– А встретишь? - Ещё спрашиваешь!
- Много тебе не обещаю, но экстрима тебе хватит. Рыбалки, грибы ягоды, - это по моей части. Всю Биру на лодке пройдём, и не только Биру. Есть и другие речки. И везде остались стоянки гольдов, аборигенов этих мест.
- Ушли и канули в вечность, река на косе замыла их след. – Это наш Гриша Распутин так пишет в своих стихах о гольдах. - А потом: - Все вместилось в какой-то котомке, вместе с историей, и вместе с огнём. Курите и думайте чужие потомки. А мы этой тропинкой, уже никогда не пройдём…….Исчез целый народ.
- Приезжай Фима, мы обязательно там пройдём! – Тот обнял Ивана, своего друга детства. Если сказать, что в его глазах были слёзы. То никто этого не видел. Но и деревья тяжело вздохнули, а это другая материя, уже более тонкого мира. Сейчас они теснее «жмутся» к людям: глубоко понимая их состояние души. Как говорится: и в горе и радости нет лучше друга, чем дерево, хотя и говорить он не может:
- Себя не пожалеет, а человека спасёт: под пулю и под нож станет. Из воды вытащит……и огонь подаст….И станет огнём!
Дома ждал Дмитрий: я уже хотел тебя идти искать, думал, что ты совсем потерялся, поздно уже.
Налили они чай в чашки, но забыли про них. Пошло время отсчёта их встречи, тут не до чая:
- Папа я тебя всегда любил, и буду любить, ты это знаешь. Мне тебя всегда не хватало.
Дима стал совсем маленьким, совсем ещё ребёнок, и такое ведь бывает, а слёзы сами текут по щекам.
Утром Иван наварил сыну борща, со всеми приправами. Напёк блинов. А тут и Ольга звонит: выходи мне навстречу. – Прости Дима, что не смог покормить тебя. За всё, что не додал тебе. Своей души: мы тебе не додали.
Ольга с Итайчиком в коляске двигалась навстречу дедушке. Внук уже давно заметил своего любимого дедушку. Он уже привык к нему. Недаром мама ему всегда говорила: приедет к тебе дедушка, всё, как у людей у тебя будет. А то одни бабушки: скучно с ними. И это правда.
Итай уже на руках у дедушки и они двигаются по магазинам, их тут очень много. И вот раздел рыбы. Есть тут представители моря, а есть и пресноводная рыба. Но это что такое? Иван никогда не видел нежно розовой рыбы. А та на него глаза пучит. И что-то там в этих «пучках», есть знакомое. Да это же карась! А тот ему хвостиком машет: я и такого цвета бываю: «адью Ваня! - Скажешь дома, так не поверят Дальневосточники, хоть в аквариум такую рыбу запускай. Уж больно она нежная.
Наш карась весь золотом сияет. Как жар горит его чешуя. Это сказочный богатырь в дозоре, в своих дорогих доспехах. Как-никак, а царю служит. А мы в его владения вторглись. В Израиле всё по-другому, тут и Владыка Морской. И порядки другие.
Уже изтосковался Иван Петров по своим лесам и болотам, по быстрым речкам. И по друзьям скучает, и по дому. Даже Татьяна приснилась, та слезами умывается: так я по тебе соскучилась Ванечка!
Конечно, она это хитрит, даже во сне старается. Но всё же до души достало Ивана. Хотя знает он, что её плакать и танк не заставит, не то, что человек. А Ваня он простофиля, ему всех жалко. Вот и сейчас её жалко стало. Но он гонит эту мысль прочь, как наваждение. Даже фигуру из трёх пальцев сложил в кармане. Он должен устоять, устоять, и ещё раз устоять, на её чары не реагировать. Это установка такая…..
Купили последние подарки, и домой к Ольге покатили. А там Альфа его целует, она тоже «папу» узнала, и рада ему чрезмерно.
– Вот собака никогда тебя не обманет, – думает так Иван. – А ей ещё и хвост обрубили. За что?
- Нашим бы женам так, да ещё, собачье воспитание. Может тогда толк и был бы в семьях. А то всё время «гавчут» на нас», страха не ведают».
Начали с Олёй упаковывать чемодан, да всё на весах взвешивать. Пользуются тем, что Итайчик лёг отдыхать. С ним это точно, такие номера не прошли бы. Он здесь хозяин: распакуй, покажи, и так далее.
- Правда папа, что я у тебя самая красивая и хорошая? - это Оля дразнится, скучно ей. Хотя и это не совсем так. Тут всё завуалировано. Ей тоже не радостно сегодня, но она умеет держаться. Хочет, что бы отец сам сказал правду. Тогда всё это будет законно!
- Конечно! Кто бы сомневался? Ты моя ягодка!
А тут и Саша звонит: прости папа, что не смогу сегодня проводить тебя, так сложились мои обстоятельства. Я тебя сильно люблю, и всегда скучаю по тебе. Тебя Оля и Таня проводят. Час ночи будет, а они на машинах. Мы уже всё здесь решили.
Похоже, что Саша слезинки на глазах вытирает. И у Ивана комок в горле образовался: взрослые дети. Милые детки! - Не надо вам плакать сегодня, может ещё, и приеду к вам. Буду денежки копить….
Для Ивана аэропорт это большой город, и ему он кажется бесконечным. Тут своя идёт, ему малопонятная жизнь, под гул летящих самолётов. Решили, что Итайчик останется с папой в машине. А Оля пойдёт провожать отца дальше. Офир обнялся с Иваном, тот поцеловал зятя: спасибо тебе сынок. Ты очень много для меня сделал. Живите дружно и счастливо, я рад за вас. Приезжайте домой в гости, наш Биробиджан. Поцеловал Итайчика: расти большой, и будь здоровенький. Дедушка рад за тебя. А тот спит, он уже путешествует во времени, раньше своего дедушки. И тут маленький герой своего дедушку опередил.
Уже проходили регистрацию, когда подъехала Татьяна. Она запыхалась, так торопилась.
- Аси остался в машине с маленькой Офир. Та спит сил набирается. А Итайчик стал капризничать. Так, что Оля иди к машине. А я с папой побуду, и провожу его. Можете и домой ехать, что бы время не терять.
Ольга не плачет. Но вид у неё растерянный. Уже почти ушла, но затем вернулась, и опустила в карман Ивану тридцать шекелей: так надо папа! У меня примета такая: ты ещё приедешь. Теперь она уже почти побежала. - Не надо оборачиваться доченька. И она не оборачивается.
- Чей чемодан? Кто собирал? Кто рядом был? И так далее. Татьяна всё переводит отцу. Она умница. Сколько она натерпелась в жизни, один Господь Бог знает. Теперь она выучилась. У Ивана нет слов, что бы выказать свои чувства. Не было у неё помощи – никакой!
- Папа держись, я понимаю тебя. Спасибо, что приехал. Целует отца: у тебя сектор на билете указан, иди по указателю. Не надо тебе оборачиваться. - Жарко ему душа горит. А мысль:
- Дома уже снег: горсть бы снегу сейчас в руки. Тогда и он в чувство придёт, но до этого ещё очень далеко. И, тем не менее, мысль обгоняет часовое время, торопится домой: домой, домой!
И вот он уже перед дверью своей квартиры. Дверь открывает его Татьяна. Она растеряна, и не знает, как себя поведёт Иван. Ожидание, как вечность. Тут всё, как в анекдоте:
- Самолёт с Чапаевым летел в Биробиджан, но ошибся пилот, и самолет сел на той стороне Амура, то есть в Китае. Чапаев этого не знает, выходит из самолёта, и ничего не понимает. Что за толпа людей его встречает……. Но нельзя комдиву терять бодрость духа. И он им совсем по-панибратски говорит: «землячки, что глазки прищурили. Или Чапаева не узнаёте?...
Так и Иван: «что глазки прищурила, Танечка! Или своего Чапаева не узнаёшь…..
- Родной ты мой землячок… Я за тебя так переживала!
- Да что за меня переживать глупенькая, ты ведь анекдот про студента знаешь:
- Захотели людоеды из студента суп сварить. Закинули его в котёл с водой и варят. Пока его усердно варили, тот всю картошку там съел. Поплескался вволю, вместо баньки. И рыбкой……. как «сиганул» из котла, и ходу. Только его и видели. Воду тоже вылили…..
- Ты не знаешь Танечка, как того студента звали?
- Догадываюсь……
15 марта 2015 г
