безвременному лишению рассудка. Но голос незнакомца, на сей раз ещё более громкий, так как ему приходилось перекрикивать какой-то шум, донёсся именно из телефонной трубки.
Нет, не здесь… места, в котором он находится, нет ни здесь, ни в целом городе… и всё же оно близко. Внутренним взором он увидел высокого, широкого в плечах человека в офицерском мундире. Он разговаривает с ним по такому же старинному аппарату, стоя посреди поля, на котором совершаются какие-то жуткие действия. Его представление точно ожило. Что это за действия? Война?.. Нет, нечто иное… люди или некие человекоподобные, голые существа истязают самих себя! И его затягивает… всё та же неведомая сила затягивает его в эту картину.
Из трубки донеслось яростное дыхание (и вот-вот раздастся приказ!)
- Прошу вас, оставьте меня в покое, я не понимаю, что всё это значит, умоляю, прошу…
Странно (впрочем, не менее ужасно), что в ответ на это раздался восторженный возглас:
- О, не отчаивайтесь так, друг мой! Взгляните, какая чудесная сегодня ночь! Вы можете пропустить чудеса!
Далее из уст незнакомца зазвучали философские цитаты, стихи, куплеты из неизвестных, должно быть, каких-то старинных песен. Он пел разными голосами, и при этом аккомпанировал себе, хлопая в ладоши. И всё это лишь изнуряло рассудок склонившегося над телефонным аппаратом единственного слушателя.
- Как вам моё шоу, мистер?! Вам нравится, как я пою? У меня превосходные вокальные данные…
- Пожалуйста, сэр... я больше не в силах, я не понимаю, что происходит, мне кажется… что этого просто не может быть…
Возникло ощущение, что мир перевернулся… и как будто только одному из них было в нём место, тому, кто сильнее…
- Мне плохо. Если вы не оставите меня в покое, я, чувствую, этого не вынесу…
- Как только истечёт последняя минута отведённого вам жизненного срока, заходите! Право, буду вам весьма рад!.. Кстати, не угодно ли прослушать ещё одну мою песню? Как вы к этому?
И тут он умер. Сердечный приступ (о возможности которого он стал чаще думать в последнее время). Сознание онемело, бездыханное тело, словно мешок, рухнуло на пол. Всё закончилось.
Телефонная трубка, похожая на живое, только неподвижное существо, лежала на полу, издавая короткие гудки. Казалось, будто она таит в себе некую историю…
Он умер. И обстановка полностью изменилась…
Он почти забыл, что было раньше. Комната… телефон… звонки от незнакомца. Зато он сам, его жизнь, его прошлое… как будто этого и не было. Бессловесный, неузнаваемый призрак – и он, и всё, что с ним связано.
- Ответьте, друг мой, вы соскучились по чудесам? – произнёс голос. – Я был бы вам очень признателен, если бы вы подробно рассказали о себе.
Он не имел ни малейшего представления о том, где находится, но это нисколько не беспокоило его. Перед ним было просторное, вероятно, не совсем обычное помещение, красочное (преобладали царственные тёмные тона), меблированное в старинном духе, с большим стрельчатым окном, полное разнообразных старых вещей (точно бутафорная комната в театре), некоторые из которых могли быть ему знакомы. При виде всего этого в нём родилась мысль: «Кто я?»
- Да, кто вы? – одновременно полюбопытствовал мрачный силуэт, высокий чёрный прямоугольник, сидящий в левом от него углу комнаты. – Начните именно с этого…
Сказав, незнакомец встал и подошёл к окну. Его внешность… тёмный плащ, на голове чёрный цилиндр… лицо широкое, глаза большие и блестящие, и выражают как будто тоску. Казалось, всё, что может быть в человеке, содержали в себе его странные черты.
- Я… похоже, начинаю вспоминать. А вы… значит вы и есть дьявол?
- И кто же он по-вашему?
- Тот, кто внушает людям множество желаний, за которые... за которые им приходиться потом расплачиваться… угрызениями совести, страданиями.
За окном тем временем (уже который день) не стихал дождь. Но сейчас он звучал не так, как раньше – его капли били по стёклам, возбуждая мысль. Человек в плаще смотрел в глубокую ночь и думал. «Его мысли, фантазии мало кто может понять, - вдруг пришло ему на ум, - и поэтому в мире, где он живёт, он совершенно одинок».
- Но единственное, чего бы я пожелал: чтобы этот нескончаемый дождь превратился в снег.
И последние слова незнакомца плавно перевели сон в реальность.
Он вернулся. Вернулась вся его жизнь. Первое, что он сделал – встал и подошёл к окну. Было ещё темно. Летел мокрый снег, завывал ветер. На этом самом месте только что стоял незнакомец. «Мне приснился сон, в котором я видел себя дьяволом…» И другая мысль: «Где-то это есть...»
16. в пасти змиев https://fabulae.ru/prose_b.php?id=106920
Василий Петренко https://fabulae.ru/autors_b.php?id=10421
Арена цирка. Питон, укротитель и его ассистент.
Укротитель вставляет свою голову в пасть питона.
Почувствовав неладное, спрашивает ассистента:
-Какие глаза у змеи?
--Красные.-отвечает ассистент.
–Платоша, женись на моей Кате!
Она хорошая же-енщина!.
Последнее что смог расслышать ассистент.
Питон сомкнул челюсти.
Вздувшийся пищевод питона обозначил дальнейший путь дрессировщика.
……С галёрки, сквозь наступившее безмолвие, вырыгнули:
Браыкво! Праашу паыквторить!
17. Призрак молодости за хвост не поймаешь https://fabulae.ru/prose_b.php?id=73635
Элеонора Тарлыкова – Шестак - https://fabulae.ru/autors_b.php?id=2008
Ресторан «Яръ» жил своей обычной вечерней жизнью, шикарные наряды, вышколиные официанты. Запах дорого парфюма перемешивался с дурманящим запахом не менее дорогих блюд.
За столиком в глубине зала сидела вполне обычная для этого места пара. Дама неопределенного возраста с утиными губками, полными щечками и узкими глазами от постоянных подтяжек. Но руки и шея говорили о том, что их обладательница женщина далеко не первой и даже не второй молодости.
Она крутила в руках бокал с красным вином и смотрела на сидящего напротив молодого мужчину в узких брючках, обтягивающей футболочке и с бородой. Но, несмотря на эту самую бороду, он жеманничал, как девица и строил глазки.
-Лиличка, лапочка, ты сегодня красива как никогда! – пропел он соловьем и погладил ее руку с массивным перстнем, она лишь криво улыбнулась в ответ.
-Солнышко, а представляешь, какой чудесный сон мне сегодня приснился! - не унимался ее визави, - будто я катаю тебя на роллс-ройсе Фантом!
-А что, ренджровер тебе уже надоел? – наконец - то отхлебнув вина, спросила Лилия.
-Ну, я думаю, что тебе больше подошел бы Фантом, он такой же, как и ты элегантный!
Женщина почти не слушала то, что ей расписывал гламурный красавчик, вся эта лесть давно уже на нее не действовала. Ей вдруг вспомнился предшественник бородача, тот был совсем другим, никогда ничего не выклянчивал, подарки принимал с достоинством, и ее оставил красиво.
-А еще, я думаю, что помимо песен, мне бы не мешала роль в кино…, - вдруг донесся до ее сознания его писклявый голосок.
Лиля качнула головой, а сама подумала: «Роль клоуна тебе бы подошла. Думает, раз бороду отпустил, то и мужиком может считаться».
Но тут она заметила долгий взгляд невысокой рыжей официантки, смотревший на нее с презрением. От этого взгляда женщине стало не по себе. Она вновь отхлебнула вина.
Да! Она имеет полное право тут сидеть вместе с этим альфонсом, имеет право сверкать золотом и бриллиантами…
А «ее мальчик» вдруг засуетился.
-Эдик, что такое?
-Лиличка, я сейчас вернусь, - и, ничего не объясняя, он нервной походкой отправился через зал.
На душе стало совсем грустно и пусто. Вечер был потерян, как и многие другие в ее жизни. Лиля решила тоже сходить попудрить носик.
Стоя перед зеркалом и поправляя макияж, она вдруг услышала неясные голоса, доносившиеся из-за двери в подсобку, и один ей показался знакомым.
Чтобы каблуки не стучали по мраморной плитке, Лиля сняла туфли и на цыпочках подошла поближе.
До боли знакомый мужской голос говорил:
-Светик, солнышко, ну, чего ты дуешься? Так надо, ведь без связей себе дорогу не пробьешь. Как только запишу еще пару песен и снимусь у крутого режиссера, дальше все попрет.
-Я устала, Сережа…- всхлипнул в ответ женский голос, - мне тошно смотреть, как ты крутишься перед этой размалеванной старухой. Разве тебе не противны ее силиконовые прелести? Просила же, чтобы ты сюда с ней не приходил…
-Она сама выбрала ресторан, - оправдывался красавчик, - что я мог поделать? Не сердись, ты же знаешь, что я люблю только тебя, а она наш билет в светлое будущее. Я когда к ней прикасаюсь, о тебе думаю, тебя перед глазами представляю…
Лиля была готова поклясться, что это голос Эдика, но женщина назвала его Сережей. Она уже хотела было вернуться к столику, как вспомнила взгляд рыжей официантки.
«Открою дверь и проверю, чтобы в догадках не теряться. Если не он, то уйду со спокойной душой»
С этими мыслями она распахнула дверь подсобки, за которой Эдик сладко целовал рыжую официантку.
-Тааак, - протянула Лиля, - Эдик или Сережа? Да без разницы! Ты свой билет потерял! Можешь поезду ручкой помахать.
И она, подхватив туфли, собралась уйти, как услышала в спину слова альфонса:
-Провались, кошка драная, ты скоро даже с бабками никому не нужна будешь, а я талант!
Лиля плавно развернулась:
-Талант говоришь? – и со всего размаху нанесла обидчику удар между глаз.
Официантка взвизгнула: «Сережа!» и сорвала с себя передник, чтобы унять кровь, фонтаном брызнувшую из носа.
А мадам спокойно осмотрела перстень, не повредился ли камень и пробормотала: «А руки-то помнят». Этому удару ее научил старший брат, когда она девочкой-подростком работала с ним в видеосалоне, а потом на рынке.
-Дрянь… Сволочь… - цедил ее обидчик, прижимая к разбитому носу белый фартук и даже не пытаясь подняться на ноги, - Мумия силиконовая, только и есть, что бабло…
Она только вопросительно подняла бровь:
-Все сказал? А теперь послушай меня, мальчик, перед тобой теперь не откроется ни одна дверь. А если ты реально веришь, что твое блеяние без аранжировки можно назвать голосом, то ты себе льстишь.
У двери она еще раз обернулась:
-Да, чуть не забыла, чтобы ренджровер завтра стоял под моими окнами, ключи Павлику отдашь, - и спокойно вернулась в зал.
Заливать обиды и неудачи вином было не в ее стиле, вместо коньяка или виски Лиля предпочитала кофе по-турецки, она взбадривало и не туманило мозг.
Вот и сейчас, еще одна чашка дымилась на туалетном столике, а она слой за слоем снимала с себя макияж, который уже давно больше напоминал сценический грим.
Наконец из безжалостного зеркала на нее взглянуло ОНО. Женщина подняла глаза на фотографию в рамке, где стояла рядом с сыном, когда тот получил свой Оксфордский диплом и ничего общего не нашла между своим лицом на фото и отражением в зеркале.
В уголках глаз появились слезы, но она даже и не думала их вытирать. Тот мальчик прав, она превратилась в
