Ну, как, родной, быть мужем поэтессы:
Проклятие иль счастье? Поделись!
Корявые стихи, дурные пьесы
И прозу слабую подсказывает жизнь.
Порой прочтешь: надуманно, небрежно,
И мало фактов, и хромает слог.
Но от чего так скулы сводит нежно,
Пот – по спине, и сила – между ног?
«Я в творческой, как встарь, командировке», -
Как выстрел в спину, и захлопну дверь, -
Ты ужин разогрей. Пирог в духовке.
Я в парке со знакомым – хочешь верь.
Не хочешь – так проверь, коль будет время.
Совсем несложно – просто доверять,
Что золоченое один ты держишь стремя,
Чтоб не упала с лошади я в грязь.
Мой стременной, и конюх, и наездник.
А я – и лошадь, и красотка та
Брюллова кисти, что, надев передник,
Кухаркою становится спроста.
Ты что на ужин будешь? Кашу? Студень?
Говядину? Десяток новых строк?
Смех или горе я подам на блюде
С каемкой голубой из слез. И вздох
Твой обреченный: «Сделала уроки
С дочуркой ты? Ботинки отнесла
В ремонт, или опять, ломая сроки,
С утра не отрывалась от листа?»
Все сделала, Димуль, не беспокойся!
Жена и мать я – это не отнять.
Но скоро в графике – та болдинская осень,
Что нас навек связала – не разнять.
Я – Пушкин. Ролями махнемся в эту осень?
Ты – Анна Керн. Не возражаешь, нет?
Пойдем на кухню. Уж бокалов жажда просит
Залить горячий жир свиных котлет.
Что дальше по программе? Поцелуи
Или футбольный матч? Читай с листа:
«Я Вас любил…» И до сих пор люблю я.
Куда как моя песенка проста,
Что пробренчу я, лежа, на гитаре,
Коленку для опоры подтянув.
«Я Вас любил…» Споем сегодня в паре,
Дуэтом то есть? Иль уже уснул?
Спи, дорогой. Работа задолбает
И не такого крепкого, как ты.
Не тракторист, но программист. Хватает
Тебе - забот, а мне – той теплоты,
Что лишь одна я дать могу мужчине
С воображеньем и амбицией – тебе.
Не боле одинок, чем куст в пустыне,
Не более несчастлив, чем судьбе
Послушно подставлявший плечи странник.
Ведет она таких – не волочет.
Я – звезд своих раба, небес изгнанник.
А ты – мой ненаглядный звездочет. |
Ух!.. Вот так! МолодЕц, Дима! С понятием! 
