Ведем игру, напялив резво маски,
Без всяких проб на роли подходя.
Вот этот – трус, в крутой военной каске,
А этот – жлоб, в обличии вождя.
И жмем вперед, вовсю ужимки множа,
Хотя голов порой критичен крен.
А с этой вот содрали напрочь кожу,
Отделав ловко пластиком взамен.
Пусть кто-то спросит: - Что за чертовщина?
Натянут пластик так, что аж трещит.
Зато ей вовсе не грозят морщины,
И вряд ли к власти здесь придут прыщи.
На маски-шоу взирает небо молча,
На моветон, который нагл и смел.
Один вошел настолько в образ волчий,
Что выйти вон обратно не сумел.
Теперь сидит с намордником на морде,
Зарыв в лесу следов кровавых тьму.
За внешний вид ему положен орден,
А вот за суть – положено в тюрьму.
В толпе людской и я всю жизнь фиглярю,
Поверх лица надев защитный грим.
Я день-деньской в начищенном футляре,
Непроницаем и неуязвим.
Под стать речам дневным в мажорном тоне,
Я внешне ярок, будто львиный зев.
А по ночам душа нагая стонет,
На край футляра горестно присев. |