вояку месье Берсинье. Какие у него были роскошные черные усы! А шпага! В полтора раза длиннее, чем у других! Да, месье Берсинье был солдатом, но сражения не ожесточили его сердце. Он был солдатом, а не бандитом! Он никогда не грабил в покоренных городах, брал лишь бесхозное добро, а половину своего крохотного жалованья, которое и выплачивалось-то кое-как, мог запросто отдать первой встречной бедной женщине с ребенком на руках... Потом он был начальником городской стражи, но недолго. Слишком часто у него «сбегали» из долговой тюрьмы бедняки... И никогда он не ударил ее, он даже голос повысил всего раза два или три.... Она всегда хотела дочку, но родился Арман. Больше у них детей не было. Ну что ж, спасибо Богу и за это. Но мечта о дочке не оставляла ее...
- Мама, мама, суп остынет! А потом Клео обещала мне попозировать для своего портрета...
- Ах, да. Что-то я совсем задумалась. Извините меня, дети. Конечно, давайте поскорее есть суп, пока он горячий. Или вам некогда? Ну тогда бегите...
Стоит ли говорить, что портрет Клео так и остался незаконченным.
