Скажи мне, о путник, кто шествует чинно
Покрышек мятежным огнём осиян?
То страж демократии, пастор Турчинов,
Полночным дозором обходит Майдан
Угрюм он и скорбен,
Ему ли смириться,
что в прошлом навеки,
жалей – не жалей
И праздничный «шмайсеров» треск над столицей
И клетки для пленных врагов-москалей?
Булава и Библия -
Тяжесть какая!
Но баксы потянут сильнее ко дну,
Коль в Польшу
С Майдана
Потянется стая,
Да в Збруче
Придётся со скарбом тонуть.
То сны да предчувствия –
Горя причина,
Изжога в желудке,
Во взгляде туман.
Надежда бандеровцев,
Пастор Турчинов,
Обходит притихший
Полночный Майдан.
Всё в прошлом, о други,
Всё в прошлом, панове,
Нью-Йоркские сказки,
Брюссельские сны.
Осталось молиться,
Рыдать да злословить
Под сенью
Тимохиной
Рыжей косы.
Сражён Тягнибок,
Но свинцом, но маразмом,
Скажите, шановны,
Но как же стерпеть,
Коль жовто-бланкитным становится разум
И тянет «Хорст Вессель»
С горилкою петь?
И кроткий наш пан Яценюк неумолчно
Трубит в незалежности кожаный рог,
Но гибель коварные мойры пророчат,
Земному и бренному ведая срок.
Пойдём же, о путник, скорее отсюда,
Здесь дантовы черти сломают рога.
Пособник погибели, пастор Иуда,
Харона зовёт на свои берега.
Александр Уваров © 2014 |
