямлила я, но была беспощадно оборвана.
- Не важно. Важно другое. Ты в полном сознании смогла удержаться на той стороне, а значит, обладаешь определенным потенциалом.
Ушам своим не верю! Неужели и у меня есть способности? Но как же… Неужели Влад ошибался, когда говорил, что я безнадежна?
- Знаете, я пыталась брать уроки у одного экстрасенса, но…
- Значит, у тебя были не те учителя, - уверенно отрезал Харон, и во мне вспыхнула безумная (ну, просто безумная!) надежда. – Скажи, ты очень хочешь раскрыть свои способности? Готова ради этого вывернуться наизнанку?
Наверное, мой по-идиотски восторженный взгляд сказал всё за меня.
- Хорошо. Потому что мы можем дать тебе то, к чему ты так стремишься. Займёмся твоим обучением сразу после посвящения. А пока… Аш! – позвал он, уткнув взгляд в пол, и в ту же самую секунду раскрылась замаскированная под тканевые обои дверь возле бара, впуская среднего росточка щуплого парня, который когда-то пил с нами пиво и несмело смеялся над шутками Мрачного Дьякона.
Теперь его было не узнать! И куда только подевались его прыщавость, болезненная застенчивость и извечное стремление затереться в предметы окружающей обстановки? Расправленные плечи, уверенная походка, прямой взгляд. Вот что значит, гот четвертого круга! Я даже позавидовала. Выше него была только эта святая троица, что вольготно дышала сейчас воздухом этой комнаты, да ещё, может быть, несколько человек. Всё, потолок! Шестой ступенью единовластно владел лишь сам Харон.
Наша последняя встреча с Ашем9 /пепел/, вот так лицом к лицу, была, наверное, около двух лет назад, ещё до того как он переехал на второй ярус. Поэтому я впилась в него глазами, надеясь, что он хоть единым движением, хоть мимолетным взглядом даст понять, что помнит ещё о нашей былой дружбе.
Но наш бывший сотусовочник прошел мимо меня, даже глазом не моргнув, словно мимо кирпичной кладки, и меня неприятно покоробило то отстранённое равнодушие и даже в какой-то степени надменность, появившиеся в его облике.
Слегка задетая за живое, я только выше задрала подбородок и тоже сделала вид, что вижу его впервые. Подумаешь, цаца какая!
Подойдя тем временем к угловому шкафчику, Аш открыл белёсые, словно запотевшие, стеклянные дверцы и... без единой капли отвращения, привычно выудил из тесной клетки упирающуюся всеми своими четырьмя лапками, верещащую обыкновенную серую крысу, полчищами которых наводнено большинство подвалов нашего города. Жертва всячески извивалась в его железной хватке, пытаясь укусить, но парень только крепче сжал кулак, не давая ей возможности не то чтобы извернуться, но даже вздохнуть, пока та ни обмякла, признавая своё поражение. После чего на свет была явлена толстая красная восковая свеча на медной тарелочке с замысловатым вытравленным узором по краю и многочисленными подтёками воска, что наводило на мысль о неоднократном её использовании.
А вот дальше произошло просто невероятное! Поставив свечу на полированный стол шефа, Аш, как бы между прочим, походя легко щёлкнул двумя пальцами над фитилем - и в тот же самый миг на верхушке свечи заплясал язычок пламени! Вначале он колебался, неуверенно подрагивал, набирая силу, а затем выровнялся и приступил к несению службы.
И если для меня это было сродни волшебству, то по спокойному выражению лиц находившихся здесь людей можно было понять, что действия Аша для них были столь же привычны и обыденны, как, например, …спички у газовой конфорки.
Что я могу вам на это сказать? Похоже, сегодняшний вечер решил побить все рекорды по количеству виденных мною чудес. И, насколько я подозревала, предел им ещё не наступил.
- Подойди сюда, - подозвал меня Харон к столу, выкладывая на его поверхность лист плотной, желтоватой бумаги с текстом. – Ты должна будешь подписать договор о том, что добровольно соглашаешься на обряд посвящения.
-
