ранее не судим, женат, имеет двоих детей.
- Ну, что ж, пожалуй приступим, - спокойным, чуть равнодушным тоном сказал я ему. - Вы задержаны за руководство группой лиц занимающихся незаконным приобретением, хране-нием, переработкой и распространением наркотических средств - то есть, по статье 35 УК РФ часть 2, статье 228 часть 3 и 4, с конфискацией имущества и тюремным заключением от 7 до 15 лет. – Что вы на это ответите?
- Ничего не отвечу, а если отвечу, то вот - никакой группой я не руководил, наркотики в глаза не видел, Вы незаконно меня задержали!
- Ай-я-яй, Владлен Кимович, - мягко пожурил я его. Разве не вы руководите фирмой «Амплитуда»? Разве не у вас три ателье и пошивочные мастерские, а?
- У меня… ну и что с того? Мы шьём одежду…
- Подождите, - остановил я его. Чтобы не было у нас пустого времяпрепровождения по-смотрите вот на эти фотографии.
Я подал ему несколько фото, где он был заснят при дневном посещении ателье и, после десяти часов вечера, мастерских.
- Я директор - руководство и контроль входят в мои прямые обязанности…
- Вот-вот, поэтому-то вы и знаете, что происходит в вашей фирме… - Посмотрите-ка вот ещё на эти фотографии, никого не узнаёте?
Он держал в руках фотографии и молчал, долго молчал, а я сидел и ждал. Я знал, он будет говорить, он не Милютин и не капитан Лисицын. Поэтому, я сидел и ждал.
Наконец он оторвал взгляд от фотографий и, тяжело вздохнув, тихо произнёс:
- Это будет считаться, как явка с повинной и чистосердечное признание, если я расскажу всё? – спросил он и умоляюще посмотрел мне в глаза. У меня дети… жена… и, зачастил, за-частил: я, вначале, ничего не знал, меня пригласили на должность исполнительного дирек-тора…
- Кто вам предложил эту должность?
- Милютин…
- Кто такой Милютин?
- Владелец охранного агентства «Ягуар»… это он меня пригласил, я в то время находил-ся… без работы…
- Вы давно с ним знакомы?
- Года три… нет, четыре. Мы познакомились в одном клубе…
- Что за клуб?
- Ну… не совсем клуб… - заалел он щеками. Там… там...
- Что там? – Девочки и массаж со всеми вытекающими?
Лицо Куприянова покрылось красными пятнами - ну… да… вроде этого… только… я не часто там бывал, раза три или четыре. – Я же женатый человек и у меня – дети.
- Что ещё можете рассказать?
- По-моему… ничего, - голос его дрожал и прерывался.
- Понятно. А, как насчёт бесплатных рабочих в мастерских? Что можете рассказать?
- Каких рабочих… бесплатных? Нне знаю, нет у нас таких.
- Значит, не знаете?
- Богом клянусь!
- А, как насчёт наркотиков в ваших мастерских? Что, тоже не знаете?
- Ааа… Ааа… Это Милютин…
- Допустим. – Вот вам бумага и ручка…
- У меня своя ручка, я к ней привык… Можно?
- Да. – Напишите всё, что с вами произошло, желательно, с указанием времени событий и фамилий с адресами. Описывайте всё подробно, времени у нас предостаточно.
- Вы, обещали…
Я постарался не дать ему времени на размышление, иначе… как говорят рыболовы - «Рыбка может сорваться с крючка». А мне этого не хотелось, ой, как не хотелось. Стоит ему сообразить, что к чему… но, он, Слава богу, не сообразил.
- Вы пишите… а в ходе дела посмотрим, как вы будете сотрудничать с нами… - Да, ска-жите, как оказался у вас в водителях Козлов?
- Он пришёл ко мне с рекомендацией от…
- Продолжайте, что же вы остановились?
… от Вики… Виктории Моспан…
- Где вы с ней познакомились и когда?
- Вв-в… в клубе.
- И стали любовниками? – припёр я его к стене.
- От-т-ку-да вы знаете?
- Мы много что о вас, Владлен Кимович, знаем. Скажите, а другой водитель, тот, что не-давно у вас, такой… знаете…
- Мельник?
- Вот-вот, именно о нём я спрашиваю.
- А, когда Козлов отравился… - На следующий же день мне позвонил Милютин и пред-ложил взять водителем этого… Сергея…
- Кстати, как его полное имя-отчество? - поинтересовался я.
- Колмогоров Сергей Николаевич.
- И, где он, этот… Колмогоров… Сергей Николаевич?
- Если бы я знал... Он не вышел на работу, и… мне… Мне пришлось добираться до офи-са на автобусе.
- Где расположен гараж для вашей машины?
- Она стоит в гараже, в охранном агентстве «Ягуар»…
- Вы интересовались, машина на месте?
- Интересовался, нет её там. Охранник говорит, что Сергей не возвращался в гараж.
- Обо всём этом тоже не забудьте упомянуть.
- Хорошо, - и он принялся заполнять бумагу мелким, убористым почерком.
Закончив писать он, заглядывая мне в глаза, спросил: «Вы меня сразу отпустите?»
- Нет, вначале нужно будет проверить то, о чём вы написали, потом решим, как с вами поступить.
Просмотрев несколько исписанных им листков, я пришёл к выводу, он написал правду.
Я вернул ему протокол со словами - пожалуйста, распишитесь на каждом листке и по-ставьте число, сегодняшнее. А, когда он расписался, я сказал: «Пожалуй, на сегодня наша встреча закончена».
– Конвой, уведите задержанного!
Облегчённо вздохнув, я так переволновался при разговоре с Куприяновым, что у меня даже подмышки стали мокрыми, я отвалился на спинку кресла. Ошибись я с ним, и мне при-шлось бы очень тяжело доказать его причастность к группе наркодельцов.
На все мои вопросы он мог бы ответить - «Я ничего не видел, ничего не знаю, и вообще, моя хата последняя с краю», мало ли куда я ездил и при этом, спокойно пожимать плечами. А затем, для большей достоверности, ещё добавить - Я ничего противозаконного не делал, мы выполняем заказы клиентов, в частности, шьём для вас, товарищ майор, форму».
После Куприянова я решил вызвать подельников Лисицына и то, по одному, а его самого пригласить последним.
Все предварительные допросы нужно было провести быстро и до девяти вечера, потому, что в двадцать два ноль-ноль, предстояла очень серьёзная операция в мастерских Куприянова. Там, со слов Ирины Евлаховой и её фотографий, можно было напороться на встречный авто-матный огонь, и пулю схлопотать. Это вам не Куприянов, это уже более серьёзно!
* * *
Оба сержанта вначале идти на контакт не хотели и на все мои вопросы отвечали, - не помним, такого не было. А вопрос-то был достаточно простой, выезжали ли они на задержание некоего Иваницкого А. И. проживающего по такому-то адресу? Лишь после ознакомления с показаниями свидетелей-соседей, видевших их выводящими из квартиры Иваницкого и фоторобота, они начали понемногу признаваться.
- Да, они вместе с капитаном Лисицыным, вызвавшим их по рации, выезжали на место преступления и задержали подозреваемого в убийстве, а затем, по его же приказу, доставили убийцу в отделение.
На вопрос - Лисицын вызвал их из дома? – Они ответили: в тот вечер они находились на дежурстве и со своей машиной, случайно, оказались неподалёку, поэтому приехали на место преступления быстро. А, на вопрос, где они встретились с капитаном, они, не задумываясь, от-ветили, - он был уже там и ждал их у подъезда.
- Не заметили ли вы рядом других машин?
Оба признались, что когда подъезжали к дому, за квартал от него видели стоящую у од-ного из домов скорую помощь и, естественно, подумали, что она прибыла к больному.
На вопрос - А, потом, вы её видели?
Оба стали утверждать, что нет, не видели, но, когда я усомнился в их ответе, так как по показаниям свидетелей, скорая помощь подъехала к дому минуты через две-три, после машины полиции, они неохотно вспомнили: да, скорая помощь приехала почти сразу же за ними.
- Это та же скорая помощь, которую вы видели неподалёку? – задал я им очередной во-прос.
Но оба ответили, что было темно, номера они не рассматривали и, была ли это та же ско-рая помощь или нет, они сказать не могут.
Слушая их, несколько путаные объяснения, я пришёл к выводу, они не просто так патру-лировали рядом с местом преступления, а была договорённость с Лисицыным, и я им прямо об этом сказал, пообещав докопаться, и дополнил - вы меня знаете!
У меня было одно невыясненное место в расследовании – из какой больницы прибыла скорая помощь. По докладу Анатолия, который занимался перепроверкой данного вопроса, получалось - ни одна бригада в тот день не выезжала по этому адресу… тогда откуда она взялась? И второй вопрос преследовал меня – куда, в какую больницу или морг был доставлен труп Куприянова?
Согласно справкам из больниц и моргов, его доставка нигде не была зафиксирована, это тоже следовало из его доклада.
Тогда почему я не перепроверил это в прошлое расследование, год назад? – задумался я. Такое упущение в моей практике случилось впервые. Причина? Я быстро нашёл её, когда по-вторно стал знакомиться с делом Иваницкого. Я поверил справке, подколотой к его «делу»
Кто же мне её принёс тогда? О, Господи! Я вспомнил… в тот день я «зашился» с делами и автоматически положил справку в дело… а, принёс мне её… кто?.. – Кто же мне её принёс? Дай бог памяти… да Лисицын же и принёс мне её! Вот чёрт! – ругнулся я. Раздолбай Покровский! Кто такой «раздолбай» я знал, а вот почему Покровский… Ладно, потом разберёмся, как да почему – решил я. У меня сейчас других дел по горло!
Значит…, значит – ответ крутился у меня в мозгу совсем на поверхности… - Значит, скорая помощь… Чёрт! Да не было никакой скорой помощи… вернее, была, но не настоящая, а подставная. Aх, я идиот!!! Идиот из идиотов!!! Так… подожди, подожди… если скорая помощь подставная, то… куда подевался труп?! – Чёрт, чёрт, чёрт!!! И в Ирининых документах ничего об этом не говорится, есть только намёк, в смысле – «Ищите и обрящете!».
Опять «Двадцать пять!». Получается…, получается… Ирина, и её друг знают, куда поде-вался труп, а я – нет. Так, что ли? – Наверно, так! Ии-и… куда же он подевался? Ну ладно, разозлился я, вы меня плохо знаете, найду я его, из-под земли достану!
В таком препаршивейше-разозлённом состоянии я не мог начинать допрос Лисицына. В таком состоянии можно наделать кучу ошибок и вообще провалить весь допрос подозреваемо-го. Лучше заняться бумагами, они успокаивают. Что я и сделал.
А взялся я за самую бездумную работу – прокалывал дыроколом дырки в справках, объ-яснительных, заявлениях и, распределяя их по папкам, подшивал, подшивал, подшивал, то есть, наводил порядок в делах. Вся эта возня с бумагами отняла у меня кучу времени, но зато и нервы мои пришли в норму.
Теперь я был психологически готов сразиться с капитаном Лисицыным, старшим опером оперативного отдела. Я знал, он очень опытный сотрудник, и победить в схватке с ним будет очень непросто. Ну, что ж, сказал я себе, посмотрим, кто кого, и попросил привести его на предварительный допрос…
Он вошёл в кабинет спокойный и уверенный в себе. В его поведении совершенно не чув-ствовалось не только страха, но, даже волнения. Я знал его неплохо,
