Я НАЙДУ, КТО УБИЛ ТЕБЯ!
Том второй
СЛЕДОВАТЕЛЬ КОНДРАТЬЕВ
Не Судьба делает человека, человеком,
а человек делает свою судьбу!
Автор
Глава первая
Ирина сидела у двери моего кабинета и как видно давно, потому что, вид у неё был не-много усталый и под глазами, несмотря на молодость и свежесть лица, просвечивалась лёгкая синева. Наверное, мало или тревожно спала, решил я. Она сразу встала и, приподняв ко мне лицо, спросила - можно ли ей зайти ко мне на несколько минут? Правда, у меня накопилась куча разных неотложных дел, но потеря пяти минут в обществе молодой, симпатичной девушки, наверное, большой роли не сыграют в моём распорядке дня, решил я, и пригласил её войти.
Я видел её до сегодняшней встречи несколько раз, и она мне понравилась с первого же своего посещения нашего РОВД. Помнится, она собиралась написать книгу о каком-нибудь интересном случае из нашей практики и сейчас, наверное, пришла, чтобы проконсультироваться по какому-нибудь вопросу. Ну, что ж, решил я, почему бы не помочь такой милой девушке.
Она присела на краешек стула и, покопавшись в пакете, достала какую-то папку. Пока она производила все эти подготовительные манипуляции, я ещё раз внимательно присмотрелся к ней.
Среднего росточка, худенькая, она не была, в прямом смысле слова, красавицей, но у неё была идеальная фигурка, волнующие линии тела и милый носик с четырьмя конопушками. Всё это, вместе взятое, непроизвольно притягивало к себе, заставляло дольше, чем следовало за-держивать на ней взгляд. Её глаза были полны любовью к незнакомому мне мужчине.
Я же опытный следователь и прекрасно видел в её глазах жертвенность и силу, способную ради любимого войти в огонь и воду, преодолеть горы и безводную пустыню. А ещё, я видел жизнерадостность и открытость характера, ум и родниковую чистоту души.
Эх, если бы мне встретилась такая девушка, размечтался я… Лена, моя теперешняя под-руга, тоже мне очень нравится и, может быть, придёт день, когда она ответит согласием на моё предложение выйти за меня замуж… но, пока передо мной была Ирина я, чего уж тут греха таить, любовался ею.
Мои грёзы о прекрасных девушках и покладистых жёнах, прервала Ирина.
- Владимир Степанович, с вашего разрешения я порылась в архиве и нашла очень инте-ресный материал почти годичной давности.
- Что за материал? – полюбопытствовал я.
- Это дело было у вас в производстве. Если помните, компаньон Иваницкий убил своего напарника… - её голос чуть задрожал от волнения, но она продолжила, - Иваницкому Лёше… Алексею присудили двенадцать лет тюрьмы… - Вспоминаете?..
- Да. Только вы не волнуйтесь, я хорошо его помню.
Я, действительно, очень хорошо помнил это, нашумевшее на всю Москву дело. Мне, за быстрое раскрытие преступления звание повысили, и премию приличную выдали. Как не за-помнить? Такое дело и, тем более, карьерный рост, по-моему, каждый человек надолго запом-нит!
- Помню и что? – насторожился я.
Любопытно, куда эта девушка клонит? Там всё в ажуре, насколько я помню. Материал чистый и я его быстро закончил. Улики налицо. Свидетели – всё видели собственными глаза-ми…
Но что-то в её словах заставило меня непроизвольно заволноваться. Я, вопросительно взглянул на неё.
- И, что дальше?
- Мы считаем вас очень честным и порядочным человеком, Владимир Степанович…
Она совсем разволновалась, у меня возникло такое чувство, что она сейчас заплачет и я, опа-саясь ручья слёз, налил в стакан воды и, пододвинув его к ней, произнёс: «Успокойтесь, выпей-те воды».
Но она отрицательно покачала головой и, как в омут, бросившись, выпалила:
- Мы провели собственное расследование, вот материалы, - она пододвинула ко мне пап-ку. – Посмотрите, здесь всё-всё есть, мы с Лёшей… - она на мгновение запнулась и покраснела, - мы с другом всё проверили… и, нашли… Произошла чудовищная ошибка, стоившая свободы невинному человеку. Свидетели все, как один, подкуплены, а затем, убиты. Заказчики продукции - запуганы…
- Послушайте, Ирина, что вы там с «другом» насобирали, никого не интересует, тем бо-лее меня.
- Ну, как же так? Владимир Степанович, ну, вы хоть просмотрите, что мы нашли…
- Знаете, Ирина, - я начал раздражаться от напрасно потерянного времени, - я столько на-слушался доморощенных «Пинкертонов», что они у меня, вот где сидят, - и, чтобы показать, где они у меня сидят, чиркнул ладонью по горлу.
- Тогда…- взгляд её в какие-то доли секунды резко изменился, стал жёстким и острым, а лицо побледнело, - мой друг сказал, если вы не возьмёте этот материал и не проанализируете его, мы вынуждены будем передать его в более высокую инстанцию, а копии материала пере-правим во все СМИ Москвы! - Кстати, хочу предупредить, этот материал не может пропасть, так как копии имеются у нашего адвоката, и в сейфе одного из столичных банков.
Я рассердился на неё. Будет ещё меня пугать эта пигалица! Поднявшись со стула я, ка-зённым голосом, сказал:
- Вы меня пугаете или шантажируете?
- Ни то, ни другое, Владимир Степанович, просто предупреждаем!
- Те-те-те! – Да, как вы?! - я чуть не задохнулся от возмущения.
Такого нахальства, да ещё в своём служебном кабинете, я не ожидал и на мгновение даже потерял дар речи. Нет, вы только посмотрите на неё – «Ай да моська, знать она сильна, коль лает на слона!» - прямо вовремя вспомнил я слова из басни Крылова.
- Ирина, покиньте мой кабинет незамедлительно! Я больше не намерен выслушивать ваши угрозы… ии-и… больше, чтобы я не видел Вас у себя, никогда! – разозлился я.
Соплячка! Будут здесь каждые указывать, что мне делать и как поступать! Да я её…
- Владимир Степанович, я не угрожаю, я просто прошу, ознакомьтесь с нашим материа-лом и она, побледнев, поднялась со стула, и ещё ближе пододвинула ко мне папку.
Ну, что ты с ней будешь делать, с этой дерзкой девчонкой! Только посмотрите на неё – глаза так и пылают, щёки побледнели, прямо – «Аника-воин!». А, вообще-то, мне понравилась её настойчивость и твёрдость характера и… смелость. Ишь, встопорщилась птаха, того и гляди заклюёт – усмехнулся я в душе, но ей этого не сказал, а лишь строго повторил - «Всё, идите Ирина, я более не желаю выслушивать ваши домыслы».
Она, высоко подняв голову, вышла из кабинета, а я, вопреки решению начать работать со своими документами, пододвинул к себе папку красного цвета - на нашем, полицейском языке сказали бы - папку, цвета, похожего на кровь.
Внутри было вложено несколько исписанных листков и десяток, может чуть больше, фо-тографий. Перебирая их, я вспомнил некоторые лица, проходящие по тому судебному процессу. Несколько из этих фотографий, если это, конечно, не фотомонтаж, привлекли моё внимание. Особенно, не очень чёткие, но дающие достаточное представление о происходящем, фотографии за стеклом. Хороший профессионал-фотограф сделал бы их более качественно.
Большинство фотографий явно любительские, но несколько штук были превосходного качества, по-видимому, их сделали отличной профессиональной камерой. Я подумал, если отдать фотографии, которые похуже, нашим специалистам из фотолаборатории, они их смогут привести в более-менее божеский вид, а ещё лучше - забрать у Ирины флешки, если они у неё есть. Их обработать намного проще.
На листках, исписанных простой шариковой ручкой, было десятка три адресов, фамилий и мест работы людей, как было написано в пояснении, пострадавших от группы лиц, занимаю-щихся шантажом и давлением на свидетелей и отдельный список лиц занимающихся шанта-жом, с указанием номера фотографии. А я-то, вначале, не понял, что это за цифры были нанесе-ны на них.
Что ж, работа была выполнена огромная, но это только непрофессиональная канва, работа сыщика-самоучки. Чтобы, всё, что находится в папке, стало доказательством, нужно не менее месяца работы целой группы специалистов… а, какой следователь согласится на проведение повторного расследования успешно завершённого дела – только не я. Нет дураков в этом каби-нете!
Закрыв папку, а затем, по привычке выработанной годами следовательской работы, я уб-рал её в сейф. Пусть лежит. Картонные папки «есть» не просят. Во всяком случае, я ни разу об этом не слышал, чтобы где-то, у кого-то попросили… Я непроизвольно улыбнулся собствен-ной шутке.
Прошло дня три, и я вновь вспомнил о ней, вернее она напомнила мне о себе, когда я за-глянул в очередной раз в сейф, чтобы достать очередное дело, находящееся у меня в производ-стве. Она своим кроваво-красным цветом раздражала глаза и напоминала о каком-то незакон-ченном деле. Ну, что ты будешь делать с ней! – чертыхнулся я. Выбросить что ли? Но я не сде-лал этого. Я затолкал её под другие папки, но не выбросил. Что меня остановило, не знаю. Мо-жет профессиональная честь не позволила? А, может, жалко стало проделанного Ириной и её другом труда? Не знаю, не знаю, не знаю.
Приведя в порядок свои дневные дела, вечером, я всё же вновь достал, так раздражавшую меня папку и стал более детально изучать материал. Просидел я над ней часов до десяти, опо-рожнив при этом не одну чашку кофе.
Сами по себе материалы в папке никак не являлись, какими бы то ни было доказательст-вами, так как были собраны незаконным путём, но я, как-то незаметно для себя, увлёкся, даже набросал черновой план розыскных мероприятий.
Потянувшись, чтобы расправить мышцы, я сладко зевнул и взглянул на часы. Вот чёрт! Надо же, как засиделся, нужно идти домой и поспать.
Пожелав спокойной ночи дежурному по отделу, я отправился домой в свою холостяцкую квартиру. Сегодня мне предстояла перспектива провести ночь одному, без Лены, она умчалась к родителям в Мамоново. Ну, что ж, думал я, следуя в потоке машин по ночной Москве, сейчас перекушу чего-нибудь попроще, приму ванну и высплюсь сразу за две прошлые ночи… и на сутки вперёд. Но, «Человек предполагает, а Бог располагает». Первое и второе своё желание я выполнил легко, а вот уснуть и выспаться… - Увы!..
Лёжа в постели без сна, я вновь, в уме перелопачивал материал в красной папке и прики-дывал, какие неприятности упадут на мою голову и голову полковника, начальника следствен-ного отдела, если я, то есть мы, без «Добро» вышестоящего руководства, вытащим это дело из архива. Да я просто не смогу «В связи с вновь открывшимися обстоятельствами» возобновить это «Дело». Если все фотографии и бумаги, принесённые Ириной, тщательная подтасовка фак-тов, то вылечу я, как миленький, из органов полиции даже без выходного пособия.
Но Ирина… с её чистым, правдивым взглядом, неужели она способна ради успеха буду-щей книги, пойти на подтасовку фактов?.. Любопытно… - А кто этот, её загадочный друг, как она его пару раз назвала? – Алексей? Лёша?
Вообще-то вполне распространённое имя, но… теперь я вспомнил, когда она впервые назвала его, оно меня чем-то
