на стол коралловый браслет в очень красивой золотой огранке. Кораллы были крупными, и золота вокруг каждой бусины было более чем достаточно. Форма огранки была необычной – каждую бусину держал в пасти другой зверь. Всего бусин было 12.
- Красотища какая… Тяжёлая… Камень красный, а морды, смотри, как живые… Есть тут у меня один ювелир. Забегу к нему на днях. Ты как, доверяешь мне этот браслетик или…?
- Или…
- Понимаю. Ладно… По рукам… Жди звонка…
***
- Прослушайте сводку вечерних новостей:
Сегодня в районе 12-ти часов в городском парке обнаружен труп неизвестного мужчины, предположительно 25 – 30 лет. По предварительному заключению, он был задушен. При нём найдены старая коробка из под леденцов и сумка с мягкой игрушкой в форме собачки. Если кто-то что-либо знает, просим сообщить по телефону…
Мария готовила себе скромный ужин, телевизор работал в гостиной. Обычно она не любила слушать новости. Берегла нервы. Но с тех пор, как исчезла коробочка её отца и «говорящая» собачка, она ежедневно включала телевизор во время сводки новостей. Ей казалось, что если об ограблении поведают во всеуслышание, ей поверят.
- Это она, моя собачонка, она нашлась! Потом Марии стало стыдно за свою чёрствость.
- Бедный парень… А, может быть, это и есть вор?
***
Мария сидит на приёме у следователя.
- Да, это моя игрушка. И это коробочка от монпансье моего покойного отца… Я её узнала.
- Вы знаете, что в ней было?
- Нет, я не знаю, но отец говорил, что там ценный военный трофей.
- И вы никогда её не открывали? На лице следователя промелькнула недоверчивая усмешка…
- Нет… Знаете что? Давайте послушаем мою собачку…
- А это ещё зачем?
- Давайте, надеюсь, мы что-то выясним. Нужно только долго нажимать на кнопку и записывающее устройство всё перемотает назад. Я уже слушала запись несколько дней назад, ну, до того, как её украли. И коробочку тоже…
- Попробуем…
Собачонку отнесли в спецотдел. Прослушали от начала до конца разговор Никиты и Григория. Следователь понял, что игрушку грабитель прихватил на встречу с дружком-зеком неспроста: Никита знал, что Григорий способен на всё, вот и принёс в кафе «говорящую» собачку, предварительно вставив в неё обычное записывающее устройство. Собачка всё это время была у него в сумке…
- Мария! Вы действительно ничего не знали про браслет?
- Да, а неужели он такой ценный? Помню, папа всё время шутил: «Карл у Клары украл кораллы»… Не могла я и предположить, что он говорил про настоящие кораллы…
- Теперь вы должны знать, что этот браслет под названием «Знаки Зодиака» был изготовлен в Германии ещё до Первой Мировой войны. После этого он был обнаружен в одном из австрийских замков в коллекции барона Гессена, а затем он, по-видимому, был привезен в Россию уже вашим отцом…
- Что же теперь будет, такое дорогое украшение…
- Вещь уникальная, и ни один уважающий себя ювелир не захочет хранить её у себя.
- Мария! В записи сказано, что дед погибшего играл с вашим отцом в домино. Вы знали, с кем ваш отец общался?
- Честно говоря, я знала этих старичков в лицо, но по имени никого не знала… Моего отца уже два года как нет в живых…
- Давайте сделаем так, мы придём к вам во двор и в соседний парк и попытаемся поговорить с соседями, а вы нам поможете.
- Да, конечно!
***
Поиски старичка-доминошника, деда Никиты, ни к чему не привели, т.к. он тоже успел уйти в мир иной.
Следователь понял из записи, что знакомый ювелир подозреваемого Григория, возможно, живёт в том же городе. Он долго раздумывал, как поступить дальше. И как обычно бывает, помощь пришла оттуда, где её и не ждали: в местной газете писалось про предстоящую международную выставку драгоценностей по теме «Дары моря» из кораллов, перламутра, жемчуга и янтаря.
Ко дню открытия выставки следователь подготовил «джентльменский набор»: костюм с иголочки, переговорное устройство в накрахмаленном воротнике и группу захвата в штатском…
***
- Мария! Мы возвращаем вам коробочку из под леденцов и говорящую, без всяких кавычек, собачку. Она у вас молодец! А браслет будет возвращен потомкам барона Гессена, как вы понимаете…
- Да, конечно, я понимаю. А…
- Что, Мария?
- А нельзя хотя бы посмотреть на браслет, я ведь его видела только по телевизору и то мельком, когда рассказывали о поимке опасного преступника Григория…
- Только на фотографии, Мария, вы уж простите. В конце концов, он у вас хранился в доме столько лет, и вы упустили эту возможность… Всё та же недоверчивая усмешка на губах у следователя…
- Вы правы… Зато моя игрушка снова со мной!
15. Где-то это есть... https://fabulae.ru/prose_b.php?id=106901
Кудин Андрей - https://fabulae.ru/autors_b.php?id=11928
Телефон зазвонил снова. Снова тот же голос… слова, смысл которых трудно уловить. Порой это странные фантазии, а порой – чудовищный сарказм и как будто даже угроза. Нужно, наконец, избавиться от этого спектакля (шоу, наваждения…). Он подумал: «В следующий раз, если позвонит, просто отключу аппарат». Но состояние его заметно ухудшилось, и вместо решимости он ощутил бессилие. И никаких чувств, эмоций. Должен ли он покончить с этим, или понять, что происходит?..
Но потом он вдруг осознал… что слишком долго задерживается дома! Мысли так далеко завели его, что он забыл о самом важном. Полтора часа назад (как!) он должен был уже находиться на своём рабочем месте. Крайне обеспокоенный этим, он стал собираться – как можно быстрее. Но, чем быстрее собирался, тем больше терял времени. Долго не мог найти подходящую одежду. Наконец, что-то подобающее попалось ему под руку. Что это? Длинное серое пальто и старый запылённый цилиндр, в котором лет двадцать назад он пробовался на роль в театральной постановке (судьба тогда не благоволила…). Впрочем, возникло сомнение: неужели это лучше, чем всё предыдущее? Чувствуя, что выглядит в выбранном наряде не совсем естественно (ну, и бог с ним, уже всё равно!), он выбежал на улицу и вскочил в подъехавший (вовремя!) трамвай.
Его опоздание – на удивление и к счастью – осталось никем незамеченным. Вообще всё сложилось на редкость удачно, - не было даже привычной суеты вокруг, а в холе этажа, где в это время всегда есть люди, на сей раз не было никого. «Может быть, сегодня воскресенье?» - с надеждой спросил он себя, отмыкая дверь кабинета.
Несомненно, всё сложилось бы на редкость удачно, если бы не эта странная тишина в кабинете и не прервавший её вдруг телефонный звонок…
С нарастающей тревогой он приближался к находящемуся в другом конце кабинета старому дребезжащему аппарату. Ощутил в руке массивную овальную трубку – после того, как неуверенно снял её…
- Да, слушаю.
Первых слов он не разобрал, но потом хорошо расслышал следующее:
- Так что извините, что отрываю вас ото сна, мистер пустоголовый ублюдок!
«Ото сна» - он, видно, не понимает, что говорит?! «Пустоголовый ублюдок – ужасно грубо, даже немыслимо…» Когда в последний раз его кто-то оскорблял? Всю свою сознательную жизнь он занят работой (из офиса – домой, из дома – в офис), почти ни на что другое (даже на мысли грешные) нет времени, - что может дать кому-то повод назвать его так?!
- Видите ли, мне необходимо сказать вам… сказать одни весьма важные слова.
- Я знаю, что вы имеете мне сказать, сэр, - проглотив оскорбление, старался отвечать он уверенно, - ведь вы говорили в прошлый раз… - но вынужденно перевел дыхание и с дрожью в голосе закончил фразу: - и, на мой взгляд, у вас нет оснований звонить мне…
Образовалась напряжённая пауза. У него и мысли не возникло повесить трубку. Всё же нужно (для спокойствия в будущем) убедиться в том, что у незнакомца нет настоящих причин набирать его номер. Пока пауза длилась, в динамике царила шипящая, насыщенная электрическими разрядами (как будто тоже исполненная сарказма) тишина. Он старался к ней не прислушиваться. Поскольку молчание на том конце провода продолжалось, он стал подумывать о том, что всё закончилось. Незнакомец, будучи обычным человеком (разумеется, обычным), решил, наконец, оставить его в покое. Если это была какая-то безумная игра, то она ему надоела, а если это было наваждением, бредом сумасшедшего, явно представляющего опасность для других, то, возможно, его ответ как-то подействовал на него, может быть, требовалось ни много, ни мало довести до его сознания, что он уже звонил прежде и всё это говорил. Он представил себе глубоко больного человека. Этот образ вызвал в нём страх… страх и ощущение чего-то сверхъестественного. Дабы избежать затаившихся, готовых внушить ещё больший ужас мыслей, он поспешил зажечь свет. Но свет вспыхнул и тотчас погас (старая лампочка… всё-таки перегорела).
Сначала возникли сильные (впрочем, обыкновенные) телефонные помехи. Потом… всего вероятнее, стали что-то ломать, закручивать… со страшным скрежетом что-то начало гнуться. Он слушал всё это, стоя возле окна и глядя на пустынный (сколько же на самом деле времени?..), занавешенный дождём город. И вдруг, словно завершая прорыв, незнакомец выплеснул своё дыхание в трубку.
- Прошу прощения. Это нас временно разъединили. Вы, кажется, что-то говорили, но я вас не расслышал. Не могли бы вы повторить?
Было ещё про помехи и телефонную станцию, но смысла фразы он, опять же, не уловил.
Давно ему не было так плохо (кажется, сердце…). Голос незнакомца звучал громко и уверенно, и, вдобавок, с особой выразительностью, тогда как его голос… звучал всегда одинаково. И это вовсе не было игрой (нет, не игра…) К несчастью, у незнакомца имелись основания, хоть и невозможно представить, какие, звонить именно ему.
Иногда голос на том конце линии резко менялся. И характер его звучания указывал на то, что человек, разговаривающий с ним, весьма вероятно, одержим дьяволом. Ибо как, если не одержимостью, называют животное бешенство в совокупности с человеческой властностью? Впрочем, мысль эта тут же забылась.
Током прошибла новая догадка: его, возможно, хотят убить. Голова пошла кругом, и он чуть было не потерял равновесие. Вместе с тем, краем сознания отметил, что из динамика больше не доносится ни звука. Нужно было удостовериться… но едва лишь он сконцентрировался на этой детали, как оттуда полились безличные, полные неосознанного страдания возгласы душевнобольного.
Теперь уже ясно – до полного помутнения рассудка, - он имеет дело с изощрённым злодеем, маньяком – по ощущению, видящим его насквозь, - и намеревающимся убить – из какого-то личного побуждения, - или, что ещё страшнее, превратить в душевнобольного. Собрав останки живого существа, он сделал движение, чтобы повесить трубку. Но при этом у него было предчувствие, и оно сбылось. Какая-то сила не позволила ему сделать это. Несмотря на отчаянные попытки, он либо не мог пошевелить рукой, либо бросал трубку мимо аппарата, после чего вынужден был почему-то тянуться за ней. «Что происходит со мной?! Что за дьявол?!»
- Дьявол, мистер?! Вы, кажется, только что упомянули дьявола?!
Ему почудилось, что незнакомец сейчас материализуется перед ним, - так как на самом деле он находится не по ту сторону телефонной линии, а в этом самом кабинете. По телу в который уже раз прошёл озноб. Панически всматриваясь в полумрак, он мог в любой момент испытать ужас, который привёл бы к разрыву сердца либо
