стол, я достал из сейфа красную, намного разбухшую папку и ещё раз, на всякий случай, про-смотрел собранные нашей группой материалы. Пожелав себе удачи, вроде - «Ни пуха, вам, Владимир Степанович, ни пера!» - отправился на приём к начальству.
Когда я вошёл в кабинет, полковник стоял у окна и заинтересованно что-то рассматривал снаружи, почти уткнувшись носом в стекло.
- Владимир Степанович, подойди-ка, посмотри. – Это, случайно, не твои «гаврики» без-дельничают у моей машины? – сердито покосился он на меня.
- Я только что проходил мимо кабинета своих «гавриков» и даже заглянул к ним – все были на местах, товарищ полковник, - ответил я и, став рядом с полковником, тоже посмотрел во двор.
Там были ребята из оперативного отдела и среди них – капитан Лисицын и, конечно же, его визави – два сержанта из ППС, две прирученные овчарки, как я их называл про себя.
Когда бы, и где бы я не встретил Лисицына, они всегда были рядом с ним или невдалеке. Этих троих, по-моему, даже свои, оперативники, почему-то побаивались. Эта неразлучная троица, со стеклянными, ничего не выражающими глазами, накачанными мышцами и бритыми головами, казалось, представляла особую породу людей - людей роботов. Они даже смеялись как-то по-особенному, лишь чуть приподнимая уголки губ, как волки.
- Это не мои люди, - повторил я, - они из оперативного отдела, товарищ полковник.
Из того, как встретил меня начальник, я сделал вывод – он не в духе, и если бы это были мои подчинённые – не миновать бы мне крупного нагоняя!
Поэтому я, отойдя к столу, обратился к нему, соблюдая субординацию.
- Разрешите доложить товарищ полковник о проделанной нами работе по «Красной пап-ке» (так мы, в самом начале моего расследования, решили закодировать работу группы Милю-тина).
Полковник прошёл к столу, сел в кресло и только после этого, кивнул головой.
Я рассказал ему о проделанной нами, нашей неофициальной группой, работе за истёкший месяц. Я не боялся, что он меня перебьёт, начнёт задавать по ходу доклада уточняющие вопро-сы. Он этого никогда не делал. У него была изумительная память и он, молчаливо слушая, лишь изредка утвердительно качал головой, когда я спрашивал, помнит ли он того или иного фигуранта по делу…
Я знал, он помнит все детали дела, имена и фамилии, поэтому, не останавливаясь на мел-ких деталях, обрисовал сложившуюся на сегодняшний день, картину.
Хорошо, что он не перебивал меня, а то бы я начал путаться, пытаясь объяснить какие-то нюансы и, получился бы «блин комом», а не доклад.
- Всё у вас? – полковник выжидательно посмотрел на меня, наверное, ожидал ещё каких-то разъяснений.
- Всё, товарищ полковник.
Я, ещё раз бегло просмотрел добытые нами материалы, и подал папку полковнику.
По-моему, я всё доложил, даже о несчастье, случившемся с Григорием Савельевичем, по-думал я, и стал ждать его решения. Он полистал материалы, просмотрел фотографии, кое-где сделал карандашные пометки и, похлопывая рукой по папке с собранными нами материалами рукой, задумался.
- Да… товарищ полковник, решился я прервать затянувшуюся паузу. – Моспан Виктория в реанимации, я перезванивал в больницу, и пока в коме. - С ней разговора не получится. Но я, более, чем уверен, её сбил Серый… а вот, по чьему приказу, придётся выяснять у него самого.
- Он не заляжет на потайной квартире?
- Не должен успеть. Я, товарищ полковник, подсказал, где его искать…
- Это хорошо. – Так, что, вы, Владимир Степанович, предлагаете?
- Я предлагаю начать операцию послезавтра. Завтрашний день посвятить согласованию с другими отделами и получить «Добро» у генерала, надеюсь, он не откажет вам, товарищ пол-ковник, в помощи…
- Давайте конкретнее, какую помощь вы ждёте от меня?
- Хорошо, товарищ полковник. – Нам необходимы три группы из ОБЭПа - две для ателье и одна в мастерские…, которые являются наиболее подозрительными.
- Ещё, что?
- Первым делом, нам необходимо, любой ценой, товарищ полковник, задержать капитана Лисицына и двух его подручных, сержантов…
- Почему?
- Потому, товарищ полковник - стоит нам сделать хоть один шаг против фирмы «Ампли-туда», как они мгновенно будут предупреждены и спрячут концы в воду, а сами слиняют.
- Вы в этом уверены, майор?
- Да, товарищ полковник.
- Продолжайте.
- Необходимы две группы оперативников, для задержания Милютина и Куприянова и группу спецназа для захвата мастерских…
- Владимир Степанович, план составили? – Давайте я посмотрю. – Время рассчитали?
Я подал полковнику ещё одну, но более тонкую папку - Да, товарищ полковник!
Он долго просматривал план мероприятий по задержанию группы наркоторговцев – оп-товиков, затем, захлопнув её, вышел из-за стола.
- Владимир Степанович, ошибки нет в ваших расчётах? – На серьёзное дело замахиваемся. Не боитесь?
Мне понравилось, как он сказал - «На большое дело замахиваемся». Это нужно было по-нимать так - он подключается к нам и берёт ответственность на себя за проведение операции.
- Не боюсь. - Все моменты отработаны и перепроверены нашей группой, так что – не бо-юсь!
- Ну, хорошо… – Он взвесил в руках обе папки. Посидите у меня в кабинете, подождите. Пойду к генералу, доложу, посмотрим, что он скажет.
Я прождал его не меньше часа и стал уже беспокоиться о судьбе операции, как пискнул селектор громкой связи, и я услышал голос полковника - Майор, поднимитесь к генералу!
От неожиданно раздавшегося в пустом кабинете голоса, я вздрогнул и лишь через мгновение ответил - Слушаюсь, товарищ полковник! – хотя не был уверен, слышит он меня или нет.
* * *
Генерал и полковник стояли у карты города и о чём-то разговаривали. Я остановился у двери:
- Товарищ генерал, разрешите…
- Отставить, Владимир Степанович… проходите поближе к нам. – Я задам вам тот же во-прос, что и вашему начальнику - Вы полностью уверены, что именно эти люди руководят нар-которговлей?
- Да, товарищ генерал. Все собранные нами материалы говорят об этом… у меня нет со-мнений.
- Я ознакомился с вашими материалами – они очень тщательно отработаны… да и Фёдор Иванович, он посмотрел в сторону моего начальника, вас поддерживает… - Ну, что ж, в таком случае… когда намечаете начать операцию? – посмотрел генерал на моего начальника и на ме-ня.
Этим вопросом генерал, казалось, хотел ещё раз удостовериться, всё ли у нас готово?
- Товарищ генерал, мы начинаем, послезавтра, с утра, с ареста капитана Лисицына и его подручных… затем…
- Не нужно объяснять Владимир Степанович, мне полковник всё доложил.
- Товарищ генерал, я хотел бы попросить у вас помощи…
- Помощи?.. – удивлённо поднял он брови.
- Да, товарищ генерал… помощи со спецназом.
- Ах, это… так мы с Фёдором Ивановичем уже обо всём договорились, будет вам спец-наз.
- Спасибо, товарищ генерал.
- Вы свободны!
Мы с полковником направились к двери…
- Фёдор Иванович, задержитесь, - услышал я голос генерала.
Мой начальник остановился, а я вышел из кабинета.
Глава шестая
Утро начала операции началось спокойно. Казалось, ничего непредвиденного не должно произойти. Группы направились на задание, а я находился у себя в кабинете. Мой выход был вечером, вместе с группой спецназа. Мы должны будем «захватить» мастерские со всем его об-служивающим персоналом, охраной и «рабами». Главное сейчас, чтобы никто не успел преду-предить их. Просто захват мастерских ничего бы нам не дал, нам нужен был наркотик и рабо-тающие там «рабы», иначе терялся весь смысл операции готовящейся моей группой в течение месяца.
Я, всё же волнуясь, ждал результатов действий оперативных групп. Через час, как мы и договаривались, начали поступать первые донесения. Начали, как и было запланировано, одновременно, с ателье и головного офиса. Прямо в офисе задержали Куприянова, спокойно, без сопротивления арестовали Лисицына и его подручных, Милютин был арестован дома, но Серого, которого должны были задержать ещё вчера, не нашли, он пропал и, где его искать, никто не знал. Это был наш первый «прокол» в операции.
Пришлось доложить полковнику. Пришёл тот час, когда появилась необходимость сроч-но принимать меры, но какие? Как говорят в народе - «Знал бы, где упадёшь, соломки бы под-стелил», а я вероятно не подстелил. Нужно было ещё вчера, сразу после наезда на Викторию Моспан самому заняться задержанием Серого, а не надеяться на другие службы.
Но кто знал, кто знал, что он окажется таким прытким. В общем, я стоял виноватей-виноватого, а мой начальник ходил из угла в угол по кабинету.
- Что предлагаешь, Владимир Степанович?
- Что можно предложить в Москве, в городе с многомиллионным населением, где людей, как муравьёв в муравейнике и где есть сотни, тысячи мест, в которых можно спрятаться.
Нельзя игнорировать и такую возможность: Серый, ещё вчера улетел на самолёте; уехал поездом или покинул столицу на попутном транспорте. Хуже всего то, что он мог сообщить, хотя… нет, не мог! Эта мысль только, что мелькнула у меня в голове…
- Товарищ полковник, Серый не мог и не может знать о проведённых арестах. Мы провели их быстро и, во всех точках, куда он может позвонить или прийти, находятся наши люди.
Думаю, с этой стороны нам опасность не грозит, а вот во Всесоюзный розыск его нужно объявить и послать людей в аэропорты, на автовокзалы и на железнодорожные вокзалы, пусть проверят по спискам проданных билетов.
Ещё предлагаю, товарищ полковник, подключить к этому делу транспортную полицию… так, на всякий случай, хотя… думаю, это вряд ли поможет. Уж очень много времени прошло после его исчезновения с места наезда…
- Понятно, майор. – Не хотелось поднимать большую шумиху, но придётся. Пришло вре-мя просить помощи у генерала, одним нам не справится. Только он сможет быстро договорить-ся со смежными структурами… а, вы… подготовьте материал на объявление в розыск Серого, и несите мне на подпись… нужно торопиться.
Я знал, я чувствовал, действительно нужно торопиться и, не теряя времени, сел готовить проект Постановления.
* * *
Примерно минут через двадцать-двадцать пять ко мне в кабинет привели первого из за-держанных – Куприянова. Я начал с него, потому что, тщательно проанализировав записи Анатолия и Вадима, пришёл к выводу – Куприянов, во всей цепочке наркодельцов, самый слабый человек, и он мне многое может рассказать. Жаль, конечно, что я не смогу поговорить с братьями Козловыми, но и Куприянов мне может помочь в расследовании.
Передо мной сидел совершенно не тот человек, которого я видел раньше, до ареста. Прав-да, одет он был всё также элегантно, но лицо было бледным, а в глазах застыл страх и какая-то детская беспомощность. Из его досье я знал, он
