Когда я был совсем маленьким, мы с мамой отправились на мою малую родину – на южный Урал в город Орск. Там жили мамин отец и старшие брат и сёстры. Дедушка рассказывал, что воевал в Первую Мировую, был в австрийском плену. Ещё до поездки я знал, что один старший брат мамы, дядя Лёня, погиб на западной Украине летом 41-го, а другой, дядя Миша, пропал без вести осенью 41-го. Впоследствии оказалось, он попал в плен. Однако вернулся живым с войны. Как рассказывал дядя Миша, он начал службу в Красной Армии весной 41-го. Войну встретил в артиллерийском полку в Белоруссии. В первый месяц попал в окружение. С боями их отряд вышел к своим. Дядя Миша спас знамя полка, был представлен к награде, но… снова «котёл» под Вязьмой. Ранение, плен, концлагерь во Франкфурте-на-Одере.
До войны дядя Миша самостоятельно научился рисовать и играть на гармони и аккордеоне. Работал на машиностроительном заводе, в клубе рисовал плакаты. Как
оказалось, это ему сильно помогло. Как надзиратели в концлагере узнали, что он умеет
рисовать, дядя Миша не рассказывал. Надзирателей было много, и он рисовал их портреты каждый день, за что получал на весь барак дополнительную пайку. Очень много пленных умирало от голода, а это дополнительное питание спасло ему и его товарищам жизнь.
доппаёк на барак
военнопленный рисует
портрет надзирателя
Из концлагеря во Франкфурте-на-Одере дядю Мишу перевезли в другой лагерь на севере Франции. Обслуживали немецко-фашистские военные аэродромы. Во время налёта союзнической авиации он с группой военнопленных совершил побег. Без знания языка им каким-то чудом удалось уйти от преследования и присоединиться к французским партизанам. Так он стал Маки. Воевал в Сопротивлении. Имел французские награды и звание старшего капрала французской армии. После освобождения Франции и до возвращения на Родину нужно было как-то жить. Никто просто так не кормил. И тут пригодилось умение играть на аккордеоне. Присоединился к оркестру, с которым играл в парижских кафе и ресторанах. В одном парижском ресторане посчастливилось сидеть за соседним столиком с маршалом де Голлем.
у Максима
уральский Маки играет
для де Голля
Когда гитлеровская Германия подписала Акт о безоговорочной капитуляции, среди советских Маки начались разговоры о возвращении домой. Осенью 45-го в лагере для интернированных начали оформлять документы. Приходили представители советского посольства, а так же от Британского Союза – предлагали уехать в Канаду или в Австралию. Некоторые соглашались, но большинство советских солдат, в том числе и Михаил Евгеньевич Волостных, жили одной мыслью – на Родину, к родным, домой. После долгого ожидания, зимой 1946-го года отправился эшелон из Парижа до Бреста. В пути по составу прошёл слух, что те, у кого есть буржуазные награды, попадут в лагеря Гулага. И в окна вагонов полетели французские награды. Дядя Миша тоже выбросил свои медали. Время было очень сложное, нужно было беспокоиться о родных и лишь потом о себе. В одном фильтрационном лагере прошло около полугода, когда было вынесено решение, что дядя Миша был чист перед Родиной. И спустя некоторое время семья Волостных обнимала того, с кем давно уже распрощалась, но в глубине души верила, что он вернётся.
Париж-Орск
от лагеря к лагерю
дорога слёз
2-ое место на конкурсе, посвящённом 70-летию Победы над фашистской Германией.
Опубликовано в журнале "Поэзия" №2 2015 г. стр. 240-241 |
