Что ж, замечательно. - кривовато улыбнулся тот. - Позволите взглянуть?
- Да, конечно, - Алина немного отошла от мольберта, - Только лучше пока его не трогать. Краски будут сохнуть дня два.
- Знаете, всё-таки поражаюсь вашему таланту, - внимательно осмотрев рисунок, произнёс герцог, - Я не большой ценитель искусства, но... восхищён. Надеюсь, дражайшие предки не сильно обидятся тому, что у меня самый правдоподобный и искусный портрет в семейной галерее.
Девушка польщёно улыбнулась.
- Что ж... наверное, мне пора? - Тихо добавила она, когда молчать было уже неприлично. Голос едва слышно дрогнул, - Приятно было поработать с вами, ваша светлость...
- Постойте, мисс Хайлан. Я хотел поговорить с вами ещё кое о чём, - остановил её герцог, - Видите ли, моя дочь, Лили, очень любит рисовать. Недавно она просила меня нанять ей учителя, и, видимо, вы полюбились ей - уж не знаю, когда вы встретились, но она хотела видеть вас в этой роли.
Алина мысленно хлопнула себя по лбу.
"Блин, ну как же я забыла?.. Память девичья..."
- Да, милорд, я видела вашу девочку. Она чудесная, - искренне улыбнулась художница, - С радостью позанимаюсь с ней.
- Какая оплата вас устроит?
- Десять золотых в месяц достаточно, - подумав, ответила Алина.
- Пять золотых?.. Смешная сумма. Давайте хотя бы пятьдесят.
- Двадцать. Занятия каждый день? - Поинтересовалась девушка.
- Да, приходите к полудню. Обсудите расписание ваших занятий с остальными учителями.
- Договорились, милорд.
- Кстати, сегодня во дворце его величества будет пир в честь двадцатилетия победы. На такие всегда приходят парами. Будете моей дамой на этот вечер?
"Да! Да! Да!!" - Мысленно ликовала Алина. Вслух лишь скромно сказала:
- С удовольствием.
ГЛАВА 6. Глаза не стрелы, а сердце насквозь разят
Два месяца спустя.
Дни текли размеренно и предсказуемо. На улице постепенно холодало, приходилось одеваться теплее. Но в России-матушке осень была намного холоднее, поэтому царящую на улице погоду Алина считала довольно приятной.
Всё это время она, как прежде, работала с заказами (в том числе с портретом его величества)и параллельно занималась с Лили. Та оказалась усидчивой и любознательной, а главное глазки у неё горели как звёздочки, когда она рисовала. Помимо занятий они проводили немало времени вместе: гуляли по саду, а изредка и по городу. Девочка очень полюбилась Алине: весёлая, милая, подвижная, она приносила с собой хорошее настроение везде, куда бы ни шла.
После того памятного пира в королевском замке, где, как в сказках, вина лились рекой и развлекали гостей шуты (и где на покрасовалась-таки в своём любимом золотом платье) с лордом Айраном Алина виделась реже, в саду или в особняке. Иногда он, как раньше, приглашал её на ужин.
Девушка понимала, что всё больше привязывается к этому красивому месту, к Лили и Освальду, добродушным слугам, грамотным коллегам, и ничего не могла с собой поделать. Это было сильнее её.
По утрам всё чаще находила рядом с собою любимые цветы - алые розы, но на вопрос, кто их прислал, Эмили молчала, как партизан на допросе.
Алине нередко присылали подарки и цветы её ухажёры и поклонники, но такие красивые букеты, да ещё и с завидной регулярностью...
- Тут и гадать нечего, - многозначительно улыбалась Роксана, - Очаровала одного из самых завидных женихов Эардана. Не стыдно?
Стыдно Алине не было хотя бы потому, что она не была до конца уверена в правоте подруги. Но верить хотелось, очень... так по-юношески сильно, словно ей и в самом деле чуть больше двадцати.
...
Тёплый осенний денёк пестрел красками. Ветер гнал стадо белых пышных облаков по бескрайнему ярко-голубому небу, мерно кружились и опадали листья, словно чудный разноцветный дождь, а по огромному саду эхом разносился звонкий детский смех.
Крепко вцепившись в поручни, качалась на качелях, разгоняемых Алиной, маленькая Лилиан. Платьице и растрёпанные волосы её развевались на ветру, а сама девочка довольно жмурилась, как напившийся молочка котёнок.
Художница легко улыбалась. Ей казалось, что она вернулась в детство, когда старшая сестра вот так же раскачивала качели, а она, Алина, звонко хохотала, подставив лицо солнцу.
На всё на это недовольно поглядывала одна из нянь. Она недолюбливала Алину, не хотела, чтобы она проводила с девочкой времени больше положенного, но его светлость позволил, и тут уж ничего не поделаешь.
- Госпожа художница, - вдруг словно из ниоткуда появилась какая-то девушка в чепце. – Вам письмо.
- От кого?
- Не знаю. – Пожала плечами девушка.
- Хорошо, спасибо, - кивнув, Алина быстро развернула письмо.
«Привет. Недавно подхватила какую-то болезнь, надеюсь, просто простуда. Встать не могу, всё тело горит. Проблема в том, что завтра мне выступать на большом пиру, это важный для меня день. А я двигаться-то не в состоянии, не то, что танцевать. Слава богам, один целитель приютил меня, обещал помочь. Очень прошу тебя о помощи. Честно, не знаю, к кому ещё обратиться. Если откажусь – потеряю работу, а ты знаешь, как я её люблю. Пришлю к тебе сегодня ребят-музыкантов. Если поможешь – буду век должна.
Роксана».
Сглотнув, Алина сжала письмо в руке.
«Рокси заболела?! Господи, у них же даже лекарств в Средневековье не было… И почему даже адреса не указала? Я хоть навестила бы её, принесла что-нибудь. Стоп, выступать за неё?? Завтра???»
- Вот чёрт!!!
...
Утра Алина ждала, как казни.
«Приходится идти на жертвы» - с грустью вздохнула она, глядя на приглашение от герцога.
Он предлагал ей снова составить ему пару на каком-то пиру, и отказываться Алине совершенно не хотелось. Однако и подводить подругу тоже. Уверенной в своём решении она отнюдь не была, хоть герцог и не настаивал.
Никто, конечно, не заставлял её идти и выполнять просьбу Роксаны, но художница слишком ценила людей, к которым привязывалась, чтобы просто проигнорировать. Она знала, что ей же будет легче пойти, станцевать и забыть, чем замучаться потом с собственной совестью.
«Я буду в парандже. Ростом и цветом волос мы с Рокси одинаковые, меня никто не узнает, - мысленно успокаивала себя художница, - Поздно уже идти на попятную: раз решила – вперёд. Да и должен же этот крутой костюмчик хоть раз увидеть свет!»
Помогало не слишком, но тёплый целебный чай, долгая ванна и ароматные притирания заметно успокоили. Душа мечется, а руки делают: к тому моменту, когда в дверь спальни ненавязчиво постучали, Алина была готова.
Лёгкие зелёные тени и «стрелки» подчёркивали насурьмленные, по-кошачьи яркие изумрудные глаза, пылающие озорным, ведьминским фосфорическим огнём, брови аккуратно подведены, лицо напудрено. Приятный к телу изумительно красивый восточный костюм и украшения превращали её, обычную девушку, в языческую богиню. Тонкие браслеты мягко звенели на запястьях при каждом движении, юбка пеной морской обвила ноги, а бриллианты, камешки и вышивка на костюме поблёскивали даже в холодном дневном свете.
«Ну что ж, вперёд. Нас ждут великие дела…» - судорожно вздохнула девушка.
- Войдите.
Эмили оповестила о приходе музыкантов из той же труппы, что и Роксана. Алина хорошо знала их: они, само собой, часто бывали на их занятиях. Первое время ей было неуютно танцевать в присутствии мужчин, но наставница научила её не волноваться из-за этого.
«Танец, при правильной подаче – изумительное таинство, искусство, - говорила танцовщица, - Ты ведь не стесняешься, когда рассматривают твои картины, восхищаются ими? Напротив, тебе приятно. Это осознание собственного таланта. Так и здесь: поверь мне, разница не большая. Всё дело в твоём отношении».
Сев в карету, Алина вспомнила эти слова и окончательно успокоилась. Настолько, насколько это возможно в данном случае.
«И где же будет этот пир?» - Размышляла девушка, наблюдая за городом.
Музыканты на этот вопрос ответили довольно размыто: в загородном родовом замке у некоего лорда, отмечающего своё день рождения.
Спустя час они покинули границы Тарисхона.
…
Замок, к которому они подъехали спустя ещё какое-то время, впечатлял: огромный, величественный, он походил на королевскую резиденцию и мало чем уступал в роскоши королевскому дворцу. Алина практически прилипла к окну, восторженно разглядывая это чудо ещё издалека, а уж приблизившись – боялась вздохнуть лишний раз, чтобы не нарушить очарование момента.
Аккуратные, ухоженные и довольно богато одетые слуги сновали туда-сюда с подносами и стопками. Алину и её сопровождающих поместили в удобную импровизированную гримёрку, где отдыхали и готовились к своим выступлениям шуты и певцы.
Сидя на табуретке напротив
