которого роем сновали туда-сюда деловитые слуги, и очутилась на заднем дворе, где был разбит большой и невероятно красивый сад...
Теперь Алина шла, едва дыша, стараясь запомнить каждую детальку, чтобы потом запечатлеть увиденное на холсте: такой красоты, от которой буквально дух захватывало, Алина ещё не видела. Подобное, разве что, в Версале или в Зимнем дворце...
От восхищённого созерцания её оторвал лязг ударяющихся друг о друга мечей и мужские голоса.
- Подождите здесь немного. - Негромко произнёс слуга, оставив Алину у стриженных кустов, коими была окружена своего рода поляна, где упражнялись двое мужчин.
Разгорячённые битвой, они кружили вокруг друг друга и наносили удары с невероятной быстротой и силой, при этом умудряясь не ранить друг друга. Оба обнажены по пояс и вспотели, оба показались художнице смутно знакомыми. Слуга же застыл чуть поодаль, сложив перед собою руки и явно не решаясь (или побаиваясь) как-то более конкретно обозначить своё появление.
"О... это же наш король! - Удивлённо выгнула брови Алина, узнав кучерявого, - А второй, интересно, кто?"
Перед глазами быстро пронеслась памятная первая встреча с его величеством, и если бы не это, то она вряд ли бы узнала в его противнике того, кто дал ей "компенсацию за моральный ущерб", благодаря которой она начала свой путь к цели.
Застыв за кустами с нелепо приоткрытым ртом, Алина удивлённо вглядывалась в черты высокого брюнета. Несмотря на то, что помнила она его плохо, не могла не заметить, что он сильно изменился.
"Отнюдь не в худшую сторону, - отметила про себя, как заметившая сметанку кошка, - Так, стоп... о чём это я..."
- Прошу, пройдёмте, - наконец оповестил вновь оказавшийся рядом слуга.
Между тем тренировочный бой уже был окончен, и оба "дуэлянта", одев лёгкие рубашки, о чём-то переговаривались, расположившись в беседке у фонтана.
- Здравствуйте, - выполнив безукоризненный реверанс (училась этому долго), поприветствовала она мужчин.
- Здравствуйте, мисс Хайлан, - кивнул брюнет, окинув её цепким взглядом иссиня-чёрных глаз, - Если его величество не сообщил вам, я - лорд Айран. Хочу заказать у вас портрет в семейную галерею.
Алина непроизвольно прикусила губу, чтобы от удивления не выглядеть нелепо.
О, она немало слышала о лорде Освальде Айране, герцоге Хагарском. Популярной в народе личностью он не был, простые люди знали о нём мало. А вот знать (с ними ей больше всего приходилось общаться) - наоборот. Правда, большая часть сей информации - слухи и домыслы, но их было довольно много и рассказывались они чуть ли не шепотом, что сгущало ореол таинственности для одной не в меру любопытной художницы. Ей очень хотелось узнать, что же это за серый кардинал такой, и вот - мечты сбываются. Любуйся, сколько хочешь.
- Почему же тогда письмо было от его величества? - Наконец, отмерла девушка.
- Я тоже хочу чуть позже заказать у вас портрет, дабы послать невесте, - подал голос блондин, - Разумеется, если я высоко оценю этот.
Герцогу определённо не нравилась роль подопытного кролика, но виду не подал.
- Как прикажете, ваше величество, - улыбнувшись, присела в книксене девушка.
Два заказа за день, да ещё и от самых высокопоставленных лиц королевства! Определённо, это стоит отметить.
- Триста тысяч золотых в качестве оплаты вас устроит? - Поинтересовался он, и, дождавшись ошеломлённого кивка, продолжил: - Тогда подождите, пожалуйста, в особняке. Мне нужно выпр... дождаться, когда его величество изволит уехать.
Усмехнувшись, Алина кивнула. Ну надо же! Триста тысяч золотых!! Это же половина стоимости её особняка!
Потом, вспомнив кое-что, обернулась.
- Ваша светлость... Разрешите я лучше, с вашего позволения, немного поброжу по саду, пока вы заняты? - Поинтересовалась художница, - Очень уж он мне понравился. Красивее в жизни не видела! Хочу нарисовать его.
- Что ж, как пожелаете, - довольно улыбнулся герцог, - Возьмите с собой Бертрана. Он проводит вас сюда, как закончите.
- Благодарю, - Алина снова выполнила торопливый книксен и упорхнула, как бабочка.
...
Идеал - весьма размытое понятие. Смысл один, но восприятие у всех разное. Да и есть ли он, идеал? Ведь всё в этой жизни несовершенно. Однако теперь, оглядываясь по сторонам, Алина была готова поспорить с этим утверждением.
Ещё с детства она любила наблюдать за природой: любовалась парками, лесами, небом, озером, даже газонами в городе. Заполучив телефон с камерой, фотографировала особо понравившиеся места, чтобы потом запечатлеть их на бумаге. Природа казалась ей живым существом - трепетным, нежным, невыразимо прекрасным и страшным в своём гневе. Она любила её так, как только вообще можно любить то, у чего нет единого образа, запаха, формы. Взамен природа дарила ей вдохновение и умение наслаждаться мелочами, коих многие, быть может, вовсе бы не заметили.
И теперь, прогуливаясь по саду своей мечты, она не знала, чему в первую очередь уделить внимание.
"Эдем существует! Господи, я в раю! - Восхищалась девушка, вдыхая запахи цветов, - И как меня только сюда пустили с таким количеством грешков?.."
Мощёные мелкими камнями дорожки извивались причудливыми рисунками, своеобразно выстриженные кусты складывались в разные силуэты - людей, дельфинов, различных сказочных существ. Пышно, яркими пятнами усеивая землю, цвели пахучие цветы, и такого разнообразия цвета Алина в жизни своей не видела. Тысячи оттенков смешивались здесь, образуя невероятный спектр, а скульптуры, фонтаны, фруктовые деревья, беседки, даже крошечный искусственный прудик с лилиями - всё это было выполнено с таким мастерством и фантазией, что дух захватывало.
Сад занимал довольно большую площадь, и Алина минут двадцать бегала туда-сюда, пока, наконец, не выбрала особенно полюбившееся ей местечко, скрытое пышной листвою ив. Там был маленький, звонко журчащий белый перламутровый фонтан и два больших куста роз - алых, как кровь, и чёрных, как ночь. Небо в тот момент было безоблачным, глубинно-синим к низу, а выше светло-голубым, что делало его похожим на море.
Время привычно замедлило свой ход вокруг неё, и, достав всё необходимое, усевшись прямо в траву, она просто выпала из реальности.
...Когда этюд, размером с обычный альбомный лист, был, наконец, закончен, Алина лениво потянулась, разминая затёкшее тело, и огляделась.
Неподалёку, удобно расположившись в траве, спал сном младенца Бертран, из чего художница сделала вывод, что просидели они здесь довольно долго.
Стало немного неловко.
Сложив кисточки, вылив воду, подхватив сумку и работу, Алина аккуратно разбудила слугу, который, недовольно что-то пробурчав, повёл-таки её обратно.
Герцог обнаружился всё в той же беседке с испачканными чернилами руками и кипой перевязанных бумаг, лежащих на столике рядом. Сосредоточенный и мрачный, он как-то не вписывался в сверкающий всеми красками сад.
- Простите, что так задержалась, ваша светлость, - смущённо пробормотала Алина, - Меня нельзя было туда отпускать, сад у вас восхитительный.
- Ничего, вы как раз вовремя, - откуда-то достав платок и вытерев руки, ответил он, и, кивнув на холст, что девушка бережно несла, словно сокровище, поинтересовался: - Можно взглянуть?
- Да, конечно, - кивнула Алина, - Только осторожно, не запачкайтесь. Краски ещё долго будут сохнуть.
Придирчиво осмотрев яркий, лёгкий летний пейзаж, лорд довольно ухмыльнулся.
- Я тоже люблю это место. У вас неплохо получилось. Впрочем, глупо было, наверное, ожидать иного от известной художницы. Где вам будет угодно приступить к работе?
- Не здесь, не в саду. Лучше где-нибудь в особняке. - Подумав, ответила девушка, внимательно разглядывая герцога, - Может, на фоне камина, или какой-нибудь тёмной ткани.
- Как вам будет угодно. - Согласился тот.
...
Огонь в очаге ещё не пылал - дневной свет вовсю резвился в богатой уютной гостиной, да и день выдался очень тёплым. Герцог в расслабленной позе сидел между камином и большой картиной, на изящном красно-золотом стуле с высокой спинкой, чуть склонившись вперёд, одной рукой опираясь на подлокотник, а второй, вытянутой - на явно дорогую трость из светлого дерева. Алина изобразила его в чёрном бархатном камзоле, расшитом серебряной нитью по воротнику, с пышными кружевными манжетами и серебряными пуговицами. Чёрные, как вороново крыло волосы по плечи длиной собраны, лёгкая, едва заметная ухмылка наложила печать ироничности на правильные черты, а иссиня-чёрных глазах танцевали черти и стальные блики. От всей его фигуры веяло задумчивостью, спокойной силой, что и старалась передать Алина. Впрочем, портрет задумывался большой, и работа предстояла долгая.
Отчаянно скучая по карандашу, ластику и человеческой речи в этой гробовой тишине, художница таки решила нарушить её.
- Вы не против разговора, ваша светлость? Молчание угнетает.
- Если это не будет походить на допрос охотницы за сплетнями, то вовсе нет, - ответил герцог, словно очнувшись от оцепенения, - Хотелось бы узнать, откуда вы. Насколько мне известно, не из Тарисхона.
- Да, вы правы, - недовольно нахмурилась девушка, пытаясь стереть пальцем лишнюю линию, - Я из Ириса. Небольшой провинциальный городок в трёх днях пути от столицы.
- К какому же сословию вы принадлежите? -
