Неприметно под утро преставилась женщина,
Отлетела от тела живая душа
И предстала, не предполагая спасения,
Ожидая законных упрёков Творца.
И сгорает она, от стыда в синим пламени,
Не успевшая в жизни своей ничего.
У неё небольшое, но есть оправдание,
Потому, что любила его одного.
Как жила, с кем спала, ничего не изменится
Виновата во всём, не винит никого.
Проживала свободу свою будто пленница,
И, возможно, любила совсем не того.
То бывала во власти его бессловесною,
А потом, сгоряча, прогоняла легко,
Утешалась привычкою вовсе не женскою,
Не умела иначе прожить без него.
Ни долгов, ни шелков - ничего не оставила,
Правда доброй была и умела дружить.
Неумение жить выдавала за правило,
И его одного продолжала любить.
И стоит она грешная и уязвимая.
В бестелесном и скорбном своём неглиже.
Никогда её в жизни никто не помиловал,
Сделай, Господи этот спасительный жест.
.
. |
